Книга Граф Лазарев. Том III - Вик Флавий

я чувствовал себя восхитительно выспавшимся. Этому немало способствовало то, что встретил я его в спальне Лидии. Должна же, право слово, быть какая-то польза от моего женатого статуса. Я осторожно поцеловал девушку в лоб, стараясь не будить, отогнал мысли о том, как симпатично бы смотрелась Дарья с другой стороны от меня, и спустился завтракать.

Поесть спокойно мне не дали. Только я нацелился на аппетитные блинчики, как в кабинете зазвонил телефон.

Помянув недобрым словом того, кому что-то понадобилось с утра пораньше, я поднялся и взял трубку. Сквозь помехи послышался голос Северина.

— Виктор?

— О, Северин, рад тебя слышать, — искренне поздоровался я. Вампир мне и правда нравился, хоть я и понимал, что его звонок не сулит мне ничего хорошего.

— Как там дело с нападением на усадьбу?

— Решилось миром, — заверил я. — Это оказалось просто досадное недоразумение. Дай угадаю, Император ждет меня ко двору?

Я почти видел, как Северин кивнул на том конце провода.

— Его Величество просил передать, что он отпускал тебя на несколько дней в связи с форс-мажором, а не в бессрочный отпуск. И что он ни на чем не настаивает и ни в коем случае не хочет отвлекать тебя от домашних дел, но обещанное вознаграждение уменьшается с каждым днем.

Я вздохнул.

— А оно может перестать уменьшаться, если я пообещаю точно приехать через четыре дня?

В трубке помедлили.

— Я ему передам. Хотя, зная характер нашего Императора, я бы особо не рассчитывал. В любом случае советую прибыть как можно быстрее.

— Хорошо, через четыре дня буду. Передавай Его Величеству мои наилучшие пожелания, — заверил я и отключился.

Мой маленький домашний отпуск стремительно подходил к концу. Хотя не могу сказать, что я этого не ожидал.

Я спустился обратно в трапезную, приказал подать мне новых блинов взамен остывших и задумался. У меня есть три дня, если учитывать, что ехать до Москвы придется больше суток. За это время я должен успеть сделать основные дела: пообщаться с домашними, осмотреть последствия грандиозного ремонта, скататься в шахту, отдать распоряжения слугам на ближайшее время. Ах да, еще гоблины. Их надо куда-то девать.

Мои размышления о гоблинах прервал Игорь. Некромант казался чем-то весьма обрадованным.

— Есть планы на сегодня?

Я пожал плечами.

— Пока не решил. Меня опять вызывают ко двору, так что думаю в шахту наведаться, пока есть время.

— Черт с ней с шахтой, — отмахнулся Игорь. — Шахта прекрасно работает и без тебя. Проинспектируй лучше свое новое приобретение.

— Какое еще приобретение?

— А Дарья тебе не сказала? — Кузен удивленно поправил очки. — Ее отец обещает отдать тебе в приданое одно из своих предприятий, а у него их полно. Прислал письмо сегодня. Общался бы больше со своей невестой, а то я узнаю новости раньше тебя. Формально бумаги еще не подписаны, но он уже объяснил работникам, что ты станешь новым владельцем.

Ого, а вот это мне нравится. У Турчанинова много всего. Фабрики, лавки, магазины, он, наверное, самый богатый человек на Урале из тех, кто не имеет даже титула графа. Интересно, что же мне досталось?

— И что именно он мне передал?

— Печатный дом в Оренбурге, — ответил Игорь.

На лице кузена светилось несвойственное ему возбуждение. Это был азарт прирожденного управленца, в зоне досягаемости которого оказалось что-то, чем можно рулить. Ну или помогать рулить в данном случае. У меня тоже был такой азарт, только в отличие от Игоря, любившего сам процесс, меня больше привлекал результат — деньги.

— И что этот печатный дом печатает?

— Понятия не имею. — Игорь в отместку за вчерашнее стянул у меня блинчик. — Говорю же, письмо прислали буквально полчаса назад. Поехали, сами посмотрим.

Собрались мы быстро. Я доел завтрак, чмокнул в щеку встретившуюся мне на лестнице жену, передал привет Дарье, оделся и вышел на улицу. Игорь уже ждал меня рядом с запряженной повозкой.

Перед глазами мелькнуло что-то белое, и на ее крыше устроился Каладрий. Голубь выглядел очень довольным.

— Опять куда-то намылился? Надеюсь, ты не решил удрать от своего злого рока?

— Каладрий, да куда ж я от тебя денусь. Просто деловая поездка. Надеюсь, ты с нами не полетишь?

