Книга Королева Хальдора - Светлана Шепот

Берхарт, убедившись, что с отцом все в порядке, выпрямился и тут же увидел лежащего Эскалиона.

– Что с ним? – спросил он, переводя на меня взгляд.

Я вздохнула, а потом начала торопливо рассказывать о том, что совсем недавно произошло. Берхарт подошел к Эскалиону и принялся осматривать его.

– Судя по всему, он на самом деле просто спит, – задумчиво выдал Берхарт, потирая заросший подбородок. – Вот только сон его подозрителен.

В этот момент отец зашелся кашлем. Мы с братом вздрогнули от неожиданности, ведь отец за всю неделю не издал и звука, сгорая в лихорадке.

– Пить, – прошептал он.

Я и Берхарт принялись бестолково метаться по комнате, да так, что едва не столкнулись. Только тогда мы оба замерли, уставившись друг на друга так, будто впервые увиделись.

– Вода в кувшине. Кувшин на тумбочке около кровати слева, – сказала я, а потом сама подлетела к тому кувшину, наполнила трясущимися руками кружку и только тогда взглянула на отца.

Он смотрел на меня почти ясными глазами и выглядел ослабленным, но явно идущим на поправку. Из моих глаз брызнули слезы. Руки затряслись еще сильнее.

– Пап, – пробормотала я. – Как я рада...

Я даже не заметила, когда ушел Берхарт. После того как я напоила отца, он уснул. Не просто провалился в беспамятство, а именно уснул, чему я была, несомненно, рада. Вот только радость эту омрачал странный сон мужа.

Когда хлопнула дверь, я вздрогнула от неожиданности. Повернувшись, заметила вернувшегося Берхарта. Он принес с собой множество каких-то баночек, кувшинчиков и горшочков.

Он посмотрел на меня, потом на Эскалиона, и я увидела, как брат упрямо поджал губы, а взгляд его потяжелел. Он явно что-то для себя решил.

И потянулись новые дни, наполненные запахами множества трав, отварами, мазями, разговорами с братом и немного поправившимся отцом. К нам часто заходил Олларт с Бени. Ариадна тоже бывала. Она даже не пыталась заставить Берхарта хотя бы немного отдохнуть. Все словно чувствовали, что мешать ему не стоит. Что время ограничено.

Я почти не бывала за пределами комнаты. В конце второй недели я очнулась на кровати отца. Сам он сидел в кресле рядом и держал меня за руку. Все еще изможденный, но выглядевший заметно лучше.

– Что?..

– Ты потеряла сознание, моя дорогая, – прошептал он.

– Эскалион?..

Лицо отца озарила слабая улыбка.

– Он просыпался.

От этих слов мою грудь опалило жаром. Я облегченно выдохнула, даже не пытаясь скрыть вскипевшие на глазах слезы.

Еще через сутки Эскалион окончательно проснулся. При этом у него был такой вид, словно он на самом деле просто спал. Пожурив меня за то, что я довела себя до такого состояния, он ушел разбираться с делами, накопившимися за это время. Мне же было сказано в строгой форме, чтобы я не смела даже думать вставать с постели. Я и не собиралась, так как совсем не ощущала в себе сил для подобного подвига.

– Пап, а как же ты без мамы? – спросила я как-то спустя пару дней постельного режима.

– Очень просто, – отец, явно чувствующий себя в последние дни намного лучше, мягко улыбнулся и вытащил из-за ворота кулон из какого-то ярко-желтого камня.

– Что это? – спросила, привставая на кровати. Отец сразу подсунул мне под спину подушку.

– Я, – отец слегка озадаченно посмотрел на кулон, а потом снова перевел взгляд на меня, – не знаю точно. Берхарт мне объяснял, но ты знаешь, он иногда говорит так сложно, что его едва ли можно понять. Я пояснил для себя лишь то, что, пока я ношу этот кулон, умереть от потери жизненной энергии мне не грозит.

Я круглыми глазами смотрела на переливающийся камень и не верила в услышанное. Как это вообще возможно? Неужели Берхарт придумал нечто подобное? Как ему удалось? Мне срочно захотелось увидеть брата и узнать обо всем более подробно.

Это ведь... невероятно! Это может помочь стольким людям. Нужно все немедленно узнать!

Часть 40

После внезапного прорыва столица замерла, будто ожидая нового удара. Люди были шокированы тем, что произошло. Все сразу вспомнили о древних тварях. Многие старались понять, почему все случилось именно сейчас. Некоторые даже пытались связать прорыв с новым королем, появившимся столь внезапно.

Снова в чести стала боевая магия, о которой в последние годы все вспоминали с ленцой и неохотой.

– Вы ведь не вините себя? – спросила я как-то у мужа. К тому времени все мы уже немного оправились и пришли в себя. Ужасы первых двух недель немного отпустили. Я перестала бояться засыпать, правда во сне все еще вздрагивала, а иногда и вообще просыпалась от кошмаров. После таких пробуждений Эскалион обычно долго целовал меня и ласкал, заставляя своей нежностью забыть о том, что приснилось.

– Моя вина в этом, несомненно, есть, – ответил муж и замолчал, но прежде, чем я успела возразить, продолжил: – Не стоит, Амелия. Я давно уже понял, что просто так винить себя – не самая удачная идея. Я не могу не колдовать. И уменьшить неизбежную потерю магии при колдовстве я тоже не в состоянии. Но и быть снова запечатанным я не хочу. Мне нужно найти иной выход.

Тогда я обратилась к единственному человеку, в силу разума которого безгранично верила.

После того как отец показал мне кулон и рассказал, что его создал Берхарт, я была в полном восторге. Чуть позже брат увлеченно пояснил нам, как это у него получилось и как он додумался до чего-то подобного.

Берхарт признался, что вначале он на самом деле планировал разорвать узы отца и матери. Ритуал был им придуман и требовал лишь окончательной доработки. Оставалось только получить согласие матери.

Но она его не дала.

Когда Берхарт рассказывал, как смеялась мать, буквально выплевывая им в лицо проклятия, он выглядел таким пораженным, что мне стало понятно: он не ожидал ничего подобного и был весьма впечатлен поведением матери.

– Ее лицо светилось таким безумным торжеством, что я едва узнавал в этой женщине нашу маму, – сказал он тогда, нервным жестом растрепав волосы. – Мы пытались ей объяснить, что она еще может отыскать свое счастье, и тогда она сказала, что счастлива, пока отец или ты, Амелия, страдаете. В тот момент я понял, что все уговоры бесполезны. У меня была еще одна идея, смутная, почти на грани интуиции, но я решил попробовать. Ночью, усыпив маму заклинанием, я взял у нее немного крови. И когда мы вернулись, я отправился в комнату предка, чтобы отыскать лекарство для отца. Я немного увлекся, – Берхарт смутился и отвел взгляд в сторону.

– И случайно сделал амулет? – спросила я, стараясь, чтобы в голос не пробрались смешливые нотки.

– Ну, знаешь, случайно, – возмущенно выдохнул Берхарт. – Я три ночи корпел, разбираясь в последнем открытии Венсана. Он был поистине гениальным человеком. Как жаль, что я не знаком с ним. Но это не суть. Главное в том, что моя смутная идея перекликалась с его последними разработками. Оказалось, что он пытался соединить всевозможные камни и металлы с различными заклинаниями и даже целыми ритуалами!