Книга Прости, мне плевать, что нельзя - Ана Сакру

-Вадим? - хриплю удивленно со сна.

-Привет, Лей. Решил опять прийти, - улыбается одним уголком рта.

И так как-то тепло. Я в первый раз вижу его улыбку - даже сердце замирает. Аккуратно трогаю губы мужа, словно проверяю, настоящая ли. Вадим улыбается шире и легонько целует кончики моих пальцев.

-Такая ты ещё девочка...- шепчет неразборчиво,- Бесхитростная...Даже жалко...

-Что «жалко»? - хмурюсь, не понимая.

- Ничего.

Вместо пояснений Вадим быстрым движением стягивает с меня пижамные штаны и, подхватив одну мою ногу под колено и широко отведя в сторону, устраивается меж разведённых бёдер. Только охнуть успеваю. Веки закрываются сами собой. Со сна становится сразу душно, тесно, жарко. Будто он и не останавливался, не уходил тогда, в первый раз. Мои руки обессиленно падают на кровать. Вся энергия стекается вниз живота, туда, где быстрые толчки ритмично растягивают лоно. Лицо горит. Я чувствую, что он внимательно смотрит, наблюдает за реакцией. От этого кожа покрывается густым румянцем. Из горла вырываются тихие вздохи в такт его движениям. Вадим одной рукой сильнее задирает мою ногу, так, что внутреннюю сторону бедра болезненно тянет. Вторую ладонь просовывает между нашими телами, снова нажимая на пульсирующую точку у меня в промежности. Как тогда в первый раз. Низ живота звенит от напряжения. А потом меня неожиданно скручивает сладкой судорогой и отпускает. Словно пружина выстреливает. Я распахиваю глаза, рот открывается в немом всхлипе. Никогда не чувствовала ничего подобного. Облегчение ртутью расползается по телу, мышцы сводит и расслабляет.

-Хорошая какая...- слышу сквозь вату в ушах бормотание мужа.

Ощущаю уже лишними его финальные толчки. Хочется сбросить его с себя, слишком сейчас всё чувствительно между ног. Но я не могу. Он - мой муж. Позволяю себе только накрыть своей ладонью его руку на моей промежности и мягко оттолкнуть. Вадим не сопротивляется - убирает. Я благодарна ему за это. Через пару секунд, он замирает на мне. Вадим тяжело дышит мне в шею, потом медленно встаёт.

Я, хмурясь наблюдаю, как он стягивает презерватив и кидает его в урну. За окном светает, и теперь я могу рассмотреть своего мужа. Умирая со стыда, жадно разглядываю каждую деталь. Вадим- красивый мужчина. Подтянутый, высокий, со в меру развитой мускулатурой. Взгляд то и дело притягивает его пах. Кажется, у меня сейчас щёки сгорят от внутреннего жара, но ничего поделать не могу с собой. Мне интересно.

- Если у тебя останусь, не против? - интересуется Вадим.

Поднимаю на него удивленные глаза. Как я могу быть против??? Он смотрит с насмешкой. И мне хочется тут же сквозь землю провалиться. Понял, что глазею на него. Стыдно как, мамочка. Что он обо мне подумает? Что распутная???

-Ты- мой муж. Это счастье для меня,- отвечаю на его вопрос не своим голосом, пытаясь справиться со смущением.

- Даже так...- тянет Вадим снисходительно. Хмыкает, - Счастье...

Двигаюсь на кровати, когда он укладывается рядом. Муж разворачивает меня к себе спиной, кладет тяжелую руку на живот, вжимается бёдрами в ягодицы. Жарко. Как так спать? Но пошевелиться не смею. Это ведь чудесно, что он хочет со мной спать, да? Через пять минут раздаётся мерный храп. Не громкий, но у самого уха. Муж мой. Это счастье. Вот только мне уже не заснуть... Смотрю пустыми глазами в окно. На небе занимается рассвет. Будет солнечно сегодня. Мой первый день в качестве жены.

6.

