Книга Зотика - Кларк Эштон Смит

Один из дворцовых стражников забрал у Фульбры меч, а также кинжал с рубиновым эфесом, который тот носил за поясом. Несколько вооруженных слуг окружили его и повели из зала по длинным коридорам и лестничным пролетам в глубь скалы, на которой стоял дворец. Юноша не знал, куда забрали троих его рабов и какие распоряжения сделаны относительно экипажа купеческой галеры. Вскоре дневной свет сменился коптящими огоньками бронзовых светильников, и они вошли в огромный подземный зал. Отовсюду доносились гнетущие стоны и громкие, нечеловеческие вопли, раздававшиеся и вновь замиравшие за несокрушимыми дверями скрытых камер.

Путь вел вниз, и в одном из залов Фульбра заметил юную девушку, более красивую, чем остальные островитянки, и не столь угрюмую. Пленнику показалось, что на ее губах мелькнула сочувственная улыбка. Неожиданно она еле слышно прошептала на языке Йороса.

– Мужайся, король Фульбра, ибо здесь есть кто-то, кто поможет тебе.

Очевидно, охранники не обратили внимания на эти слова или просто не поняли их, потому что знали только грубый, шипящий язык Уккастрога.

Спустившись вниз по нескончаемым ступеням, они подошли к массивной медной двери, один из стражников открыл ее и заставил юношу войти. Со зловещим стуком дверь захлопнулась за спиной короля.

Крепкие стены камеры с трех сторон были из темного камня, а четвертая – из толстого, непробиваемого стекла. За этой стеной плескались сине-зеленые, мерцающие воды моря, и настенные фонари освещали копошащегося гигантского спрута, чьи щупальца змеились в непосредственной близости от стекла. Огромные змееподобные чудовища свивались в ошеломительные золотистые кольца в подводном полумраке, а покачивающиеся в волнах человеческие трупы смотрели на пленника мертвыми глазами.

В углу темницы стояло убогое ложе, а в деревянных мисках оказались еда и вода. Король прилег, не отведав ни крошки, так как был слишком изнурен и доведен до отчаяния. Лежа с крепко зажмуренными глазами, чтобы не смотреть на утопленников и морских чудищ, он пытался забыть свои несчастья и злой рок, нависший над ним. Скорбь и ужас овладели его сердцем, но сквозь них вдруг пробился миловидный образ той девушки, что сочувственно улыбнулась ему. Она единственная из всех на Уккастроге обратилась к нему с добрым словом и вселила надежду. Ее лицо всплывало в памяти снова и снова, с мягкой настойчивостью, словно доброе колдовство. И Фульбра впервые за многие дни почувствовал робкое желание жить. Вскоре он задремал, а милый образ сопутствовал ему в его видениях.

Когда молодой король проснулся, фонари над ним горели все тем же ровным пламенем, а море за стеклянной стеной кишело теми же чудищами. Но к плавающим трупам добавились ободранные тела его собственных рабов. Островитяне замучили их до смерти, а потом выкинули в подводную пещеру, примыкавшую к его темнице, чтобы Фульбра мог насладиться зрелищем.

При виде этой картины юноша помертвел от ужаса, но как раз в тот момент, когда он смотрел на лица замученных слуг, медная дверь со зловещим скрежетом открылась и вошли стражники. Увидев еду и воду нетронутыми, они заставили короля немного поесть и попить, угрожая широкими изогнутыми клинками. Затем его вывели из подземелья, и Фульбра вновь очутился в огромном зале пыток перед королем Ильдраком, сидевшим на своем высоком бронзовом троне.

По ровному золотистому свету из окон, длинным теням от колонн и пыточных машин Фульбра определил, что недавно рассвело.

Зал заполняли Мучители: некоторые (и мужчины, и женщины) занимались пугающими приготовлениями, остальные наблюдали. По правую руку короля Ильдрака стояла высокая бронзовая статуя неумолимого бога подземелья с жестоким, дьявольским лицом.

Стражники вытолкнули Фульбру вперед, и Иль-драк коротко поприветствовал его. Злорадная улыбка все время играла на губах короля зловещего острова.

Когда он закончил, статуя тоже начала говорить скрипучим, металлическим голосом, причем на языке Йороса Бронзовый бог подземелья перечислил все подробности тех бесчеловечных пыток, которым юноша подвергнется в этот радостный день.

Когда статуя завершила свою речь, Фульбра услышал тихий голос и увидел ту самую миловидную девушку, которую встретил накануне. Мучители не обращали на нее внимания, а она прошептала:

– Будь смелым и мужественно перетерпи все то, что тебе предназначено, ибо до начала следующего дня я попытаюсь устроить тебе побег.

Уверенность девушки приободрила молодого короля. Она показалась ему еще прекраснее, чем в прошлый раз, потому что ее глаза глядели на него с нежностью. Желание любить и жить странным образом воскресло в его сердце, вселяя мужество перенести все истязания.

Обитатели Уккастрога изобрели бесчисленные мучения, искусные и необычные, которые терзали все пять чувств. Они могли истязать самый мозг, доводя его до состояния более ужасного, чем безумство: отбирали дражайшие сокровища памяти и заменяли их неописуемыми мерзостями.

В тот день, однако, островитяне не стали применять самые изощренные пытки. Они терзали уши Фульбры невыносимой какофонией различных музыкальных инструментов. Звуки флейт леденили кровь и заставляли ее застыть в сердце, оглушительный барабанный бой отдавался, казалось, в каждой клеточке тела, а от звона литавр ныли все кости. Потом его заставили вдыхать дым, поднимавшийся от жаровен, где вместе с дровами горела смесь из высохшей желчи драконов и топленого жира мертвых каннибалов. А когда огонь угас, они залили угли маслом из летучих мышей вампиров, и Фульбра потерял сознание, не в силах больше выносить зловоние.

Тогда палачи сорвали с него королевские одежды и повязали вокруг пояса шелковый кушак, который перед этим обмакнули в кислоту, действующую только на человеческую плоть. Кислота медленно и мучительно разъедала его кожу. Пытка длилась долго, но островитяне сняли кушак прежде, чем боль убила бы юношу.

Затем Мучители принесли несколько странных существ, телом походивших на змей, а с головы до хвоста покрытых густыми волосами, словно гусеницы. Эти существа плотно обвились вокруг рук и ног Фульбры. Тот отчаянно сопротивлялся, но не смог сбросить мерзких созданий. Тем временем волоски, покрывающие их тугие кольца, вонзились в его плоть миллионом крошечных игл, пока он не закричал в агонии. Когда юноша совершенно обессилел и крик превратился в предсмертный хрип, змей заставили разжать объятия, сыграв особую мелодию на свирели. Омерзительные твари уползли, но следы их объятий красными полосами остались на его членах, а тело опоясывало свежее клеймо от кушака.

Король Ильдрак и его подданные взирали на это зрелище с ужасающим злорадством, ибо так они утоляли свою порочную, неукротимую страсть к жестокости. Но Мучители хотели надолго растянуть удовольствие и, видя, что Фульбра больше не может выносить пытки, бросили его назад в темницу.

Полумертвый от пережитого ужаса, терзаемый болью, юноша все же не желал милосердной смерти: он надеялся на появление вчерашней незнакомки. Долгие часы прошли в полузабытьи, пламя светильников стало малиновым и, казалось, залило его глаза кровью, мертвецы и чудища за своей стеклянной стеной плавали в этой кровавой воде. А девушка все не появлялась, и Фульбра начал впадать в отчаяние. Наконец он услышал, как осторожно открывается дверь.