Книга Свет мой, зеркальце, соври! - Влада Ольховская

Как только вопли незваной гостьи стихли, к комнате метнулась Маша:

– Фух, ну слава богу! Избавились! А ловко ты с ней, я бы так не смогла.

– Это я уже поняла, – не удержалась от язвительного комментария Агния.

Маша вообще не должна была оставлять эту ведьму наедине с Даниилом! А если бы в белесую головенку Татьяны пришла светлая мысль расцарапать обидчика ногтями? Ногти у нее неслабые, длиннющие, еще с какой-то замысловатой росписью.

– Извиняюсь…

– Ладно, проехали. Приготовь чай, – Агния снизила голос до шепота, чтобы не услышал хозяин дома: – Даниилу – с успокоительным. Не снотворным!

– Поняла, конечно, я травку заварю!

– Только чтобы он не заметил.

Гордостью Даниил отличался почти аристократической. Любое проявление слабости со своей стороны он считал чуть ли не смертельным грехом, принятие посторонней помощи – позором на полжизни. Вот и теперь он старательно скрывал, что огромное ведро помоев, выплеснутое ему на голову любезнейшей Татьяной, для него не мелочь.

Агния давно уже усвоила, что спрашивать, нужна ли ему помощь, бесполезно. Надо просто делать и по возможности не сообщать ему.

А еще она опасалась, что ее вмешательство, резкое и грубое, да еще и с привлечением охраны, хозяину дома не понравится. С другой стороны, а что можно было сделать? Самой тащить эту кобылу? Ага, можно подумать, Агнии лишние царапины нужны!

«Почему для меня настолько важно, что он подумает? – удивленно спросила она себя. – Это не имеет значения!.. А, черт, имеет, я должна знать!»

Она решила не играть в детектива, а спросить прямо:

– Ты зол на меня?

– На тебя – нет, – немного подумав, ответил Даниил. – Я на себя зол, на хабалку эту и на Машку. Но на Машку – меньше всего, она ведь не секьюрити, а домработница. Ты как раз вовремя, не думаю, что Танюша ограничилась бы одними словами.

Так, гроза миновала, уже хорошо. Теперь можно перейти к еще одной неприятной теме. Много их, этих неприятных тем! Но не оставлять же их в пресловутом долгом ящике, они там плесенью порастут, так вдвойне противней разбираться будет.

– Дани… То, что она сказала про ребенка, – правда?

– Чего сказала? – не понял Даниил.

– Ну, что ты ее ребенка убил…

– Ага, конечно! Убил, зажарил и сожрал, похрустывая косточками. Меньше прислушивайся к душевнобольным, мой тебе совет.

Агния не обладала его гениальными способностями к психологии, но тут и она могла понять, что ее собеседник что-то недоговаривает.

– Ты меня знаешь, я твои намеки почти всегда понимаю, – девушка укоризненно посмотрела на хозяина дома. – И если ты не хочешь о чем-то говорить, я деликатно увожу разговор в другую сторону. Но тут деликатно не получится, никак. Если ты хоть как-то причастен к убийству ребенка, я должна это знать.

О Данииле Вербицком говорили немало откровенных гадостей. Агния не спешила принимать всерьез каждую новую сплетню, прекрасно понимая, что успешный человек не может быть защищен от зависти и злобы. Но тут – убийство! Да еще и ребенка! Хотелось бы знать наверняка.

К большому облегчению Агнии, Даниил выдержал ее взгляд совершенно спокойно:

– Там как на улице, жарко сейчас?

– Э-э… Да, не холодно, а при чем тут это?

– При том, что ты, я смотрю, на солнышке неслабо перегрелась! Ну какой из меня детоубийца? Не мое это, не мое, слишком шумно, а выгоды никакой.

– Шутник, блин… Но эта, как ее… Татьяна… она вроде говорила серьезно!

– У Танюши всегда была замечательная способность – не называть вещи своими именами. Она и сама такой ерундой не занималась, и от других простые факты не принимала, всюду искала скрытый смысл. Очень часто этот скрытый смысл подозрительным образом совпадал с желаниями Танюши. А вообще… ладно, придется тебе все объяснить детально.

