Книга Наваждение. Проклятые элохимы - Алина Углицкая

Еще одна бабочка, попавшая в его сети. Еще один мотылек, притянутый огоньком.

А он определенно начинает испытывать к ней интерес.

Если стащить с нее все эти тряпки, она будет вполне ничего. Личико милое, еще не утратило детской округлости. В глазах – переливы эмоций.

Она настоящий неограненный алмаз, совершенно не умеет контролировать чувства. Все они у нее на лице. Сладкие, нежные, чуть терпковатые, с легкой горчинкой, с капелькой остроты. Тысячи оттенков и вкусов, которые так приятно перекатывать на языке, пропускать через себя и наслаждаться.

Такую, как Айна, хочется смаковать долго и трепетно. Раз за разом открывая все новые грани ее ощущений.

Он уже протянул руку к девушке. Почти коснулся ее. Почти ощутил гладкость кожи…

Но в последний момент опомнился.

Не сейчас. Нужно подумать о более важных вещах.

Например, о времени, что стремительно утекает сквозь пальцы.

У него всего месяц, чтобы найти решение своей… проблемы, как это ловко назвал Префект. Ему нужна женщина. Та, на которую откликнется внутренний зверь. Та, которой подчинится истинная сущность тенганарца.

Люди называют таких, как он, элохимами – божествами. Верят, что власть элохимов незыблема, а сами они бессмертны.

Что ж, с точки зрения людей, все так и есть. Но с точки зрения Стикса – совершенно иначе.

Он прожил свой срок. И скоро Зверь возьмет власть в свои руки. Зверь, которого невозможно обуздать и загнать в рамки. Он вырвется на свободу, и Стикс перестанет быть элохимом. Он станет Псом – одним из тех жутких созданий без проблеска разума, что загнали к нему в дом это светловолосое чудо.

Сегодня, когда он увидел ее, в груди что-то кольнуло. Предчувствие? Прозрение?

Может быть.

Но определенно, она не просто так оказалась под его воротами именно сегодня. Случись это вчера – и он бы не увидел ее, потому что был в Риме. Вернулся утром, с напутствиями и пожеланиями Префекта поскорее найти ту самую…

И вот она здесь. Айна. Какое чудное имя. Похоже на звон колокольчика или трель соловья.

Сначала она показалась ему похожей на мокрую взъерошенную пичугу. Ее сердечко билось так быстро, дыхание было таким поверхностным, а страх настолько зашкаливал, что он с трудом сдержался, чтобы не сжать в руках ее хрупкое тело.

Остановило только отсутствие перчаток. Стикс в последний момент вспомнил, что забыл их надеть. А малейшее прикосновение к девушке запустит необратимый процесс – увядание. И тогда его гостья вряд ли проживет больше недели.

Айна продолжала что-то говорить. Она отогрелась, расслабилась, да и вино раскрепостило ее.

Стикс принял решение.

– Переночуешь здесь. Хлоя покажет свободную комнату. А утром я тебя отвезу.

Его слова отразились на лице гостьи шоком.

– Вы? Меня?

Она уставилась на него, расширив глаза. В ее увеличившихся зрачках бурлили эмоции. Такие желанные!

Стикс с трудом сдержал хищный порыв.

– Тебя что-то смущает? – проговорил, нарочито растягивая слова, чтобы не выдать собственной жажды и не спугнуть добычу раньше времени.

Она залилась краской и что-то залепетала в свое оправдание. Но он уже не слушал ее. Поднялся, стремясь отойти подальше и вернуть себе хладнокровие. Нажал кнопку на смарт-браслете. Подобные вещи были только у элохимов, простые люди довольствовались громоздкими кнопочными телефонами.

– Хлоя, зайди.

Через минуту дверь отворилась.

– Вы меня звали, нувэр Хассель?

От Стикса не укрылось, какой взгляд метнула Айна на вошедшую девушку. Он был эстетом и тщательно подбирал персонал. Даже горничная в его доме выглядела куда лучше, чем гостья.

Айна оценила кукольное личико Хлои, ее форменное платьице с белоснежным передником и кружевную накрахмаленную наколку в темных волосах.

Да, Хлоя была красива. Стикс любил окружать себя красивыми вещами. Но физического желания она у него не вызывала, как, впрочем, и желания попробовать ее эмоции. На вкус она была никакая. Как овсянка без масла и соли. Только такие могли выдержать рядом с ним довольно долгое время. Остальные сгорали как мотыльки.

– Да, – он встал так, чтобы видеть обеих девушек, – Айна моя гостья на эту ночь. Отведи ее в голубую спальню и удостоверься, что она ни в чем не нуждается.

– Слушаюсь, нувэр.

Глава 4

Понимая, что аудиенция закончена, Айна начала подниматься. Но то ли от выпитого вина, то ли от усталости и пережитого стресса, ноги ее подкосились, и она едва не рухнула на пол. Повезло, что успела схватиться за спинку кресла. Бросила на элохима виноватый, растерянный взгляд:

–Упс… прошу прощения…

И снова ей показалось, что у него на лице болезненно дернулся нерв. Будто нувэр Хассель хотел броситься ей на помощь, но почему-то в последний момент сдержал свой порыв.

Странный он. Непонятный.

– Сядь, – приказал он резко. – Я тебя отнесу.

Пока она хлопала ресницами и переваривала услышанное, Хассель подошел к секретеру, выдвинул ящик и достал резную шкатулку. Она оказалась доверху набита перчатками разных цветов. Все они были сшиты из мягкой лайковой кожи.

Хассель снял перстень с руки, надел бежевые перчатки и вернул перстень на место. После чего убрал шкатулку обратно в стол.

Айна смотрела, как он приближается.

Не может же быть, что она поняла его верно? Элохимы не носят на руках простых человеческих девушек! Они вообще никого не носят! Они отдают приказы и берут то, что хотят.

Она метнула беспомощный взгляд на горничную. Но у той на лице застыла нейтральная услужливая маска.

Если Хлоя что-то и думала насчет поведения хозяина дома, то предпочла держать эти мысли при себе.

– Я тяжелая, – пролепетала Айна в полной прострации, когда нувэр склонился над ней.

Ее обдало запахом его парфюма – тонким, терпким, как можжевеловая хвоя, и едва уловимым.

– Значит, у меня есть возможность потренировать свои мышцы, – абсолютно спокойно сообщил элохим.

Не дожидаясь ответа, он подхватил ее на руки. Миг – и она оказалась выдернута из кресла и прижата к его груди.

В опьяненном вином и усталостью мозгу мелькнула хмельная мысль: так не бывает! Наверное, ей это снится.

Завтра она проснется в своей конуре на Тополиной улице и увидит серые стены с облупленной краской. А рядом будет сидеть Фил с небритой физиономией, скалить зубы и рассказывать, что она вчера учудила.

Но сейчас ее несет на руках обалденный мужчина. Теплый, вкусно пахнущий и красивый. К которому так и тянет прижаться, замурлыкать как кошечка.