Книга Студентка на перевоспитание - Ольга Соул

Я из тех людей, которые убеждены, что не мы выбираем себе призвание, а оно выбирает нас. Можно следовать ему или отказаться. Саша отказалась, и я не вправе её осуждать. Лишь бы Яблонские это поняли, наконец-то дали ей свободу выбора. «Сегодня же скажу Олегу, чтобы настраивался на отчисление племянницы. Я точно не буду больше её донимать».

— Тогда до встречи, — возле уха прозвучал голос клиента.

— Буду вас ждать.

Ко мне заглянула Эля с чашкой кофе в руках.

— Спасибо. Кто-то из наших адвокатов сейчас свободен?

— Только вы. Если, конечно, не считать нагрузку университета.

— Похоже, что и у меня уже дело появилось.

Она собрала заполненные бумаги и остановилась у выхода:

— Кстати, я передала той девушке распечатки.

— Они ей не понадобятся, — ответил не без досады в голосе.

Ровно через час на пороге моего кабинета появился директор «Империи красоты» и его штатный юрист.

— Максим Эдуардович, здравствуйте! Нам очень нужна ваша помощь.

— Добрый день, господин Усиков, — пожимаю ему руку, а затем и его подчиненному. — Прошу садитесь. Хотелось бы услышать более подробно о сложившийся ситуации.

Низенький полноватый директор промокнул платком лоб и сел в кресло. Только слепой не заметит, как сильно он взволнован.

— Это катастрофа! Мы на грани огромных денежных потерь, да ещё и репутацию потом не отмоешь.

— Давайте по порядку.

Мужчина сделал глубокий вдох, кажется, взял себя в руки и заговорил:

— Думаю, вам известно, что «Империя красоты» занимается изготовлением органической косметики. Органика — сейчас тренд, вполне логично, что продукция пользуется огромной популярностью, в том числе, в элитном сегменте. Мы сотрудничаем с некоторыми звёздами эстрады, которые рекламируют бренд на телевидении и в сетях. Неделю назад в самом крупном фирменном магазине Вероника Мединина, о которой я говорил вам по телефону, приобрела увлажняющий крем. А вчера состоялся прямой эфир в инстаграме, где эта блогерша делала обзор и тестировала продукт на себе, — голос Усикова дрогнул, — спустя двадцать минут после нанесение её ужасно обсыпало. К вечеру Мединина уже лежала в больнице. Представляете! На глазах тысячей людей наш крем изуродовал девушку!

— Может вам воды?

— Не откажусь.

Эля принесла Усикову стакан, а я успел просканировать взглядом юриста. Это был худощавый мужчина моего возраста с растерянным взглядом. Он сел на стуле у двери и, похоже, вовсе не собирался говорить.

— Адвокат Вероники уже подал на нас в суд, — опустошив стакан, добавил Усиков.

— Всё понятно. Будут добиваться оплаты лечения и огромной компенсации морального ущерба.

— Максим Эдуардович, она столько гадостей сказала на камеру. Грозилась сравнять «Империю красоты» с землёй. Нашу косметику после такого никто не купит, это я уже молчу про проблемы с лицензией на производство и куда большие неприятности по закону. Ума не приложу, как такое вообще могло произойти.

— Может быть дело в личной непереносимости какого-нибудь компонента? Аллергическая реакция? — предположил.

— Исключено. Этот крем гипоаллергенный. Я лично участвовал в разработке формулы, готов поручится за каждый ингредиент. За два года не было жалоб касаемо качества того, что мы изготовляем.

«Интересно, Усиков пытается облагородить свою фирму в моих глазах или действительно уверен в товаре. Тогда что же случилось в ситуации Вероники?» — подумал и решил разобраться.

— Хорошо, Иван Дмитриевич, я возьмусь за это дело.

Мужчина очень воодушевился:

— Я так вам благодарен!

— Пока не за что. Вы лучше скажите, будете ли снимать крем с продажи.

— Последние партии уже изъяты из магазинов.

— Тогда я хотел бы получить документацию и сертификацию на крем. Ваш юрист уже успел что-то предпринять по этому поводу?

— Костик! Мы уже успели что-то предпринять?! — Усиков спросил на повышенном тоне, не оборачиваясь.

— Ну, как бы, нет, — Константин говорил так же вяло, как и выглядел.

Я не успел задать следующий вопрос, директор попросил его выйти и подождать внизу. Дверь захлопнулась и Усиков сказал:

— Понимаете, Костя — сын моего лучшего друга, хороший парень, но специалист очень слабенький. Если бы на его месте был кто-то другой, то я бы давным-давно уволил, но тут жалко и неудобно перед другом. Никто же не думал, что может произойти такой скандал. Я очень надеюсь на вас, Максим Эдуардович.

— Не беспокойтесь. Сделаю всё, что от меня требуется.

Он попрощался и ушел, оставив меня наедине с размышлениями о том, почему блат до сих пор ходит среди нас. Ведь, если бы в «Империи красоты» работал хороший юрист, то директор сейчас бы не сидел в моем кабинете. «Зачем платить бесполезному человеку? Личное и работу лучше не смешивать. Впрочем, не моё это дело». А вот своим делом я собрался заняться незамедлительно.

Разговор с Олегом о Саше пришлось отложить, может, оно и к лучшему.

Сашка

Ничто так не портит настроение с утра, как звонок от дяди с просьбой явиться в университет.

— Я заболела, — говорю, имитируя кашель.

— Не верю.

Выдумываю на ходу следующий бредовый аргумент:

— Сегодня солнечное затмение и Венера в Плутоне — выходить из дома крайне нежелательно.

Слышу громкий вздох:

— Шурка, тебе так тяжело прийти? Мне нужен твой совет по личному вопросу.

— Хорошо, приду.

Пришлось сдаться, ведь как не крути, я люблю Олега и не хочу его расстраивать, если, конечно, это не касается моей учёбы. Он возился со мной, когда я была маленькая: играл в настольные игры, помогал с рисованием в школу, даже пару раз заплетал мне волосы, когда няня не могла справиться с капризами и усадить. Недостатков у него полно, но я действительно считаю его своей семьёй.

— Личное? Уже интересненько.

— Всё узнаешь.

Он отключился, не дав возможности вытянуть хотя бы немного информации.

В университете я никуда не спешу, медленно шагаю по коридору и надуваю большие пузыри жвачкой со вкусом вишни. То, что у моей группы через пару минут начнётся пара с Тихомировым, меня абсолютно не заботит, даже когда на горизонте показывается он сам. Делаю вид, что не замечаю его, и успешно проскальзываю под стеночкой.

— Доброе утро, Яблонская! Если вы потерялись, то аудитория номер восемьдесят находится в противоположной стороне.

Что ж, не так уж и успешно я проскользнула.

— Здравствуйте! А я не к вам, я к дяде, — мгновенно поправляю себя, — к ректору.