Книга Однажды в грозу… - Кэтрин Джордж

– Трудно поверить, что тебе лишь раз делали предложение. Ты сделалась красавицей, - продолжал он, - и перестала стесняться своих порывов. Двадцатилетней девчонкой ты крепко держала себя в руках. За исключением, конечно, одного незабываемого случая.

Касси вскинула голову. Глаза ее горели.

– Алек, не смей говорить об этом.

Он насмешливо повел бровью.

– Так ты не забыла? Я очень уважаю твои чувства, но, Касси, должна же ты, хотя бы и спустя столько лет, объяснить мне, что случилось? Почему ты вдруг так меня бросила?

– Значит, было почему, - уклончиво ответила она.

– Ты ничего мне не объяснила. - Он был расстроен. - Вечно у тебя какие-то тайны. Даже когда мы договаривались о свидании, ты была способна отменить его, ничего не сказав о причине. А что за переполох был, когда я сказал, что хочу познакомиться с твоими родными!.. - Он скривил губы. - Я тогда даже думал, не подстричься ли мне, подозревая, что это все из-за моей внешности.

Касси невольно вздохнула.

– Ни за что не поверю, Алек. Серьга и немыслимая шевелюра были твоим вызовом общественным нравам.

– Ты до сих пор это помнишь? - удивился он.

– Ты достаточно часто напоминал об этом!

Он криво усмехнулся, потом тихо сказал:

– А я остолбенел, когда увидел тебя с этими детьми.

– Почему? У меня вполне могли быть дети.

– Но ты не изменила фамилии. Конечно, я подумал, что ты…

– Готова выйти замуж?

– Когда это ты была готова? Я имел в виду, что ты не обременена семейными узами.

Они обменялись долгим, откровенным взглядом, потом Касси изобразила вежливую улыбку

– Мне пора. Не стану тебя задерживать.

Алек выскочил из машины и подошел, чтобы помочь ей выйти.

– Так как же, поужинаем вместе?

Касси деликатно отняла руку… Глядя ему прямо в глаза, она скрепя сердце покачала головой

– Нет, Алек. Лучше не надо.

– Лучше? - Он слабо улыбнулся, не сводя с нее глаз.

Она вскинула подбородок.

– Не стоит огорчать Лайама.

– Понятно. Но может быть, он не будет против, если ты пригласишь меня на чашку кофе?

– Может быть, но я тебя не приглашу.

Он посмотрел на нее с насмешкой, как будто стараясь угадать, что она ему скажет.

– Почему же?

Касси выдержала прямой взгляд его синих глаз.

– Обычно говорят о "кофе", когда хотят чегото совсем другого.

– Касси, дорогая, - медленно произнес Алек, - мне просто хотелось подольше поговорить со старым другом и вспомнить давние времена. Обещаю, что не буду срывать с тебя одежду, как только мы перешагнем через порог

– Да ты и в самом деле стал другим, - заметила она.

– Если честно, не очень, - ответил он с едким смешком. - Я ведь и десять лет тому назад не был сексуально озабоченным зверем. До свидания, Касси.

Он повернулся на каблуках и молча пошел к машине

Глава вторая

Касси всю ночь не могла заснуть. Почему давно угасшие чувства (она была в том уверена!) с новой силой охватили ее после этой встречи? Там, у него в кабинете, невзирая на их прошлое, они были врачом и пациенткой. Теперь все стало по-другому. Сегодня он растревожил ее чувства, и было очевидно, что и он испытывал то же самое. Ворочаясь в постели, она старалась вычеркнуть из сознания все, что случилось с ними когда-то, но тщетно. Воспоминания о том далеком лете крутились в ее сознании бесконечной видеокассетой. И как только ей удавалось приостановить ее, не дав дойти до конца, все начиналось сначала.

На первых порах она твердо решила не влюбляться в Алека Невиля прежде всего потому, что до нее столько девчонок в клинике поддавались его обаянию, а потом, когда он гнался за новым увлечением, горько обо всем сожалели. Сам Алек Невиль славился тем, что совершенно откровенно предупреждал о своих намерениях. Он никогда не скрывал, что в любовной игре ищет азарта и наслаждения, не признает семейных уз и не сочувствует слезам, которыми кончались его быстротечные интрижки.

Но когда Алек познакомился с Касси Флетчер, все с самого начала было по-иному. Раньше влюблялись в него. На этот раз любовь была взаимной, внезапной и порывистой. Такой любви ни он, ни она еще не испытывали.

Касси перевернулась на спину и устремила неподвижный взгляд на мерцающие за окном звезды. Она бьиа не в состоянии более противиться нахлынувшим воспоминаниям, так долго дремавшим в ее душе. Постоянные отношения с ним долностыо исключались, ей это было понятно с "самого начала. Александр Мерри Невиль был родом из Западных земель, где находилось его родовое поместье елизаветинской эпохи. Пройдя через Итон и Кембридж, он неизбежно должен был занять ведущее место среди товарищей по профессии и с избытком обладал уверенностью и чувством собственного достоинства, присущими человеку его среды. Брат был хирургом, отец - профессором медицины, а мать неутомимо занималась благотворительностью в своем районе. Сам Алек Невиль намеревался достичь вершин успеха и пока не желал обременять себя женитьбой с ее заботами.

Он с грубой прямотой сказал об этом Касси в самом начале их романа. И Касси, выросшая в тесном и унылом домишке, стоявшем на склоне холма в непрестижном районе Пеннингтона, решив, что бесполезно пытаться перешагнуть через пропасть, всегда разделяющую людей разных сословий, безоговорочно приняла условия их отношений и не посвящала его в свои личные обстоятельства, руководствуясь целым рядом соображений, о которых не говорила ни слова ни Алеку Невилю, ни кому-либо другому.

Да, она поступила неразумно. Теперь, за десять лет став более мудрой, она понимала, что надо было более откровенно поговорить с ним и предоставить ему самому решать. Но в те времена она только и заботилась о том, чтобы ничто не нарушало их идиллии. И вот он вернулся, если не в ее жизнь, то по крайней мере в Пеннингтон, и одно осознание его присутствия в десяти милях от нее вызывало тревожное чувство.

В холодном свете дня, усталая, раздраженная, совершенно разбитая, Касси встала с постели, твердо решив изгнать из мыслей Алека Невиля. Ей не терпелось снова начать работать, и она попробовала сесть за пишущую машинку, но рука болела и мешала повязка. Ей пришлось бросить это занятие. Тогда она взялась за разработку плана, наверстала упущенное время, упорядочив собранный фактический материал, неловко - одной рукой - подстригла кустики под осенним солнцем, долго говорила по телефону с мамой и так тепло встретила Лайама в единственный вечер на этой неделе, когда ему удалось к ней выбраться, что он, совершенно неправильно истолковав ее порыв, впервые попытался затащить ее в постель. Из-за этого произошла резкая перепалка, и Лайам в ярости бросился вон из дома, не съев ужина, который она так старательно для него готовила.