Книга Теория катастрофы - Ник. Горькавый

— Значит, если я не накоплю денег на дорогую геномодификацию, то мои дети будут обречены на риск рака и слабоумия, на отставание в школе, на несмываемое клеймо «генетически ущербных»? Да я в клочья разнесу всех, кто так унизит меня!

На поверхности стола Леопардов неожиданно загорелись алые слова. Они поползли, огибая чашки и тарелки:

«Если перед богатыми родителями вдруг откроется возможность усилить ум своих детей и их потомков, то мы получим основание не только для моральной дилеммы, но и для полномасштабной классовой войны. Фукуяма».

Смит проворчал:

— Вот, даже Волди понимает, что в мире свободного ДНК-изменения возникнет генетическая элита… вполне возможно, нечеловеческая элита, — и тогда в обществе заискрит такая враждебность, что расизм, сексизм или брейнизм покажутся цветочками!

Влад добавил:

— Помните скандал вокруг процента неандертальских генов, после чего приняли закон о генетической тайне? Я согласен со Смитом: старая история человечества заканчивается. Начинается новая, и никто не знает, куда она нас приведёт.

Гита с мрачной физиономией сказала:

— Если мир расколется на суперлюдей и просто людей, то настанет эпоха обид и мести. Она приведёт к социальному коллапсу!

Олам фыркнула, и все обернулись к ней. Она смутилась под взглядами Леопардов, но не сдалась:

— Какого Фаренгейта вы на меня таращитесь? Если модифицированные люди станут здоровее и умнее — не будут же они из-за этого отдельной кастой жить! Даже смешно…

— Что ты понимаешь в кастах, Вульпекула бритая… — свирепо прошипела смуглая индийка Гита, метнув огненный взгляд на белёсую Олам шведских кровей.

Бимбо сказал с мечтательной улыбкой на веснушчатой физиономии:

— Всё-таки представьте, какими умными и сильными станут люди, если мы сможем легко менять геном.

Никки вспомнила мутантов Запретных пещер. Управляемая эволюция может привести как к великолепным, так и к ужасающим результатам.

Часть Леопардов, занятая обменом впечатлениями о летнем отдыхе, не обратила на эту дискуссию внимания, но на лицах многих студентов проглянула серьёзная озабоченность.

В Колледже Эйнштейна собралась умная и честолюбивая молодёжь, которая не привыкла думать, что человечеством управляют небожители, знающие всё лучше всех. Среди политиков немало дураков, а мерзавцев ещё больше, и за ними нужен глаз да глаз. Выходцы из влиятельных кланов и семей образованной элиты, эйнштейнианцы сами собирались встать вскоре у руля цивилизации и уже сейчас внимательно следили за мировыми процессами.

Будущее скачет на Настоящем, безжалостно пришпоривая его. Кто не поймёт этого в молодости, тот не успеет понять вообще.

Быстрей беги, лошадка, не отставай! Ты устала, твои бока в кровавом мыле? Всадник терзает тебя шпорами лживой надежды?

Скачи изо всех силёнок, лошадка, иначе тебя обгонят другие!

Хочешь сбросить жестокого наездника, свернуть с дороги и отдохнуть?

Даже не надейся. Куда ты денешься от будущего?

Глава 2 Будущее как оружие

На следующий день, за завтраком, Никки и Джерри наконец смогли спокойно поговорить с друзьями-сотрапезниками, с которыми они лишь бегло поздоровались после Церемонии Старой Шляпы.

По традиции за каждым столом в кафе сидели четверо — по одному представителю каждого Ордена Колледжа. Невозмутимый китайский математик Хао Шон из Ордена Оленей за время каникул на Земле заметно подрос и отпустил длинные волосы, собрав их сзади в пучок-косичку. Представитель Драконов, русская принцесса и поэтесса Дзинтара Шихина провела каникулы в лунном замке своей династии и не выросла — она и так была высокой девушкой, — зато неожиданно сменила стиль.

Пышные чёрные волосы превратились в короткую стрижку «под мальчика», сногсшибательно дорогие и модные платья сменились на потёртые джинсы в обтяжку и расчётливо драную футболку — впрочем, тоже совсем не дешёвую. От этого принцесса потеряла часть своей величественности, зато… как бы это точнее сказать… очаровательно приблизилась к собеседнику или к любому восхищённо глазеющему субъекту.

— Как вам мой новый стиль «гаврош»? — спросила Дзинтара.

— Шикарно! — одобрил Джерри, а немногословный Хао лишь с энтузиазмом кивнул.

Никки пожала плечами:

— Раньше мне больше нравилось. Платья были такие красивые.

— Дикий робинзон! — отмахнулась Дзинтара. — Твоим мнением пренебрежём. Ты не понимаешь роли демократичного стиля в… э-э…

— …в личной жизни, — догадался Джерри.

— Правильно. — Голос принцессы остался спокойным, но её загорелые щёки стали капельку румянее. — Мне тоже хочется положить руку на чью-нибудь шею, и чтобы она при этом не отвешивала почтительный поклон.

Тут уже Джерри покраснел, а Никки озадаченно подняла брови.

— Неужели всё так плохо? — старательно небрежно спросил Джерри.

— Эх, Джерри, — вздохнула Дзинтара, — жаль, что у тебя нет второй головы и шеи…

Первая откровенность такого рода со стороны Дзинтары показала, что благородная принцесса окончательно перевела Джерри в разряд друзей и не собирается смотреть на него другими глазами. Утренняя мимолётная сцена между Никки и Джерри вызвала неожиданный резонанс.

Юноша покраснел ещё больше, а Никки расхохоталась:

— Представляю себе: Джерри с двумя шеями, и на каждой висит по девице!

— После того огненного танго на Балу Выпускников лучше превратить Джерри в двенадцатиголового дракона, чтобы успеть пристроиться хотя бы к одной шее! — усмехнулась Дзинтара.

Джерри совсем смутился и заёрзал на стуле. А Никки вдруг прекратила смеяться.

— Кажется, у меня проблемы… — сказала она. — А я, как назло, чертовски вспыльчива…

Из ожерелья Никки, где обитало много хитрых штучек, вырвался красный лазерный луч и погас в чашке чая, стоящей перед девушкой. Чай взбурлил, но быстро успокоился, исходя паром. Никки осторожно отпила из чашки и удовлетворённо кивнула.

— Нет у тебя никаких проблем, — проворчал Джерри. — Не кипятись.

— Вы как-то странно изменились за лето… Что случилось? — не смогла сдержать любопытства Дзинтара.

— Мы с Джерри теперь больше, чем друзья! Гораздо больше! — смело сказала Никки. — Он теперь мой Лев, а я — его Леопард. Я влюблена в него больше, чем в шоколад.

Джерри заалел и сказал смущённо:

— Никки, это не принято — так откровенно хвастаться личными делами.

— Почему? — рассмеялась Никки. — Люди, вы странные! Хвастаться одеждой и машинами — можно, а своим Львом — нет? Ну-ка, немедленно похвастайся мной!

Джерри глубоко вздохнул и смущённо улыбнулся.