— Вот еще. — Каладрий высокомерно отвернулся. — Я занят.

— Занят? — удивился я. — Чем ты таким занят у себя на чердаке?

— Не твое дело.

С этими словами голубь взмахнул крыльями и улетел на свое новое пристанище. Очевидно, нахамив мне с утра, он посчитал свою миссию выполненной.

Что он там делает, интересно? Действительно, с тех пор, как я определил Каладрию новое место жительства, его практически не видно. Но об этом я подумаю потом.

Через десять минут повозка, подпрыгивая на кочках, несла нас в Оренбург. Может, посещение типографии, которая мне пока еще даже не принадлежит — не самое насущное дело, но не могу же я уехать, не поняв, что именно мне отдали в приданое. Воображение уже рисовало заманчивые перспективы. Огромный печатный дом, десятки работников, снующих туда-сюда, стук печатных машин, запах бумаги и свежей краски. И деньги, деньги, деньги, текущие полноводной рекой прямиком ко мне в карман. Ради такого не жалко потратить полтора часа на путь до города.

Задница моя подпрыгивала на скамье на каждом ухабе. Что в моем родном мире, что в этом, дороги в Империи строить так и не научились. Поскольку верный конь, который обычно сопровождает меня в путешествиях, сейчас отсутствовал, обязанность развлекать меня разговором легла на Игоря. Впрочем, кузен исполнял ее охотно. Перед внутренним взором некроманта тоже проплывали будущие свершения.

— Мы можем начать печатать городской вестник. Если его еще не печатают, конечно же. И книги по истории, у одного моего знакомого есть отличные труды.

— Отличная идея, — поддакнул я. — И заработать на этом.

— И надо пообщаться с работниками. Наверняка половина — тунеядцы, которых давно пора выгнать. И провести ревизию техники. Ставлю полсотни рублей, нам придется заменить половину.

— Правильно. Чем лучше техника, тем больше мы заработаем.

— И составить какой-нибудь план печати на ближайшие месяцы. А лучше на полгода. Нам нужно решить, что именно мы будем выпускать.

— Что-нибудь, на чем сможем заработать? — предложил я.

— Вик, какой ты меркантильный, — поморщился Игорь.

Я развел руками.

— На самом деле ты не прав. Деньги — всего лишь инструмент для достижения чего-то большего. Глуп тот, кто уподобляется Мидасу и копит золото лишь ради золота. На самом деле все гораздо сложнее. При правильном употреблении деньги принесут тебе… — я выдержал театральную паузу. — Нечто по-настоящему ценное. Еще больше денег!

— Вик, тьфу на тебя. Кстати, давно хотел спросить. Что это за голубь? Он временами смотрит на меня как-то странно.

Я рассказал. Кузен покачал головой.

— Вик, ну ты и…

— Ну а куда было его девать? — оправдался я. — Не мог же я позволить его убить, в конце концов.

— А по-моему, очень даже мог. Ладно, пусть будет. Но скажи своей птичке, чтобы она ко мне не приставала. Если я увижу, что какая-то из моих учетных книг расклевана или, еще хуже, найду на ней белое пятно, наша кухарка сварит первый в мире суп из демона.

Так за разговором мы доехали до города.

Я ожидал увидеть большое красивое здание, желательно еще и с вывеской, но типография ничем не отличалась от окружающих ее домов. Если бы не указанный в письме барона точный адрес, мы могли бы искать ее здесь до вечера. Массивные двери никто не охранял, встретить нас тоже не вышли. Вообще здание выглядело довольно заброшенным.

Я постучал в дверь. Не дождался ответа и постучал снова.

Наконец, с громким скрипом она отворилась. Оттуда выглянул человек и тут же расплылся в улыбке.

— А, граф Лазарев! Проходите, проходите. Мы вас как раз ждем.

Я прошел и тут же чихнул. По полутемному помещению летала пыль. Рядами стояли печатные станки, большинство из них в чехлах. На столах лежали аккуратные стопки бумаги, половина из них не распечатанные. Встретивший нас зажег керосиновую лампу, стало чуть светлее.

— Проходите, проходите, — суетился мужчина. Он был еще не старым, но лицо его уже украшала всклокоченная седеющая борода. Глаза из-под кустистых бровей смотрели на нас не подобострастно, а скорее с каким-то благоговением. Он был из тех простолюдинов, которые с молоком матери впитали, что цель их жизни — служить кому-то более высокого происхождения, и даже испытывали по этому поводу некоторую извращённую гордость.

Я протянул незнакомцу руку.

— Виктор Лазарев. Это мой кузен Игорь. А вы кто будете?

Бородатый воззрился на мою ладонь