Книга Ангел за правым плечом - Дмитрий Лекух

Мы с Мажором вопросительно смотрим друг на друга, потом он кивает:

– Ну что ж, Данька, похоже, что нашим молодым сегодня нужно будет принимать самостоятельное боевое крещение. Самостоятельное – это значит без нас. Звони Жеке, выдергивай прямо сюда, к машине. А я пока Никитку наберу, ему за старшего придется с парадного входа переться…

Я трясущимися пальцами достаю из смятой пачки непослушную сигарету, прикуриваю.

– Жеке, – говорю, – звонить, думаю, незачем. У него задание не меняется. А насчет Никитоса, так ты просто сам туда иди. Я справлюсь, зачем тебе-то с акции подрываться? Неправильно это, когда без лидера…

– Идиот, – тяжело вздыхая, констатирует Гарри, параллельно пытаясь вызвонить Никитоса. – Ты сейчас, как и обещал, помчишься доставать из-под земли ее непутевого бывшего мужа. А я поеду на улицу Девятьсот пятого года, прослежу, что там и как. Это важнее любой победы над мусарней, я так думаю. Хотя, насчет Жеки, похоже, что ты прав, незачем парня дергать. Так что прыгай в тачку и вали искать Глеба, я тут сам справлюсь. Ща с Никитой переговорю, такси поймаю и тоже поеду. И – дай, сука, сигарету свою докурить, а то, блять, руки трясутся!

Я втыкаю ему окурок в уголок рта и несусь заводить «Хонду». Следом за мной такими же огромными скачками несется один из Мажоровых «телохранителей».

Второй, переминаясь с ноги на ногу, остается ждать Гарри.

Все правильно, думаю.

Все правильно…

…Инга с Али развелись где-то полтора года назад.

И это, я так считаю, было их большой и совместной ошибкой.

Нет, оно конечно, чужая жизнь – потемки, но последствия-то были видны всем, причем невооруженным взглядом.

Инга, к примеру, хоть и оставалась внешне такой же подтянутой и красивой, просто с головой, как в наркотик, ушла в свои нелегальные ночные гонки, более ничем и никем в этой жизни не интересуясь. Теперь ее круг общения составляли исключительно молоденькие мальчики и девочки, смотревшие на нее снизу вверх, как на легенду и богиню.

Всем остальным, включая меня, общаться с ней стало элементарно неинтересно.

А ведь когда-то, еще совсем недавно, она не только носилась как угорелая по ночной Москве на своей затюнингованной и нафаршированной по самые не могу BMW M-5, но и не пропускала ни одной киношной и театральной премьеры, сама снимала какую-то документалку для спутниковых каналов, собиралась попробовать себя в профессиональных кольцевых гонках, а об их с Глебом библиотеке так просто легенды ходили по всем рейсерским тусам и околофутбольным фирмам.

А что сейчас?

Тупая, затянутая в сверхдорогие кожаные шмотки, красивая самодовольная самка. Только и способная что выигрывать очередные нелегальные заезды у дуреющей от ее звездного статуса молодежи да часами обсуждать новые крутые девайсы к спортивным тачкам.

И все.

А Глеб, так тот, похоже, просто начал стареть, опускаться и потихоньку разваливаться.

Ну и кому, скажите, пожалуйста, лучше сделали?

Если вся эта перхоть и есть «цена свободы», то имел я ее ввиду, такую свободу, причем во все щели и во всех позициях…

…Нет, ну я, конечно, слегка гиперболизирую, все происходило не так быстро и еще пока что не зашло так далеко, но уже вполне себе зависало на самой-самой границе пропасти, вокруг которой эти двое так долго разгуливали.

Если слишком долго смотреться в бездну, что называется…

С Ингой, по крайней мере нам с Гарри, общаться стало уже почти что совсем не интересно, а с Глебом – элементарно больно.

Просто очень уж неприятно наблюдать, причем в динамике, как постепенно саморазрушается и гибнет прямо у тебя на глазах когда-то любимый тобой и уважаемый, сильный и красивый мужик.

Во многом сделавший из тебя то, что ты представляешь из себя на сегодняшний конкретный момент времени.

Вот такая вот хуйня, ребятки…

Аж плеваться хочется.

Или щщи кому-нибудь отрихтовать до состояния полного неузнавания.

Любому, первому попавшемуся.

…Мы с Гарри, попробовав ему пару раз помочь, тем, что было в наших силах, и, столкнувшись с откровенным непониманием, решили тупо держаться от него подальше, причем даже на футболе.

Где он, кстати, тоже начал появляться все реже и реже.

Причем большей частью на пафосной и тупой VIP-трибуне, в странноватом обществе пузатых, постоянно почему-то гнусновато хихикающих и сильно пьющих, набитых баблом пустышек, тоже стремящихся позиционировать себя в модном качестве преданных болельщиков великого клуба…

Есть там у нас такие, увы.

И у нас, и у коней, и у мусоров, я уж не говорю за прочих лохомотов.

Ко всем посетителям VIP-а́ это, конечно же, не относится.

Но – все-таки, все-таки…

Раньше-то Али этим обществом – элементарно брезговал.

А теперь…

…Теперь мне надо было его искать.

И найти.

Обязательно.

И – чем быстрее, тем лучше.

Впрочем, это-то как раз – совсем не сложно.

Знаю я этот… хм… клубешник, где он в последнее время обретается.

Мягко говоря, – странноватое заведение.

Как сейчас модно говорить, – гламурное.

И, судя по тому, что у него молчит мобильный, – он сейчас именно там.

Там просто стены мегасерьезные, толстые, как в бомбоубежище. Ни одна сеть не пробивает, приходилось сталкиваться, когда вначале пытался Али компанию составить, чтобы из депресняка этого вытряхнуть.

Потом плюнул, естественно.

Если человек твердо решил оскотиниться, то помешать ему вряд ли и у кого посерьезней, чем ваш покорный слуга, получится.

Особенно если человек этот – мой бывший друг Али.

Он если чего решит, – колом не перешибешь.

Бесполезно.

Так и зачем тогда силы понапрасну растрачивать?

Хозяева этого элитного притончика хвалятся, что отсутствие мобильной связи в заведении – это, типа, так и было задумано, чтобы не отвлекать дорогих гостей от их замечательного и интимного гламурного отдыха. А на самом деле, я так мыслю, – просто какое помещение удалось хапнуть за недорого в «ревущие девяностые», то под этот бордель и приспособили.

Тоже мне, бином Ньютона.

Ну, как за недорого…

Как договорились, так и хапнули.

Я свечку не держал.

Да и плевать, собственно говоря.

Ненадолго у них этот праздник.

Ой, ненадолго…

По крайней мере лично мне на это очень хочется надеяться, а то что-то грязновато в последнее время стало в моем родном и любимом городе.