Книга Академия. Невеста мага - Юлия Марлин

— Леди никогда не спрашивают, — парировал с усмешкой Вэон. — Если в Дом прибыло Алое приглашение, отец обязан отослать дочь к жениху на смотрины.

Откуда-то издали донесся четкий приказ командира и, умолкнув, эльфы кинулись вдаль. Я села, аккуратно помассировала виски.

В голове царил полный хаос.

Не успела свыкнуться с мыслью, что по чьей-то злой, неведомой воле переместилась в чужой мир (не понятно зачем), так сейчас выясняется, что меня, оказывается, приняли за дочь князя Эдуарда. И теперь везут в Холодную Цитадель на отбор невест, затеянный неким Владыкой Севера, имя которого овеяно ворохом нехороших легенд.

Губы расползлись в нервозной усмешке.

Похоже, я влипла. И влипла — по-крупному.

1.2

К тому времени, когда карета остановилась, я подавила накативший испуг. Мечись — не мечись, в моей ситуации, все одно, не поможет. Настоящая принцесса Орисвилла вряд ли бы устроила сопровождению сцену по поводу того, что ее против воли везут на отбор. Потому, выйдя на улицу, принялась вести себя, будто ничего не случилось.

Присмотрела ближайший костер и, сев у огня, огляделась. Наверху темное небо и тонкий серебряный полумесяц. Тусклый свет озарял снежную равнину, притихший справа лес и разбитый эльфами лагерь.

Тут и там мелькали тени со светлыми, отливающими платиной волосами; за спинами у каждого лук и колчан полный стрел. Кто-то сидел у костра и занимался рутинным делом, кто-то обходил лагерь дозором.

Подумав, что мне пока стоит плыть по течению, потянула руки ко рту, дабы погреть, как рядом прозвучало:

— Замерзла?

Сквозь мерцающие языки пламени просматривался статный силуэт. В простой белой рубахе, с закатанными до локтей рукавами и ослабленной у ворота шнуровкой, который занимался тем, что затачивал лежащие на своих коленях клинки.

Я даже на мгновенье изумилась: вот уж, кому ни пронизывающий ветер, ни лютый мороз не помеха. Но вспомнив слова Лафаэля о том, что лорд Агарвэн — маг Огня, удивляться перестала. Зачем теплая одежда, если в венах кипит настоящий огонь? В случае чего, он и защитит, он и обогреет.

Командир приподнял голову и глянул исподлобья, отчего края его рубахи расползлись и обнажили твердую и гладкую, как обтесанный мрамор грудь.

Мое сердце заколотилось как бешеное. Я видела его второй раз в жизни; по сути, мы друг другу — чужие, а у самой непонятное чувство внутри — будто роднее эльфийского командира у меня никого нет. И быть не должно.

Это очень пугало.

— Чего молчишь? — Спокойно повторил беловолосый.

Я на силу оторвала от мужчины взгляд.

— Не замерзла.

И отвернулась, все же успев заметить, как эльфийские губы исказила недоверчивая усмешка. Еще секунду он буровил меня внимательным взором, а после вернулся к мечам.

— Привет, — отвлеклась я на Лафаэля.

— Миледи, — кивнул в ответ, протягивая исходящую паром пшеничную лепешку и кусок вяленого мяса.

Устроился рядом и обрадовал тем, что уже завтра мы будем ночевать под крышей замка, принадлежавшего местному землевладельцу по фамилии Морэ, куда заедем, чтобы попутно захватить его старшую дочь Камиллу. Девушке совсем недавно исполнилось восемнадцать, и она (как и я) тоже получила Алое приглашение и должна явиться на отбор.

Слушая лучника и анализируя поступающую по крупицам информацию, я все больше мрачнела. А когда он закончил, пришла к одному неутешительному выводу. Женское мнение в этом мире и, правда, мало кого волновало. Родители мечтали побыстрее и поудачнее выдать дочерей замуж; женихи перебирали невест, присматривая ту «единственную» что родит здоровое потомство; мужчины же не обладавшие достаточным влиянием, порой, просто брали понравившуюся девушку силой и уже по факту «ночи любви» свершали брачный ритуал.

Вот такие порядки.

— Чего не ешь? — Выдернул из мрачных мыслей Лафаэль.

Перевела взгляд на руки и поняла, что к мясу с лепешкой почти не притронулась. Еще бы — в груди давило так, что не вдохнуть, не шевельнуться. Но обижать его не хотелось.

— Нет аппетита.

Смотрю, лучник куда-то засобирался. Спросила, на что тут же получила ответ:

— В ночной дозор, леди. Добрых снов.

Добрых?

Ну, после его рассказов, добрые мне вряд ли привидятся. Скорее, что-нибудь об ужасном Владыке Севера, что раздев меня до нижнего белья, будет ощупывать во всех местах, дабы убедиться, что я подхожу ему для постели.

Или как тут у них принято эти отборы проводить?

Даже догадки строить боялась. Не говоря о чем-то большем.

Из леса потянуло стылым. Обожгло лодыжки, растрепало мне волосы, а дальше локоны, словно по волшебству сплелись с соседней корягой. Да так крепко, что с трудом отодрала!

Не иначе лесная нечисть балуется? Странно признавать, но временами я замечала отблески чьих-то глаз в темноте. Слышала пробирающий до дрожи женский смех. Улавливала движение между стволов.

Лаф сказал, здешние дебри кишат мавками и виреями, и строго запретил покидать территорию охранного круга. Спасибо, запомню. Только встречи с голодной нечистью не хватает для полного счастья!

Глубоко вздохнув, я успокоилась. И, чтобы не мучиться, решила заплести волосы в косу, но пальцы мгновенно занемели.

— Давай отогрею.

Напротив возник Агарвэн. Широкоплечий, внушительный, с идеальной осанкой и проницательным взглядом. По белым волосам бегали оранжевые отблески; на рельефах обнаженной груди сверкал медальон в форме капли.

— Ну?

И руку мне протянул, отчего крепкие, словно из стали мышцы перекатились под тонким льном рукава. Зачарованная голосом, уверенностью, красотой, охотно потянулась навстречу, но вдруг осеклась и отпрянула.

— Я еще за прошлый раз не расплатилась.

— А есть чем? — Вроде как удивился целитель.

Ну, знаете!

Меня такая обида охватила. Мало того, что Лафаэль оскорбил намёком, что вроде как я не заслужила помощи, так еще и этот туда же. Будто, я оборванка какая, и кроме как телом отдать долг не способна.

Вздернула подбородком.

— Ты помог, тебе и решать чем мне расплачиваться.

И тут же прикусила язык. Я это сейчас вслух сказала?

Ой, дура. Будто не знала, ЧТО он потребует.

— Договорились, — усмехнулся маг, подтверждая самые худшие опасения. — Поцелуй.

— Что?

— С тебя поцелуй, принцесса.

Со всех концов лагеря послышались тихие сдавленные смешки.

Агарвэн сел и изломил бровь, ожидая решения. Не придумав ничего лучше, я отвернулась глотнуть морозного воздуха и успокоить колотившееся как у загнанного зверя сердечко.