Книга Перстень альвов. Кубок в источнике - Елизавета Дворецкая

– Квитты говорят, что эту тайну у свартальвов когда-то выведал Хродерик Кузнец! – добавил Гельд, хорошо знавший все саги и сказания о древних временах. – Хродерик конунг жил лет триста назад. Только он один на свете умел ковать такие мечи. Он и сейчас их кует в своей подземной кузнице под горой. За века он наковал великое множество всякого оружия, и оно сложено в тайные кладовые. И Вигмар Лисица разузнал дорогу туда. Кладовые открываются раз в месяц, в новолуние, и каждое новолуние Вигмар Лисица выносит по мечу. У него их уже так много, что он вооружил булатными мечами Хродерика всю дружину и родичей, чуть ли не простых бондов в своих владениях! Он может даже продавать их за моря и получать за них золото и всякие дорогие вещи.

– Вот это больше похоже на правду! – Сиринлейв конунг усмехнулся. – Конечно, триста лет назад еще куда ни шло… А чтобы в наше время умели делать такое – э, где уж!

– Это темные альвы! – опять начал Моддан ярл. – Люди такого делать не умеют, а темные альвы умеют все!

– Ах, ты опять за свое! – Его жена, Инга-Ульвина, безнадежно махнула рукой. – Я тебе говорила: чего только не умеют делать люди! Мужчины не умеют рожать, а всему остальному можно научиться! Если ты чего-то не знаешь, это не значит, что этого вообще нет на свете!

Все вокруг засмеялись.

– Гельд, а ты уверен насчет Хродерика Кузнеца? – спросил Хельги.

– Как я могу быть уверен в том, чего не видел? – Гельд пожал плечами. Он любил порассказать о чудесах, но никогда не выдавал свои рассказы за правду без достаточных оснований. – Мы с Вигмаром хоть и друзья, пожалуй, но он не настолько мне доверяет, чтобы водить в тайные кладовые под горами. Недалеко от его дома и правда есть Кузнечная гора, ее еще называют Хродерикберг – гора Хродерика. Может быть, там под горой и впрямь обитает какой-нибудь древний умелец или свартальв. Почему бы нет? Медный лес – это такое место, что насчет него ничего нельзя сказать наверняка, и никакие чудеса в нем нельзя отрицать. А сами эти горы называются Железное Кольцо, потому что там много хорошей руды. Правда то, что на этой руде Вигмар Лисица здорово разбогател. И если этот меч и правда из булатной стали – в чем я не сомневаюсь…

– Зачем долго говорить? – перебил его Торвард ярл, у которого пылкость иной раз брала верх над учтивостью, и схватил со скамьи меч. – Можно это проверить!

Он сделал шаг в сторону, как бы в поисках свободного пространства, и народ разом отхлынул, как круги по воде от упавшего камня.

– Вот, Торвард ярл! – весело крикнула йомфру Ильмейда и бросила в воздух легкий шелковый платок.

Платок взмыл, не торопясь падать – настолько тонок он был. Гридница затихла в напряженном внимании: Торвард протянул клинок, платок упал на серую сталь и тут же мягко заскользил вниз, спадая двумя разрезанными половинками. По гриднице пролетел общий восхищенный вскрик.

– Эй, Гельд! – Торвард качнул меч в руке и обернулся. – Не возьмешься ли ты показать дорогу к тому кузнецу, что делает такое оружие? Я бы не поскупился на серебро и даже сам служил бы молотобойцем!

– Один меч перековывают, скажем, месяц! – заметил Гуннвард конунг. – В твоей силе я не сомневаюсь, Торвард ярл, но хватит ли у тебя терпения?

– Не сомневайся! – Торвард ярл усмехнулся. – Уговаривать невесту целых два года у меня и правда не хватило бы терпения, но вот ковать меч я мог бы и два года – ведь потом он будет служить мне всю жизнь!

– А насчет девушек ты предпочитаешь справляться за два дня! – весело поддела его йомфру Ильмейда и кивнула на женский стол.

Одна из сидевших там девушек закрыла лицо руками, а гости дружно засмеялись. Девушка опустила руки, ее миловидное лицо страдальчески кривилось, а глаза словно бы плакали от какого-то отчаянно-веселого стыда. Явившись на Самоцветный мыс, Торвард ярл только скользнул опытным взглядом по фигуре йомфру Ильмейды и больше ею не занимался; зато в толпе окружавших ее девушек он быстро высмотрел одну, дочку ее воспитателя, невысокую, не самую красивую, но с милым, располагающим лицом, и тут же принялся за ней «ухлестывать», как выражалась его троюродная сестра Инга-Ульвина, поскольку даже ухаживанием это было нельзя назвать. Он буквально не давал бедной йомфру Сигне проходу, веселил ее и всех подруг, так что вокруг него всегда звучал девичий смех, но при том так выделял Сигне из всех своим подчеркнуто пылким вниманием, что уже на третий вечер после его приезда она целовалась с ним в углу гридницы, не замечая толпы. Понимая, что она ему не пара и все это плохо кончится, она все же ничего не могла поделать с его неодолимым обаянием – зная, что потом это обернется стыдом, она все равно чувствовала себя счастливой сейчас и могла гордиться, поскольку сын и наследник конунга предпочел ее всем, включая йомфру Ильмейду. Ильмейда не подавала вида, что уязвлена таким пренебрежением, но из-за этого, во-первых, удвоила внимание к более благоразумному и учтивому Хельги ярлу, а во-вторых, не упускала случая поддеть «неразборчивость» Торварда.

– Значит, тебе придется просить Вигмара Лисицу! – сказала Торварду Хьяльминна. В его словах о двухлетнем ухаживании она усмотрела какую-то тайную обиду и себе, тем более что на нее-то он смотрел уже с полнейшим равнодушием, несмотря на всю ее хваленую красоту, и теперь держалась надменно. – Не слишком-то почетный жребий для сына конунга – кланяться какому-то там Лисице! Я мало о нем знаю, но говорят, что он самого низкого происхождения!

– Но ведь этот Вигмар такой особенный человек! – подала голос госпожа Инга-Ульвина. Рауды были ближайшими соседями северо-восточных квиттов, и она больше других слышала о Вигмаре Лисице. – Он сам, говорят, оборотень, правда, Даг хёвдинг? Ты говорил, у него ничего не было, его дом был разорен, когда мой дядя Ульвхедин ярл и Эрнольв Одноглазый завоевывали Квиттингский Север, у него не было ни денег, ни дружины, а теперь он именуется хёвдингом! У него под властью земля и много людей!

– Но ведь его любила валькирия, правда, Гельд? – лукаво улыбнулась Ильмейда. – А тому, кого выбрала валькирия, выбор тинга уже не слишком важен!

– Да, похоже на то! – Гельд, уже не раз об этом рассказывавший, улыбнулся девушке. – Это было очень давно, я тогда не был с ним знаком. Мне рассказывали потом, и не столько он, сколько его жена. Она говорила, что валькирия по имени Альвкара не раз выручала Вигмара из беды. Однажды, когда он должен был сочинить хвалебную песнь о конунге, а иначе ему грозило остаться без головы, она помогла ему. И в другой раз, когда сам Один рассудил ему погибнуть и послал на него валькирию Регинлейв, Альвкара прикрыла его щитом. Он остался жив и прославился еще больше, зато Альвкара поплатилась за свое своеволие. Помните, как в песни о Сигурде:

Знаю: валькирия

спит на вершине,

ясеня гибель

играет над ней;

усыпил ее Один,

шипом уколов —

не того сгубила,

кто был ей указан.[3]