Книга Инструктор. Пока горит звезда - Андрей Воронин

— Черт бы вас побрал! — проворчал Забродов и швырнул бритву в раковину.

Щека горела, и он поморщился. Теперь на всякий случай придется продезинфицировать ранку, да и толком уже не побреешься. Так и пойдет к Пигулевскому заросшим интеллигентом.

Когда Забродов подошел к телефону, тот почему-то замолчал. Зато позвонили в дверь.

«Фокусники, — раздраженно подумал Забродов. — Все уши поотрываю за такие шутки. Не жилой дом, а психбольница какая-то. Вчера батарейкой запустили в голову со второго этажа, сегодня в дверь звонят, а завтра, переиграв в компьютер, подкараулят и подстрелят где-нибудь на лестничной площадке, когда я буду возвращаться из магазина».

На всякий случай Илларион достал пистолет и, держа его за спиной, открыл дверь.

На пороге собственной персоной стоял генерал Федоров.

— Ты это… руку убери, — опасливо сказал он.

— Товарищ генерал! Доброе утро!

— Уже день, Забродов. Небось выпивал вчера или с женщинами куролесил?

— Может, зайдете? Или так и будем тут стоять, как в реалити-шоу «За стеклом»?

— Сострил.

Забродов сунул пистолет в карман куртки и пропустил генерала в комнату, после чего закрыл дверь.

— Извините, товарищ генерал, чай, кофе не предлагаю, сам только что поднялся, даже не завтракал, а вот коньяком могу угостить.

— Тебе бы только пострелять да выпить. Коньяк утром, между прочим, — это уже алкоголизм.

— В список моих увлечений вы забыли добавить книги. Кстати, из-за вас я порезался.

— Телефон существует для того, чтобы отвечать на звонки. Ты не отвечал, вот я и решил заглянуть к тебе в гости.

— Что это вы так обо мне беспокоитесь? Я, конечно, оптимист по природе, но в чужую доброту и бескорыстие как-то не верю. У каждого есть свои цели.

— Ишь ты, философ выискался!

Генерал Федоров не спешил усаживаться в кресло и расхаживал по комнате, что означало одно: стряслось что-то серьезное.

— Вот что, Илларион, хватит тебе прохлаждаться.

— Вы решили обеспечить мне досуг?

— Дело серьезное. Ты же телевизор не особо смотришь, так я тебе разъясню. Вчера вечером в Москве изрезали ножами одиннадцать армянских нелегалов…

— Позвольте, какое это имеет ко мне отношение? Уж не хотите ли вы сказать, что теперь я должен работать вместо МУРа?

— Ты еще не дослушал до конца, а уже вставляешь свои ремарки.

— Я просто немного тороплюсь. Меня Пигулевский ждет. Я еще вчера обещал к нему заехать, а тут проспал. Неудобно как-то. Человек ждет меня.

— Подожди, Илларион. Сядь и выслушай, — генерал говорил на этот раз без малейшего намека на шутки.

Значит, дело и вправду плохо. Обычно генерал Федоров как-то шутил, неторопливо подводил его, так сказать, к основной идее, а тут сразу с места в карьер.

Илларион уселся в кресло и достал из жилетки пачку сигарет.

— Может, сядете, товарищ генерал? В ногах правды нет.

— Только обойдемся без дыма, Забродов. У меня после твоих ядреных сигарет башка трещит целый день!

Илларион неохотно спрятал пачку сигарет обратно. Тоже мне выискался борец за чистоту воздуха! Раньше курил при нем и хоть бы что, а тут сигареты мешают.

— В общем, убили одиннадцать армян-нелегалов, а от двенадцатого осталась одна рука и еще пакетик, где лежит двести тысяч долларов.

— Это они ему руку в назидание отсекли? Чтобы не блудил?

— Черт тебя возьми! Я тебе дело говорю, а ты мне шутки! Илларион, я не клоун, и тебе давно пора понять, что у меня плохое чувство юмора!

— С вашей работой, товарищ генерал, все допускаю. Не удивлюсь, если в следующий раз я загадаю желание, открою глаза и увижу вас в своей комнате.

Забродов хоть и чувствовал, что генерал сердится на него за неуместные шутки, но все не мог остановиться, словно собака какая цапнула.

— С каких это пор ты заделался юмористом, Забродов? — сухо спросил генерал.

— С тех пор, как начал работать в ГРУ.

Генерал Федоров насупился и замолчал.

«Должно быть, обиделся, — подумал Илларион. — Наверно, я перегнул палку. Но и он тоже хорош. Пришел без предупреждения, как будто у меня нет никаких дел. Я уже столько раз ввязывался в эти сомнительные авантюры, что когда-нибудь с этим надо покончить. Или у меня такое предназначение, что я каждый раз должен кого-то спасать и наказывать преступников, будучи обыкновенным гражданином?»

— Вот что Илларион. Дело нешуточное. За деньгами никто так и не пришел.

— Чья рука хоть?

— Неизвестно. Сорокин об это дело уже все зубы обломал. Ни свидетелей, ни улик, только двести тысяч долларов, порубленные тела и рука.

— Какой же интерес в этом деле у ГРУ? — усмехнулся Забродов. — Это работенка для МУРа.

— А вот здесь ты не прав, Илларион. ГРУ до всего есть дело. Часто только кажется, что преступление заурядное и не требует нашего вмешательства. Но никто просто так не станет убивать нелегалов. Тем более таким способом.

— Сорокин, бедняга, на коньяке с валидолом, наверно, сидит. Я-то думаю, чего он не звонит, да не заходит, а тут вот что оказывается…

— Отработаны все версии. И все тупиковые. Однако есть подозрения, что за этим убийством могут стоять какие-то преступные группировки. Сам знаешь, чего-то не поделили, вот и решили учинить резню.

— Воспитательную работу провели на отлично, раз никто не поймал.

— Я смотрю, Забродов, тебе все весело.

— А чего грустить? — спросил Илларион. — Живу тихо и мирно, никого не трогаю, читаю свою библиотеку. Мне, товарищ генерал, есть чем заняться.

Генерал Федоров, пропустив его реплику мимо ушей, продолжил:

— Медицинский центр строит девелоперская компания, которой руководит Артур Орбели. Слыхал про такого?

— Откуда я знаю, кто это, — проворчал Илларион. — Сейчас вон сколько этих коммерсантов развелось. Каждый второй — мошенник, по которому тюрьма плачет, да еще и не русский.

— Армянский бизнесмен. Сорокин его допрашивал.

— И?

— И ничего. Ему ничего неизвестно об обстоятельствах этого дела. По крайней мере, он так говорил. И естественно он хочет, чтобы мы нашли виновных и не поднимали шумихи.

— Добрый дядечка, однако. Ищет справедливости. Тут как раз все понятно. Он не хочет, чтобы ему мешали зарабатывать деньги.

— Мне все равно, чего хочет этот Орбели! — вскипел генерал Федоров. — Но ты, Илларион, не забывай о том, что если появятся новые жертвы, то это будет и на твоей совести! И ты сам прекрасно об этом знаешь!