Книга Ганзейский союз - Филипп Доллингер

Подобно городам к западу от Рейна, хотя и несколько позже, эти средневековые города образовывались путем слияния светского или церковного «ядра» и купеческого квартала. Самым ранним примером такого слияния может служить Магдебург: стена вокруг города, заложенная Оттоном Великим, была закончена в 1023 г. В основном такое слияние происходило лишь в XII в., как в Госларе (1108), Дортмунде, Хильдесхайме, Бремене и Эрфурте (около 1150). Кроме того, в первой половине XII в., вскоре после Кёльна, там возникали сообщества жителей самоуправляемых городов, иногда наделенные важными административными функциями. В Зосте и Хальберштадте уже в 1105 г. жители управляли поставками продовольствия, палатой мер и весов и отправляли правосудие в случаях мошенничества, связанных с вышеуказанными сферами. Кроме того, они сами избирали судей и присяжных.

Решающим фактором в эволюции городов стало формулирование городского законодательства, в котором местные обычаи сочетались с королевскими и феодальными правами и заимствованиями из зарубежных кодексов. Хотя до XIII в. такие кодексы законов не всегда записывались, некоторые из них восходят к первой половине XII в. В Вестфалии старейшим является Зостское городское право, которое распространялось на несколько соседних городов. Позже оно, хотя и с изменениями, было принято в Любеке, а оттуда распространилось по побережью Балтики вплоть до Эстонии. Дортмундский кодекс законов, в котором прослеживаются фламандское и рейнское влияние, был принят большинством городов Вестфалии. В Дортмунде находился верховный суд, который принимал апелляции и истолковывал законы. В Саксонии несколько городов к северу и югу от Гарца приняли госларское городское право. Но самой обширной сферой влияния обладал Магдебургский кодекс: с конца XII в. его приняли, с вариациями, несколько сотен восточноевропейских городов, где его считали по преимуществу «германским законом».

Конец XII в. стал временем появления новых городов, основанных в определенную дату и принявших через несколько лет все типично городские особенности. С топографической точки зрения их отличают от более старых городов более регулярная планировка и улицы, проложенные в шахматном порядке. Хотя тщеславие светских и церковных владык вызывало избыточный рост городов, лишь немногие из них на левом берегу Эльбы способны были соперничать с крупнейшими старыми городами. Среди самых успешных новых городов следует упомянуть Липпштадт в Вестфалии, где было принято Зостское городское право. Липпштадт был основан в 1168 г. вассалом Кёльнского архиепископа. Кроме того, упоминания заслуживает Штендаль в Альтмарке, основанный Альбрехтом Медведем.

Однако не следует проводить слишком резкое различие между старыми и новыми городами. Развитие нескольких старых городов началось после появления за их стенами нового округа, или, по сути, города-близнеца. Так произошло с Люнебургом и – в первую очередь – с Гамбургом, который стал оживленным морским портом только после того, как Адольф III, граф Гольштейна, в 1188 г. основал купеческий город напротив архиепископского города.

Одной из отличительных особенностей севера Германии стало большое количество двойных или даже множественных городов. На одном и том же месте в разное время часто возникали два или три городских поселения, и их функции не всегда четко различались. Вместо того чтобы объединиться в единый город, они развивались независимо, и каждый сохранял собственную городскую стену, сообщество граждан и даже свой городской совет; слияние шло очень медленно и иногда перемежалось периодами регрессии. Самым примечательным примером такого развития служит Брауншвейг, где в Средние века находился самый крупный город в Нижней Саксонии. На правом берегу реки Окер уже в X в. существовала торговая фактория, Alte Wiek, а на левом берегу главное место занимал герцогский замок и укрепленная церковь, вблизи которой в XI в. вокруг прямоугольной рыночной площади заложили торговый квартал (Altstadt). Во второй половине XII в. там основали два новых города, Хаген на правом берегу и Нойштадт на левом. Вплоть до 1296 г. в Хагене и Нойштадте существовали отдельные городские советы. Лишь в 1269 г. учредили единый городской совет для всех образований. Единый совет занимался делами, представляющими общий интерес. Однако и более старые организации продолжали свое существование; они были наделены полномочиями, подробных сведений о которых почти не сохранилось. Сходным образом, в Хильдесхайме было три города, каждый со своим советом: Альтштадт (XI в.), Даммштадт, квартал фламандских ткачей (конец XII в.) и Нойштадт (начало XIII в.). В Оснабрюке Старый город и Новый город (середина XIII в.) не объединялись до 1306 г., а в Гамбурге слияние произошло уже в 1215 г., менее чем через 20 лет после основания Нового города. Позже по подобному образцу развивались события на востоке Германии. Данная схема прослеживалась в Бранденбурге, Берлине – Кёльне, Данциге, Кёнигсберге и Ревеле.

