Книга Единственный мужчина - Айрис Джоансен

Дори медленно убрала со лба прядь белокурых волос. Она ни за что не должна показать Филипу, какую боль причиняют его слова.

— Я всегда любила бриллианты. Особенно розовые. Но ты, кажется, не очень доволен мною?

Взгляд шейха снова скользил по груди Дори.

— «Недоволен» — не совсем верное слово. Но мне немного не по себе. Ты будишь во мне первобытные инстинкты. Боюсь, что это может стать наваждением. Обычно я не позволяю себе так реагировать на женщин.

— Я знаю. — Не стоит давать Филипу понять, что перед ним вовсе не охотница за деньгами и драгоценностями, а все та же влюбленная в него девчонка. — Я понимаю, что все это не больше, чем банальная интрижка двух знающих себе цену взрослых людей. Скорее всего, ты устанешь от меня за три месяца. В любом случае решать тебе. Я вовсе не собираюсь навязываться. — Взяв с конторки черную бархатную сумочку, она вынула и положила на полированную крышку медальон с розой. — Но, пока ты не принял решение, лучше оставь это у себя.

-Предъявляешь ультиматум? — На лице Филипа снова появилось настороженное выражение. — Или владеть твоим телом, или не владеть тобой вообще?

— Я как-то не думала об этом, но, возможно, ты прав. — Она открыла дверь. — Спокойной ночи, Филип.

— Дори!

Остановившись, девушка вопросительно взглянула через плечо.

— Ты ничего не спросила о своем отце. — В словах Филипа сквозила издевка. — Разве тебе не хочется услышать, что он был на седьмом небе от радости, когда я сообщил ему, что ты нашлась?

Дори была уверена, что сумела за долгие годы сжиться со своей болью, но Филипу удалось без труда нащупать ее слабое место. На секунду она почувствовала себя беззащитной и уязвимой, словно никому не нужный ребенок.

— Нет, — дрожащим голосом произнесла Дори, — я не хочу ничего слышать об этом.

Выходя, она так громко хлопнула дверью, что не слышала проклятий, посылаемых ей вслед.

Филип сделал несколько шагов в сторону двери, но тут же остановился. Руки его непроизвольно сжались в кулаки. Он причинил Дори боль, причем сделал это сознательно, прекрасно понимая, что, если в нынешней блестящей рок-звезде осталось хоть что-то от прежней белокурой девчонки, удар его попадет в цель. Но почему ему вдруг стало не по себе, едва он увидел боль и страдание в глазах Дори? Шейх Эль Каббар никогда особенно не церемонился с женщинами. Но, обидев Дори, он впервые испытал вдруг чувство вины. С того самого момента, как девушка появилась на пороге его номера, Филип понял, что за ее новым фасадом где-то глубоко прячется та, прежняя Дори, которую он знал когда-то. Да, Пандора Мадхен сильно изменилась, но Филип чувствовал каждую секунду присутствие белокурой девчонки, мечтавшей о нем в детстве.

Подойдя к конторке, он взял медальон, оставленный Дори. А что, собственно, странного в том, что за шесть лет она превратилась из сорванца-подростка в соблазнительную женщину, способную возбудить желание? И надо быть настоящим глупцом, чтобы не воспользоваться предложением, которое сделала ему Дори. Вспомнив, как его язык касался нежного шелка ее кожи, Филип вздрогнул от нахлынувшего желания. Захотелось немедленно отправиться в отель, где жила Дори. Люди из агентства «Блэквеллз» давно уже дали ему адрес.

Рука нервно сжала медальон. Филип вспомнил, что Дори живет в своем номере не одна. Согласно досье, не так давно ее любовником стал Нил Сейбин — руководитель тех самых «Немезид», с которыми выступала Пандора. Перед глазами промелькнула чудовищная картина — какой-то мужчина сдирает с плеч Дори бархатное черное платье. Вот она уже в постели, улыбается, протягивает к нему руки… Филип энергично затряс головой, прогоняя от себя видение. Дори будила в нем слишком сильные чувства. Еще немного, и это действительно перейдет в наваждение.

Он понял, что совсем не знает новую, сегодняшнюю Пандору, и от этого ему было не по себе. Досье, составленное сотрудником «Блэквеллз», было немногословно. Детектив по фамилии Денбрук, видимо, считал, что шейха интересуют лишь любовные похождения рок-певицы.

Филип медленно подошел к телефону, стоявшему на столике у дивана, и достал из ящика стола визитную карточку сыщика.

— Денбрук? Филип Эль Каббар. Подробный отчет, о котором мы говорили, требуется мне немедленно. — Он вспомнил, как Дори не хотелось, чтобы он приходил на ее концерт. — И еще мне нужен билет на завтрашний концерт «Немезид». Не очень близко к сцене. — Денбрук попытался что-то возразить, но Филип тут же перебил его: — Я должен быть на этом концерте. Возьмите два билета. Будете меня сопровождать. При любом аншлаге всегда можно что-нибудь придумать.

Положив трубку, Филип присел на диван и рассеянно посмотрел на дверь, не так давно закрывшуюся за Дори. Новый облик девушки пугал его, но Филип уже принял решение. С медальоном или без, она по-прежнему принадлежала ему. Сегодня последняя ночь, которую Дори проведет со своим любовником. А вот ему, пожалуй, предстоит бессонная ночь.

Выступление Пандоры имело огромный успех. С самого начала, когда на зрителей пролился дождь из маргариток, и до конца, когда девушка исчезла в дымке, от нее невозможно было отвести взгляд.

На Дори было некое подобие древнегреческой тоги цвета слоновой кости, тончайший шелк идеально облегал ее безукоризненную фигуру. Когда она запела, ее голос, чувственный и эмоциональный, проникал в душу каждого сидящего в зале.

— Великолепна, не правда ли? — сказал Денбрук, как только в зале зажгли свет. — С меня словно смыли все мои грязные мысли и повесили просушиться на солнышке. Неудивительно, что все билеты на концерт были распроданы за две недели.

— Да, она великолепна, — задумчиво повторил Филип.

Сегодняшняя Дори стала для него откровением. За циничной маской продажной шоу-леди скрывалась настоящая, полная страсти женщина.

Филип поднялся с места.

— Я пойду за кулисы. Позвоните в аэропорт — пусть заправят и подготовят к вылету мой самолет. Ждите меня в машине.

Денбрук неодобрительно посмотрел на шейха:

— Почему бы мне не проводить вас в гримерную мисс Мадхен? В этой толпе опасно разгуливать, имея в кармане такую дорогую безделушку.

— Не волнуйтесь, я в полной безопасности, — улыбнулся Филип. — Каждого из этой толпы Дори, как и вас, повесила просушиться на солнышке.

Ему потребовалось пятнадцать минут, чтобы договориться с охраной «Немезид». Дори отнесли его записку, после чего он смог пройти в гримерную.

Дори все еще была в тунике, доходившей до середины бедер, но уже успела снять свой ужасный рыжий парик и расчесывала волосы. На ней снова была маска светской куртизанки, и теперь, когда Филип знал, что скрывается под этой маской, она злила его еще больше.

— Ты, должно быть, очень устала, — сказал Филип, закрывая за собой дверь. — Концерт произвел на меня потрясающее впечатление.