Вадим уходит рано. Пока он одевается, делаю вид, что сплю. Рассветное солнце за окном светит слишком ярко. Наверно, моя комната смотрит на восток. При дневном свете всегда неловко вспоминать то, что творилось в ночи. Вот и мне сейчас не хочется встречаться с мужем глазами. Ночью он казался мне почти родным. Сейчас же Вадим - малознакомый взрослый мужчина, делавший со мной то, что я никому раньше не позволяла. За мужем хлопает дверь, и я моментально погружаюсь в сон, наконец чувствуя себя свободно в собственной постели. Я ещё не привыкла спать не одна.

Открываю глаза, когда часы на дисплее телефона показывают почти десять утра. Голова гудит от недосыпа, но дольше валяться я не смею. У нас дома это не поощрялось. Праздность губит женщину, делает ленивой и тяжелой на подъем. Нельзя. Обычно мы с сестрой вставали не позже восьми. Дома всегда было много дел. Хоть жили мы богато и у нас была домработница Зира, отвечающая за порядок в особняке, но готовила мама всегда сама, и ей надо было помогать. Да и свои комнаты мы с Мадиной убирали сами. А ещё сад и конюшня. Была у моего отца слабость- лошади. Здесь мы с сестрой разделялись. Мадине больше нравилось ухаживать за нашей оранжереей, я же сутками могла проводить с дядей Ашотом, следящим за отцовскими жеребцами. Помогала. И помыть, и выгулять, и покормить...В конюшне всегда много дел. Тяжко вздыхаю, опуская ноги с кровати. У Вадима скорее всего нет лошадей. Может быть, если я буду хорошей женой, смогу уговорить его? Не знаю...

Чувствую себя потерянной, пока принимаю душ и одеваюсь. Что мне сейчас делать в этом доме? Вадим ничего не сказал, с прислугой не познакомил, дел никаких не поручил. Не привыкла я так. Плохо. Набираю матери, но трубку никто не берет. Сестре- то же самое. Вдоль позвоночника пробегает холодок. Отец запретил им? Из-за того, что я за русского вышла? Но так он же сам меня отдал, сам! Чуть не плача, звоню папе, но он скидывает вызов и присылает смс, что перезвонит позже. Глубоко дышу, пытаясь успокоиться. Он перезвонит, и я вымолю у него возможность общаться с матерью и Мадиной. Обязательно. Папа всегда был справедлив, а это несправедливо. Взяв себя в руки, я выхожу из комнаты. Надо осмотреться, позавтракать и познакомиться со слугами. Их просто не может не быть в таком большом доме.

***

Вчера мне не показалось. Дом Палеев действительно огромный и совершенно обезличенный. Как будто только вчера здесь закончили делать дорогой дизайнерский ремонт, и хозяева ещё не успели нанести на интерьер свой отпечаток. Мне холодно в этих идеальных серо-бежевых стенах. У нас дома совсем по-другому. Мадина любит рисовать, и весь первый этаж в её акварели, а мама вышивает... И семейные фотографии. Они у нас везде. А здесь я не замечаю ни одной. Даже как-то странно...

Спустившись на первый этаж, я направляюсь в сторону кухни. Но, заслышав приглушенные голоса, сворачиваю немного вправо по коридору. Двухстворчатая дверь наполовину распахнута, давая мне возможность увидеть край большого обеденного стола, стеклянную стену с выходом на террасу и сервант с фарфоровыми сервизами в углу. Похоже, столовая. Различаю голос Вадима, тихий и строгий, слов не разобрать.

-Лейла?

Дьявол. Муж похоже заметил меня.

-Проходи,- громче произносит Вадим, и мне ничего не остаётся, как подчиниться.

-Здравствуй...- робко улыбаюсь мужу, сидящему во главе стола, и тут же смущенно добавляю,-...те.

Антон. Сверлит исподлобья своими стальными глазами поверх кружки, которую поднёс к губам. Совсем как вчера вечером на кухне. Теряюсь от этого воспоминания сильнее, чем от встречи с мужем. Возможно потому, что наш разговор с пасынком воспринимаю как нечто более постыдное, чем то, чем мы занимались с Вадимом ночью. Взгляд Антона медленно переползает на мои губы, и я чувствую фантомный вкус подушечки его пальца на языке. Кошмар какой. Нельзя.