Книга Нет золота в Серых Горах - Анджей Сапковский

Однако царящее у нас всеобщее незнание канонов жанра неудержало отечественных авторов от попыток написать фэнтези Made in Poland. Ивсе было — о, диво! — в меру славно до тех пор, покуда мусолилиговардовско-толкиновскую схему, пока у Яцека Пекары империи выбивали друг другузубы в борьбе за верховенство, а у Феликса Креса мрачные герои боролись ссудьбой «и предназначением. Все развивалось более или менее нормально до тойпоры, пока авторы хотя бы в общих чертах знали, что делают и чего хотят.Заимствуя из музыкальной терминологии — у них были ноты, они располагаликусочками партитуры и крохами слуха, а поскольку сноровки хватало, это дажеможно было слушать. Но последователям этого показалось мало. Младшимприснилось, что каждый из них — Паганини. Ибо кто-то вдруг вспомнил, что мы-детоже не лыком шиты. Отталкиваясь от верного, на первый взгляд, положения, что опиратьсяна архетипы есть ретроградство и вторичность, авторы младшего поколениясхватили авторучки — и „процесс пошел“! Неожиданно в нашей фэнтези сталославянско, пресно и красно, похотливо, кисло и льняно. Свойски. Повеяло фермой,деревушкой об одну улочку и вообще, как говаривают наши друзья-москали: „Хорошов краю родном пахнет сеном и… pardon“. Бах-трах! Что это так громыхнуло? Уж неБолек [3] ли вколачивает столбы в Одру? Или, может, Чтиборколотит Годона и Зигфрида под Цедыней. А может, комар со священного дубасверзился? Да нет! Это ж наша родимая, славянская фэнтези! Ни с того ни с сегоисчезли вампиры, появились вомперы и стрыгаи, вместо эльфов мы имеем божетят инебожитят, вместо великанов и троллей — столинов. Вместо чародеев и маговобрели ведунов, волхвов и жрителей [4].

И что нам Конан, у нас есть родимые вояки, именуемые,разумеется, столь же по родному: Вареник, Збирог, Пэрог, Котей, Потей Заграй,Сыграй, Прибей и Заметай! И двинулись эти Вареники от мызы к мызе, конечно,зигзагами, двинулись через леса, дубравы и велесы, через трамы и храмы, скожни,млаки и котолаки, через нивы буйные и степи, поросшие бурьяном и хреном, черезсвятые гаи и ручьи.

Да уж, как по речке, как по гаю, Вареник пер на бугае. Я,дескать, Вареник! Да не русский Пельмень какой-нибудь, не немецкий Apfelkuchen,не французский Pate. Я наш, отечественный, доморощенный Вареник — будущее инадежа фэнтези. И еще малость погодить — как вот она народится новая культоваясага, эпическая фэнтези, большая Вареникиада. «Слово о том, как сбирается ВещийВареник отметить неразумным стрыгаям»! О, Лада, Лада, Купала! Перевернись вгробу, Толкин! Рыдай, Ле Гуин! Грызи губы от бессильной ревности, Эддингс!Дрожи от зависти, Желязны!

Тех, кто не может дождаться Великой Вареникиады, успокою,вкратце изложив ее суть. На Серых Холмах, а может, Взгорьях, куда отправитсяВареник со товарищи, золота нет невероятно, никогда не было. Но паршивыйстрыгаи и поддерживающие его ренегаты, отвратительные взыграй Волец и Столецпогибнут от Вареникова копья, и при этом у храброго Вареника даже волос сголовы не упадет. Похищенные Священное Жито и Вещая Сметана будут найдены и возвращеныв храм Свантевита, ибо там их место. Конец. Марек Орамус говорит, что фэнтезиубога. Убожество произведений этого жанра, которые нам предлагают, ужасно.Дилетантство, тупость и невежество так называемых «переводчиков», тяпляпающихпереводы, кошмарны. Ну, погоди, Марек, вот появятся Вареник и Вареникиада —тогда получишь! Вот тогда-то ты взвоешь, словно стрыгай на луну в полнолуние,замяукаешь, как котолак на жестяной крыше. И тогда со слезами умиления наглазах вспомнишь Андре Нортон, Говарда и «Ксант».