До какой степени подобная схема развития городов была характерна для славянской территории до немецкой колонизации? Согласно одной ранней теории, ныне признанной несостоятельной, городская жизнь во всем своем многообразии была привнесена на славянские земли немцами, которые закладывали города на девственной территории или рядом с простыми рыбацкими деревнями. Недавние исследования доказали: не только в Польше, но и в Мекленбурге – Померании в X–XII вв. вырастали городские центры в результате процесса, сходного с тем, что наблюдался в Западной Европе.

Благодаря археологическим находкам и летописям Адама Бременского (ок. 1075 г.) и Гельмольда из Босау (веком спустя) можно заключить, что славянские города изначально представляли собой крепости, но, помимо военных и религиозных учреждений, они могли включать один-два неукрепленных торговых центра, в которых время от времени останавливались иностранные «гости» – фризские, германские или скандинавские купцы. О таких поселениях бодричей, как Ольденбург, Деммин или Ратцебург, известно мало, помимо их военной роли; однако в Зюзеле жила колония из 400 фризов, а в Старый Любек славянский князь Генрих в начале XII в. пригласил нескольких купцов и ремесленников, живших за крепостным валом XI в.

Относительно померанских городов мы располагаем более обширными сведениями. Помимо Бельгарда и Кольберга, упоминаемых как крепости, весьма оживленными центрами торговли были Юмне на острове Воллин в устье Одера, а также Штеттин. По словам Адама Бременского, первый считался «самым большим городом во всей Европе». Длина поселения составляла 4 км, а его обширные торговые отношения объясняют предположительное присутствие там «славян, греков, варваров и саксов». В начале XII в. город уже переживал упадок, но то, что христианские миссионеры в 1140 г. основали там епархию (которую вскоре перевели на другую сторону пролива), доказывает, что он сохранял некоторую значимость. Юмне идентифицируют со сказочной Венетой из скандинавских саг. Согласно легенде, из-за безнравственности его обитателей город поглотило море, но моряки иногда слышат его церковные колокола, которые звонят под водой.

В то время самым густонаселенным из померанских городов был Штеттин. Примерно в 1160 г. хронист Герборд насчитывал там 900 семей, то есть около 5 тысяч человек. Город защищал герцогский замок, вокруг которого, несомненно, обосновались несколько представителей аристократии (primates). Они управляли городом и созывали собрание «народа» по своему желанию. Наряду с укрепленным городом основывались колонии купцов, в которых, после миссионерских экспедиций Оттона Бамбергского, немцы становились еще многочисленнее. Сходные городские поселения за деревянными стенами были обнаружены и в Польше – в Познани, Гнезно, Калише, Бреслау и Кракове, – а также в Пруссии, в Трусо возле Эльбинга. Судя по всему, главным недостатком этих славянских городов было отсутствие кодекса законов, который защищал бы купцов. Этим объясняется популярность немецких законов, которые начиная с XIII в. принимали даже чисто славянские города. Возможно, именно поэтому, а также вследствие притока немецких колонистов, призванных местными правителями благодаря их предприимчивости в коммерции и ремесленному мастерству, в ганзейской сфере влияния новые города почти полностью стерли все следы более раннего городского развития.