Книга Барышня с дипломом - Анатолий Галкин

Наконец спор затих и заработала дрель. Металл сейфа с неохотой поддавался напору… Вскоре что-то лязгнуло, и возник новый диалог. Тут уж все трое ополчились на какого-то фраера, который впарил им это фуфло.

Они продолжали возмущаться и на лестнице, и у входной двери, и, вероятно, на участке, идя к калитке…

Ольга вылезла из шкафа и плюхнулась на кровать. Не села, а легла, уткнувшись в ту самую подушку… Рядом на тумбочке стоял телефон. Она набрала знакомый номер и зашептала:

– Ты дома, Ванда? Мы сейчас к тебе приедем… Как кто? Я и Чубик… Нет, он не главный энергетик. Он кот… Как это, где я? Я в доме Дениса. Лежу в его кровати… Почему с ним? Конечно одна… Дура ты, Ванда! Человек в тюрьме, а ты все о своем… Ты не права! Секс в жизни не главное. Главное – любовь и верность.

* * *

Лощинин называл себя вольным адвокатом. У него не было своей конторы, он нигде не состоял и не числился. В свое время он заработал столько денег, что запасов вполне хватало на сносную жизнь. А случались еще и приработки. Его часто приглашали для консультаций бывшие ученики или, по их совету, лица, оказавшиеся в сложных ситуациях.

Оленька Крутова была, пожалуй, любимой ученицей. Он слышал о ее отношении к замужеству и к мужчинам вообще, но не воспринимал это серьезно. Как там у Пушкина: «Пришла пора – она влюбилась»… Мудрый Лощинин понимал, что и для Ольги придет пора.

Он порадовался, когда его ученица открыла свою адвокатскую практику, но первое дело Крутовой его расстроило… Молодому адвокату надо набирать очки, раскручиваться, как солисту на эстраде. А значит надо брать пусть скучные, но выигрышные дела. Если ты победил в десятке процессов, то можешь взяться за что-то рисковое.

В случае с Носовым даже не было риска. Тут намечался чистый проигрыш. А в первом самостоятельном процессе это недопустимо! Долго предстоит отмываться. Кто наймет адвоката, вдрызг проигравшего свое первое дело?

Когда Ольга назвала фамилию следователя, то у Льва Львовича возник спортивный интерес. Василий Крюков был тоже его студентом на юрфаке. Но давно, лет двадцать пять назад… Интересно понаблюдать за дуэлью своих учеников: любимого адвоката и не очень любимого следователя. Смешно, но у них даже фамилии похожи. Матч Крутова-Крюков…

Для учителя Вася Крюков всегда был скользким парнем… Юрист, это когда для людей, для правды и справедливости. Для закона, в конце концов! А в Василии чувствовалась крестьянская закваска – все тащи до хаты, а хата моя с краю… Про таких говорят, что он не бульдозер, а экскаватор. Не от себя гребет, а под себя.

Кабинет у Крюкова был солидный… Лощинину бросился в глаза и Свод Законов в книжном шкафу, и большой портрет Президента, и маленькая иконка – жизнь в ногу со временем.

– Ты, Василий, не очень-то обижай Ольгу Крутову. Она тоже моя ученица.

– Не знал, Лев Львович. Обычно я про своих противников сразу данные собираю. Ваша школа!

– Вот и я об этом. Не веди дело так, что она твой противник… Я понимаю, дело проигрышное, но ты не добивай ее совсем.

– Да, в деле Носова адвокату совсем ничего не светит. Но я помогу ей. Вместе поищем смягчающие обстоятельства… Вот, например, то, что погибший был пьян как стелька. Если бы не на пешеходном переходе, то для адвоката зацепка.

– Ты поищи, Василий… Жалко мне ее. Вчистую же провалит свой первый процесс.

