Книга Пробуждение - Алиса Евстигнеева

-Ася! Ну хоть позвонила бы, что ли! – обеспокоенно защебетала мачеха, умудряясь делать несколько дел одновременно. Вытирать руки о домашний фартук, целовать меня в щёку и одним только взглядом отправлять пса на лежанку. Она всегда была такой: подвижной, деловитой и заботливой.

-И что бы это изменило? – усмехнулась я.

-Я бы что-нибудь приготовила! У нас же холодильник пустой, - с преувеличением запереживала она.

-Спорим, что если сравнивать с моим…

-Нашла с чем сравнивать. У тебя вообще мышь удавилась. Но это не означает, что я должна встречать тебя вчерашним супом! – ответить я не успела, потому что Аня тут же спохватилась и повысила голос. – Вова! Асюта приехала!

Мне оставалось только закатывать глаза. Каждый мой приезд вечно воспринимался Аней как событие года, и это при том, что появлялась я здесь часто.

Отец вышел не сразу, видимо был чем-то занят. Я к тому моменту уже успела снять куртку и в компании мачехи и Байкала прошествовала на кухню. Приветственно кивнув мне головой, он с недовольством посмотрел на брошенную мной в сторону сумку, но вопросов задавать не стал. И в этом мы с ним были похожи. Скупые на эмоции, сдержанные на чувства.

Зато Аня не утерпела и, печально вздохнув, запричитала:

 -И что вас с Андреем только мир не берёт?

Вместо ответа я кратко пожала плечами. Мол, не берёт и всё тут.

-И ведь не рассказываешь ничего, хоть пытай, - приговаривала она, привычными движениями накрывая на стол, даже не спрашивая меня о том, буду я есть или нет. Аня пребывала в постоянной уверенности, что я голодаю, поэтому каждый раз, когда я переступала порог родительского дома, начиналась боевая операция под названием «накормить Асюту». Самое забавное, что в те редкие случаи, когда я приезжала с мужем, она не горела таким энтузиазмом, сводя всю свою заботу к должному исполнению хозяйских обязанностей. Иногда мне казалось, что за почти семь лет моего брака, она так и не смогла принять его. Хоть никогда ничего мне и не говорила насчёт Андрея. - Вова, ну чего ты молчишь? Видишь, ребёнок страдает…

-Ничего я не страдаю, - пробурчала себе под нос, пытаясь понять, откуда она что взяла. Обычно по моему лицу ничего невозможно понять.

-А то я не вижу…

-Ань, отстань от ребёнка, - сухо велел отец, за что тут же получил возмущённый взгляд от своей жены. Они ещё немного поиграли в гляделки, после чего Аня махнула на нас рукой и отправила меня переодеваться и мыть руки.

Они переехали в этот дом, когда мне было сильно за двадцать, к тому моменту я уже давно жила отдельно. Но для них было само собой разумеющимся, что здесь будет обязательно комната для меня. Мачеха обставляла её на свой вкус, уверенная в том, что будь моя воля, я бы отделалась крайним минимализмом и до последнего бы оставалась спать на матрасе, брошенным на голый пол. Она, конечно, преувеличила, но от истины была недалеко. Комнату, обставленную массивной деревянной мебелью, я всё равно любила, было в ней что-то уютное и безопасное.

Достав из комода домашний костюм, переборола желание в очередной раз принять душ, с этим пора было что-то делать, такими темпами я в лягушку превращусь.

Отец встретил меня в коридоре, стоя в дверях своего кабинета. Лицо его не выражало ничего такого, кроме привычной собранности, так сильно походящей на суровость. Тем неожиданней прозвучал его вопрос.

-Всё в порядке?

Растерялась, судорожно перебирая события этого бесконечного дня.

-Справлюсь, - после затянувшейся паузы поспешно пообещала я.

Отец кивнул головой, что могло означать всё что угодно. От полного удовлетворения, до крайней степени подозрительности.

-Поужинаешь со мной? – предположила я, опасаясь дальнейших расспросов.

-Можно подумать, что у меня выход есть, - с самым серьёзным видом пошутил он, и хоть лицо его продолжало оставаться беспристрастным, в карих глазах блеснуло что-то задорное и игривое из давно забытого прошлого. Мне он уже достался потрёпанным жизнью и людьми, но на старых фотографиях из отцовской молодости, на меня всегда смотрел молоденький лейтенант с горящими глазами и задорной улыбкой.

Ужинали в уютной тишине. Аня, конечно же, прибеднялась, когда говорила, что кроме супа у неё ничего нет. На столе чудесным образом появились салаты, домашний разносол и даже сладкий пышный пирог. После ужина отец привычно скрылся в кабинете, решать многочисленные вопросы государственной важности, а я сидела на кухонном диванчике, подобрав под себя ноги, и наблюдала за тем, как мачеха деловито моет посуду. К помощи по дому меня не допускали, уверенные в моей нечеловеческой загруженности.

 -Да и вообще, ты сюда отдыхать приезжаешь, -любила повторять Аня, пресекая мои любые попытки похозяйничать на её кухне.

Байкал подошёл ко мне, опустив свою массивную морду на край дивана и жалостливым взглядом требуя свою порцию ласки. Размеренно трепала его за уши и перебирала пальцами лохматый хохолок, наслаждаясь установивишимся покоем.

-И всё-таки что-то случилось, - резюмировала Аня, выключая в кране воду.

-Не большего обычного, - растянула я губы в привычной имитации улыбки.

-Отцу будешь рассказывать, - добавляя в голос побольше учительской строгости, покачала она головой. – Ася!

В свои пятьдесят мачеха выглядела отменно – невысокая, но подтянутая, всегда ухоженная с идеально уложенной причёской, её взгляд отличался особой живостью и теплотой, но когда надо было, она умела зыркнуть так, что у нас у всех возникало непреодолимое желание вытянуться в постойке смирно. Даже отец так не умел, он брал внутренней силой, непоколебимостью и стойкостью убеждений, Аня же одним только движением бровей умела пробудить в любом муки совести. Почти двадцатилетний педагогический опыт не прошёл мимо.

-Андрей давит? – всепонимающим голосом спросила она. Про Андрея говорить не хотелось, совсем никак. Потому что там где муж, там и вопросы про беременность. Хотя Аня как никто другой была способна меня понять в этом вопросе, но мне было мучительно тяжело в любом случае.

Поэтому неожиданно для нас обоих я выпалила совсем другое.

-Когда ты в последний раз слышала про Артёма?

Она неловко замерла на месте, даже рот не очень красиво приоткрыла, словно испугавшись моего вопроса.

-Не знаю, - осторожно проговорила Аня, очень внимательно наблюдая за мной, но потом всё же смогла взять себя в руки. – Вова ничего не рассказывает. Впрочем, кому я это говорю, ты  такая же, - не удержалась она от подколки, после чего глубоко задумалась, и мне показалось, что на этом наш разговор окончен, но она всё же продолжила, решившись на что-то очень важное для нас всех. – Знаешь, они лет десять назад встречались.

Я удивлённо подняла брови, что было уже целым достижением для моей малоэмоциональной физиономии. «Холодной», - как иногда поговаривал муж.