– Да уж постарайся!

Зеленые глаза возмущенно сверкнули: Даниил терпеть не мог, когда ему указывали. Агния проигнорировала все эти сверкания, она прекрасно знала, что если хозяин дома обидится всерьез, то глаза его станут непроницаемыми, как у рептилии.

– Короче, с дамами у меня по жизни общение было специфическое. Выражаясь научно, кобелировал почем зря. Ты, вероятно, знаешь, что этим же занимался мой отец, что его и сгубило. Знаешь, знаешь, по глазам вижу, Машка обожает в чужих секретах покопаться. Так вот, ошибки папани я повторять не собирался. Я сразу говорил условным избранницам, что ничего серьезного у нас с ними не будет. Покувыркаемся немного, я им чего-нибудь подарю, и разбежимся. Одни верили, другие нет, но все принимали в конечном счете мои условия.

– Жестоко, – тихо заметила Агния.

– Скорее жестко. Я никого ни к чему не вынуждал, все происходило добровольно. Я чуть ли не с первой встречи заявлял, что жениться не собираюсь! Меня даже с позором – красной ручкой – вычеркнули из списка самых выгодных женихов России. Но женщин устраивали оба пункта нашего сотрудничества – и секс, и подарки. Обе стороны довольны, чего еще хотеть?

«Сотрудничество, стороны, – каждое слово отдавалось в душе девушки каким-то неприятным эхом. – Хорошо, хоть секс не называет взаимовыгодным половым сношением!»

– И при чем тут Таня?

– А Танюша оказалась из числа наиболее непонятливых. Эта прилипала вообще промышляла тем, что существовала на деньги спонсоров. Она им – красоту и ряд действий, полезных для организма, они ей – деньги. В итоге она забеременела от кого-то из крупных бизнесменов, немного не дотягивающих до олигархов, и решила, так сказать, бросить якорь. И тут меня угораздило с ней познакомиться! Я честно сказал, что просто попользовать хочу. Она ржать начала: типа, смешно это очень. Привыкла, блин, что ей даже спонсоры пытались какую-то там дурь на ушко шептать! У меня на это не было времени, мне надо было досуг чем-то разнообразить. Ну, в койке и познакомились окончательно. Она мне уже там сказала, что беременна и что срок маленький. Я ей ответил, что это не проблема вообще, я был намерен поразвлекаться с ней не больше месяца, а потом новую искать. За это время и живот не отрастет, и ребенку вреда не будет. Эта дура – опять ржать и все допытывалась, не станет ли ее ребенок помехой нашему счастью. Предлагала аборт сделать, если что. А меня все эти аборты напрягают, я своих детей пока не хочу, но изничтожать чужое потомство не собираюсь. Короче, послал я ее. Подарил машину, сказал, что нам было хорошо вместе, но она мне просто не нужна – ни в каком состоянии.

– А она решила, что это из-за ребенка? – догадалась Агния.

– Именно. Пошла в частную клинику и сделала аборт. У этой твари еще хватило наглости послать то, что из нее выскребли, несостоявшемуся отцу – я его неплохо знал, как-то работали вместе. Типа, вот твой поганый ребенок, а я нашла себе молодого и богатого. Только я не боровик, чтобы меня находить! Она приперлась ко мне счастливая, заявить, что нашему счастью уже ничто не мешает. Я послал ее еще дальше, чем первый раз, машину дарить не стал. С тех пор это и продолжается – приезжает ко мне, начинает в детоубийстве обвинять. Ну а я тут при чем? Я ей прямым текстом сказал этого не делать! Она даже хотела в прессе скандал устроить, пришлось на нее слегка надавить. Танюша вроде как отстала, я ее уже два года не видел. А теперь – пожалуйста! Вроде как нашла себе нового спонсора и гордой мстительницей себя вообразила. Неприятности мне устраивать собралась! Уже дрожу от страха.