– Непременно провалит… Но кажется мне, Лев Львович, что ваша Ольга к своему клиенту неравнодушна. Вот вчера взяла у меня ключи от его коттеджа. И зачем? Якобы рыжего кота спасать. Вы подумайте – зачем адвокату кот? Да чтоб они все сдохли, эти рыжие твари… Кстати о рыжих. Сегодня утром заходила ко мне секретарша из фирмы Носова. Так волосы – как апельсин.

– А зачем заходила?

– Так тоже насчет ключей от коттеджа… Цветочки, говорит, полью и кота покормлю.

– И ты отдал ей ключи?

– Откуда, Лев Львович? Их же нет у меня… Я так секретарше и сказал. Опоздали, говорю, красавица. С котом вопрос решен. Адвокатша Крутова раньше вас подсуетилась.

* * *

Совхозный поселок рядом со школой показался Ольге заповедником из старых застойных времен, которых она толком и не помнила. Собственно, совхоза уже давно не было, но от него остались барачные дома, вывески на конторах и стеклянная пивнушка – типовой шестигранник, носивший в народе имя «Гайка».

Дом, где еще недавно жил погибший Семен Шульман, стоял особняком. Слева от него была куцая роща, а справа – остатки стройки эпохи развитого социализма. За сгнившим и развалившимся забором угадывался фундамент чего-то грандиозного – какого-нибудь дома быта, клуба или, на худой конец, универмага местного масштаба.

Кирпичная двухэтажка покойного Шульмана тридцать лет назад была вполне сносным жильем и не могла называться бараком. Но сейчас длинный дом на четыре подъезда облупился, поник и скособочился.

Перед входом вдоль фасадной стены тянулась канава. Ров, как вокруг средневековых замков… Возможно, что когда-то хотели сюда газ провести, но забыли. Или передумали…

Оленька с опаской прошла по мостику из трех грязных досок и нырнула в сырую прохладу темного подъезда.

Нужная квартира была на втором этаже. Не обнаружив звонка, Ольга постучала… Через минуту послышались шаги и дверь открыла удивительно миловидная старушка – никак не совхозная доярка. Бывшая учительница или, в крайнем случае, бухгалтер.

– Здравствуйте. Я – Ольга Крутова, адвокат по делу о гибели Шульмана. Он здесь жил?

– Семен-то? Здесь он проживал… Милиция сразу его комнату опечатала, а потом никто и не приходил.

– А обыск в комнате проводили?

– Какой там обыск? Охота им в грязи копаться… Пришли, глянули, бумажку на дверь наклеили и ушли.

Ольга подумала, что на суде можно потребовать подробного осмотра комнаты Шульмана… А зачем? Только время тянуть.

Еще в Москве бывшая отличница Крутова составила план действий в этом заброшенном совхозном поселке… Основная версия была в том, что злодеи нашли Шульмана за час до проезда Дениса Носова. Нашли, напоили, заставили написать письмо, подтащили к дороге и вбросили под колеса зеленого Ниссана… А если все так, то искать надо не дома, а там, где несчастный алкаш провел последние часы жизни.

– Скажите, а в день смерти Шульман был дома?

– Конечно, был! Все утро храпел. В полдень очухался и поплелся к «Гайке».

– Это что такое?

– А это забегаловка местная, пивной ларек. Вот там Семен каждый день с дружками и околачивался.

– Понятно… Странная у него фамилия. Не совсем русская.

– Нет, Семен наших кровей. По морде видно было… А фамилия странная, так это от деда. Тот в войну потерялся и в детдом попал. Директором в этом приюте был Шульман. Вот он всех бесфамильных мальцов и записывал на свой лад. Думал, что из них врачи и скрипачи получатся. Но душа, она от паспорта не зависит… За всю жизнь Сема Шульман скрипку в глаза не видел, а пил, как Иванов, Петров и Сидоров вместе взятые… Ты скажи, милая, могу я комнату Семена занять? Думаю, что это справедливо… Ему-то уже ничего не нужно. Ни шкафчик, ни скатерть бархатная…