А ведь уже появились многочисленные Вареники, являющиесяпроизводными Конана, у нас уже есть что-то вроде переварененного Лавкрафта, ужепросматриваются попытки пироговатого посттолкинизма, родились даже Черные Вареники.Не могло обойтись и без производных «Туманов Авалона», то есть Варениковфантастико-исторических. И вот вместо Артура, Ланселота и Гавейна мы получилиВареников, Кузьмидоров и Свенссонов из Джемсборга. Вместо пиктов и саксов —свиенцев, дунцев и поморцев. Вместо Мерлина и феи Морганы нам предложиливолхвов и вышеупомянутых жрителей. Войны и пожары, кили норманнских драккаровскрипят по песку славянских пляжей, столины воют, Джемсборг жмет, берсеркерыскалят зубы, немцы прут на крепость, наш верх, льется кровь. Сварожец сварожит,а антилопа гну гнусится, жрители, как и положено жрителям, жрут и наводятсоответствующие чары. На всех. Ну и что? И Вареник, Вареник, Вареник — триждыВареник.

Постмодернистская промашка

Прародителем польских Вареников в славянской сметанеявляется молодой и способный автор Рафал А. Земкевич, который для начала потрясчитателей комиксом «Волчье заклинание», а затем сотворил «Сокровища столинов» —роман фэнтези.

Здесь я вынужден с великим грохотом ударить себя по хилойгруди. Каюсь, я и сам написал несколько рассказов не совсем реалистического —назовем это так — толка. В рассказах этих, не оглядываясь на священные правилаи законы фэнтези, я то и дело совершал, как заметила некая юная критичка из«Феникса», обидные ляпсусы.

Самым кошмарным ляпсусом оказались батистовые трусики Ренфрииз рассказа «Меньшее зло». Так называемая «литературная среда» закипела ипринялась дискутировать. Трусики? В фэнтези?! Чепуха и неуважительное отношениек традициям! Грех и анафема! Толкина он не читал, что ли? Канона фэнтези не знает,что ли? Разве Галадриэль носит трусики? Не носит, ибо в те времена трусиков неносили! Спустя какое-то время «литсреда» маленько охолонула и смирилась, атрусики сочла «оригинальными». Возможно, из этих трусиков пахнулопостмодернизмом и путешествиями во времени. Лишь один молоденький Вареникотреагировал на ренфрины трусики гордо, хладно и презрительно, описываясобственную героиню, коя, приступаючи к интимному акту, снимает «набедреннуюповязку и тряпицу, поддерживающую груди». Однако эффект хладного презрения изнания того, что «в те времена» девицы носили под ночной рубашкой, былподпорчен смешным сверх меры и воображения описанием самого соития.

Другие Вареники глубоко задумались. Так-так, почесали они вголове, Сапковскому, значит, можно ляпсусить, и это — постмодернизм. А ведь«ляпсус» — слово чужое, на польский переводится как «промах, промашка, грубаяошибка». Стало быть, опять же подумали Вареники, если и мы начнем ляпатьужасные ошибки, то сойдем за постмодернистов.

И лед тронулся. Некая молоденькая авторша вооружилагородских стражников копьями. Коли Ренфри вольно носить трусики, то ипехотинцам можно копья, верно? Другие Вареники возят заряженные арбалеты вовьюках. Третьи переплывают широкие и бурные реки на быстренько сплетенных изкамыша лодочках. Эх, жаль не на веночках, которые девушки плетут в ночь наИвана Купалу, а ведь у них водоизмещение немногим меньше, зато плести не впример легче!