Книга Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке - Макс Ронге

Все это, а также возросшая необходимость ведения разведки против соседей, облегчило принятие решения, на котором настаивало «Эвиденцбюро». В результате ежегодные ассигнования на разведывательные нужды были увеличены до 120 000 крон.

Со времени убийства короля в Белграде отношения с Сербией становились все более и более напряженными. Сербия начала заигрывать с мятежниками в Боснии, поощряя повстанческие настроения. Полковник Гордличка (начальник «Эвиденцбюро» в 1903–1909 годах) как большой знаток обстановки был вынужден взяться за усиление ведения разведки против беспокойного соседа и Черногории, а также за налаживание надежных каналов передачи информации в случае войны, для чего предполагалось использовать прежде всего почтовых голубей. Этих голубей доставили в Сербию из недавно созданных разведывательных пунктов в Петервардейне[25] и Боснии.

Еще более тревожной оказалась позиция члена Тройственного союза — Италии, переключившей на Австро-Венгрию органы своей разведки, которые до 1902 года были нацелены против Франции, и начавшей с повышенной энергией проводить ирредентистскую пропаганду. Одновременно итальянские офицеры стали все чаще нарочито приезжать в район, граничащий с Австрией. Отслеживание их явно шпионской деятельности, организованное нашим военным атташе в Риме, привело к тому, что мы были вынуждены прибегнуть к арестам. Правда, арестованных скоро отпускали на свободу, так как австрийское министерство иностранных дел не желало портить отношения и чинить размолвки с союзником.

Особую тревогу вызвали у нас сообщения о готовящемся вторжении в Южный Тироль ирредентистских банд, о подозрительной активности Риччотти Гарибальди[26], а также о приготовлениях к вооруженному выступлению против Австро-Венгрии в случае смерти кайзера Франца-Иосифа.

От нашего внимания не укрылось заметное оживление деятельности союза «За Тренто и Триест» и то, что президент его восточной группы «Венеция» граф Пьетро Фоскари явно зачастил в свое поместье в Каринтии[27]. Однако стремление министерства иностранных дел не скомпрометировать себя сильно тормозило осуществление мероприятий по линии контрразведки. И все же благодаря тесному сотрудничеству с таможенной службой и пограничной стражей борьба со шпионажем была усилена.

Тогда же весьма вовремя поступило предложение от одного господина, которого вначале называли Г.Г.60, а затем Дутрук. За соответствующее вознаграждение он снабдил нас итальянскими инструкциями по проведению мобилизационных мероприятий, схемами железнодорожной сети, расписанием передвижения по железным дорогам поездов и другими важными документами.

Где он доставал эти материалы, за которые однажды по своему желанию получил даже красивые дорогие серьги, вначале установить было невозможно. Но в 1902 году итальянцы заподозрили некоего капитана Херардо Эрколесси в государственной измене. Правда, они оказались недостаточно расторопными, чтобы взять его с поличным, — руководивший слежкой за капитаном старший лейтенант карабинеров Блейз повел себя настолько неумело, что сицилийские власти начали за ним охоту как за шпионом. Но в 1904 году Эрколесси был все же уличен в государственной измене в пользу Франции, и после этого доставка донесений со стороны Дутрука прекратилась. Сам же Дутрук, придя в «Эвиденцбюро», горько посетовал, что этот инцидент с итальянским капитаном сильно навредил его бизнесу. Тогда стало понятно, что он, являясь посредником между Эрколесси и французской разведслужбой, использовал попадавший к нему материал для продажи нам.

Позже удалось выяснить, что под личиной Дутрука скрывался французский капитан Ларгье, служивший до мировой войны руководителем разведывательного пункта. За спиной своего начальства этот французский офицер перепродавал документы, добытые для Франции!

Случай с Эрколесси вызвал в Италии настоящую шпиономанию, что на некоторое время затруднило работу нашей разведки. Это произошло как раз в то время, когда поползли упорные слухи о плотном строительстве итальянцами новых фортификационных сооружений, которые на восточной границе Италии до той поры ограничивались возведением укреплений возле города Озоппо. В связи с тем что подобное в случае начала войны означало вынос вперед района развертывания и наталкивало на определенные выводы об оперативных замыслах Италии, данный вопрос требовалось срочно перепроверить, что приобретало особенное значение.

Между тем официальные лица Италии, так же как и австро-венгерское министерство иностранных дел, делали вид, что ничего не знают о проведении разведывательной работы в отношении союзника. Более того, они сообщили о неком Умберто Диминиче, который предложил итальянскому морскому министерству купить светокопии чертежей австровенгерских кораблей. По нашим сведениям, итальянцы этим «товаром» были уже обеспечены, а сообщением о Диминиче просто хотели сподвигнуть нас на выдачу им итальянцев, продававших итальянские секреты. Таких, как дезертира Микель Анджело Поцци, передавшего за денежное вознаграждение военно-морской секции Генерального штаба Австро-Венгрии чертежи итальянских кораблей. Диминич был арестован и признался, что уже продал эти документы русскому военному атташе в Вене полковнику Владимиру Роопу[28]. При этом судебный процесс прошел настолько деликатно, что фамилия покупателя не упоминалась!

На подобной взаимной предупредительности строилось и поведение итальянского военного атташе в Вене подполковника Чезаре Дельмастро, человека весьма честолюбивого и желавшего добиться в разведке чего-то необычайного. Но ему не везло — одному из своих агентов, по-видимому считавшемуся особенно надежным и ценным, он не только передал приглашение некоего господина Чарльза Ениваля из Рима посетить Италию, но и сообщил ему адрес явки офицера разведки в Милане капитана Читтадини, ставшего во время войны генерал-адъютантом. Жена этого офицера в девичестве носила фамилию Аливерти, и поэтому итальянская разведслужба присвоила ему псевдоним Пьетро Аливерти. В итальянской разведке подобное кодовое имя играло одновременно роль пароля, так же как и псевдоним Герцог во французской.

В январе 1905 года в Лугано[29] встреча вышеназванного агента с «акулой» итальянской разведки наконец-то состоялась. Принесенные им документы вызвали огромный интерес и были оплачены по-королевски. Естественно, итальянский резидент не мог догадаться, что они были изготовлены в венском «Эвиденцбюро» и являли собой полную фальшивку. Не имели понятия итальянцы и о том, что их секретные каналы передачи информации оказались вскрытыми, что в значительной степени помогло в разоблачении итальянских шпионов.