Книга Черный волк - Никита Серков

Сеня решил, что должен похоронить Миронова. Да, тела нет, но нужно было как-то организовать проводы близкого друга и наставника по-человечески. Романов не стал пока что задумываться о месте на кладбище, ему казалась нелепой одна лишь мысль покупать место, сооружать могилу, опускать туда пустой гроб, ставить памятник. Ведь тела нет! От Миронова осталось всего несколько вещей из старой квартиры, но эти вещи Арсений не хотел опускать в могилу, они были дороги ему, и он хранил их дома в секретере как память. Надо было начать с чего-то простого.

Романов накрыл стол и позвал оперативников Александра и Сергея, а также еще нескольких коллег Миронова. Друзей у покойного не было, точнее, единственный друг, скорее всего, составлял МВД компанию на небесах, хотя в это Сеня, как человек рациональный, не особо-то и верил. Коллеги хорошо посидели. Вместе вспоминали Виктора Демьяновича, и даже притом, что он всегда был скрытным человеком и строгим начальником, память этих людей сохранила о нем только хорошие воспоминания.

— Помните, как он ходил по коридорам, когда злился или был занят каким-нибудь важным делом? — Александр состроил гримасу на лице, и все засмеялись, потому что это было очень похоже на Виктора Демьяновича. Он всегда ходил по коридорам уголовного розыска так, словно сваи вбивал в землю, а на лице застывало хмурое выражение: брови сведены, губы поджаты…

— Но женщины его, конечно, любили. Все дело в улыбке и чувстве юмора, хотя он этим, конечно, редко злоупотреблял, больше для дела. Говорят, что, если хочешь понравиться женщине, улыбайся, а потом рассмеши ее до слез, — сказал кто-то из гостей.

— За нашего друга и коллегу Виктора Миронова, царствие ему небесное, за МВД! — И они выпили.

— Интересно, а он знал, что мы его за глаза так называем?

— Да стопудово знал, — произнес Сергей.

— Интересно, обижался?

— Ну, он был неглупый мужик. На что тут обижаться? Сам небось над нами посмеивался за глаза или называл по-своему, — усмехнулся Александр.

— И главное, следак был отменный. Работал не покладая рук и не жалея себя. Таких сейчас очень мало. Помянем! — сказал Сергей, и они, не чокаясь, выпили еще по рюмке.

3

Месяц спустя

Это был выходной день. Романов собирался хорошенько выспаться, отдохнуть, сделать генеральную уборку в квартире, возможно, вечером выбраться куда-нибудь с теми немногими друзьями, которые еще остались. В общем, необходимо было провести день с пользой, но без мыслей о работе или поисках. Сейчас Сеня все больше старался уделять внимание себе и своему делу, не отвлекаясь на тяжелые мысли и раздумья. Пора было начинать жить свою, а не какую-то чужую жизнь отшельника, одержимого идеей.

Но все пошло не так с самого начала. Всю ночь Арсению снились кошмары, он часто просыпался, ходил на кухню утолить жажду, потом снова засыпал и снова просыпался. Окончательное пробуждение наступило рано утром. Сеня открыл глаза в восемь утра с таким чувством, будто бы и не спал вовсе. Выспаться не удалось даже в выходной. Единственным спасением мог стать завтрак. И он был действительно вкусный. Романов приготовил себе овсяную кашу с сахаром, нарезал туда банан дольками, заварил крепкий черный чай, включил видео со стендапом какого-то еще никому не известного юмориста и принялся завтракать под отчаянные попытки комедианта рассмешить недружелюбный зал, наполненный хмурыми москвичами. В этот момент раздался звонок телефона. Обычно перед сном Сеня выключал звук, но в этот раз почему-то забыл об этом.

— Алло, Арсений, привет! Нам нужна твоя помощь, мы не справляемся.

— А что случилось? — удивленно спросил молодой человек.

— Ты еще не слышал? — воскликнул голос в трубке. — На перегоне между станциями Бахтино и Угловая в Промышленном районе упал самолет. Нужна помощь судмедэксперта.

— Самолет? — Романов был напуган такой новостью. Сам он редко летал и боялся перелетов до жути. — Но я никогда ничего подобного не делал.

— Наплевать. Просто нужна помощь. Из Москвы уже вылетели специалисты, но пока мы еле справляемся.

— Хорошо, я приеду минут через сорок.

— Только, Сеня, — вкрадчиво, понизив голос, добавил собеседник, — об этом деле не болтать. И будь готов — погибших много.

— Хорошо, — твердо сказал Арсений. — Я выезжаю.

На дворе стоял сентябрь. В этом году он начался с сильных холодов, температура опустилась до девяти градусов выше нуля. Такого на памяти Сени не было уже очень давно. Обычно сентябрь радовал теплой погодой. Бабье лето продолжалось около двух недель, а затем постепенно над городом сгущались тучи и тепло уходило. Но в этот раз судмедэксперту пришлось достать свое осеннее пальто раньше времени. Хорошо хоть, сезон дождей не начался. Было ясное, но холодное осеннее утро.

Романов не торопился, по дороге готовясь к тому, что ему предстоит увидеть. Он один раз в своей жизни был на месте крушения поезда, когда произошел теракт, но тогда жертв было не очень много — заряд поздно и неверно сработал, поэтому опрокинулся только последний вагон. А здесь целый самолет! Много жертв… Наверное, еще придется пробиваться через журналистов. Арсений глубоко вздохнул и повернул на улицу Комсомола — она как раз располагалась вдоль того перегона между станциями, где соединялось множество железнодорожных путей. Здесь и произошла трагедия.

Участок железнодорожных путей и часть улицы были перекрыты. Вдоль дороги, на обочине, у путей стояли автомобили служб: пожарные, скорые, полиция, следственный комитет. Местные жители окружили место происшествия со всех сторон, пялились, расспрашивали сотрудников полиции, стоявших по периметру у ограждения, о том, что случилось. Здесь же толпились местные телеканалы. Журналисты сновали вокруг в поисках очевидцев, операторы искали удачные кадры и устанавливали штативы.

Романова встретил коллега и провел к месту аварии. Но то, что он увидел, не было похоже на то, к чему он готовился. Место крушения было сильно локализовано, и хотя обломки разбросало в радиусе нескольких сотен метров, но сам масштаб разрушения был сильно преувеличен воображением судмедэксперта.

Самолет упал прямо вдоль путей и развалился на несколько частей. Одно крыло было сломано и лежало в ста метрах от фюзеляжа, который от удара разбился на три целые части. От хвоста между путей проглядывала большая траншея. Видимо, пилот пытался посадить машину, но посадка оказалась слишком жесткой для пассажиров. Хвост и середину фюзеляжа пробило шпалами и рельсами, так что казалось, будто на путях лежит разбитая скорлупа от нескольких куриных яиц, разложенная на земле в инсталляции спятившего абстракциониста. Самолет практически не горел, на фюзеляже только в паре мест можно было разглядеть следы очагов возгорания, но они были быстро потушены подоспевшими пожарными. Местами вокруг самолета были разбросаны детали, провода, обшивка, несколько кресел, обезображенные трупы людей. В самом начале траншеи, в том месте, где самолет коснулся земли, лежала почти целая турбина двигателя. Возникало ощущение, что кто-то просто кинул самолет с крана, а не он сам приземлился таким образом.