Книга Обняться, чтобы уцелеть - Олег Рой

– Вот как? – обрадовался он. – А что так?

– Знаешь, когда женщина курит – это верный признак того, что она несчастлива… Я не хочу больше быть несчастливой.

Он с интересом поглядел на нее:

– Это что же получается: все некурящие – счастливы?

Она рассмеялась:

– Нет, конечно, вечно ты все передергиваешь! И вообще я давно заметила, что у тебя плохо с логикой!

– Ну, смотри, ты сама это сказала. – Он приподнялся на локте и, размахнувшись, выбросил сигареты в открытое окно.

– Что ж ты делаешь? – ахнула Ксюша.

– Ничего. Бомж какой-нибудь подберет – обрадуется.

– А если дети найдут? Нет, ты с ума сошел, честное слово! Взрослый человек, а ведешь себя как ребенок!

– Ой, кто бы говорил! – Он обнял ее, притянул к себе, уткнулся носом в ее грудь.

– Ты все потерял?

– Да. Почти.

– Деньги, имущество… Жалеешь?

– Нет. Я быстро все восстановлю. Я привык много работать. Да и нужно ли иметь столько? Теперь ведь у меня есть главное – моя Любимая.

Глава 17

В которой Леонид Голубев возвращаетсяк прежней жизни

Первое, что сделал Леонид, придя в себя в прямом и переносном смысле, – это отправился в Ксенину клинику и в очередной раз сдал все анализы. Мало ли что, чем черт не шутит… Ксения посмеивалась над его мнительностью, однако в глубине души – и Голубев отлично это видел – сама беспокоилась. Во всяком случае, когда уже на подъезде к Лефортову он вдруг неопределенно предположил, что, может, и не стоит делать никакую диагностику, Ксюша решительно воспротивилась:

– Нет уж, начал дело – так доводи до конца! Тем более что мы уже практически на месте, не возвращаться же!..

Долгожданные результаты успокоили обоих.

– Ну слава богу… – пробормотал Леонид.

Возвращение к прошлой жизни прошло для Голубева на удивление легко. Казалось, будто бы и не было этих двух месяцев, странных приключений, пребывания в чужом теле… Такое чувство, будто он никогда и не покидал особняк на Бульварном кольце. Первое время Леонид всерьез подумывал о том, чтобы полностью изменить обстановку в своей некогда столь любимой квартире.

– Как вспомню о том, что тут жил чужой человек – да еще какой человек! – который прикасался тут ко всему, пользовался моими вещами, так мне противно становится, – говорил он Ксении. – Надо выкинуть все к чертовой матери! И ремонт сделать.

– Ну, ты как хочешь, конечно, – отвечала она, – но лично мне менять обстановку просто жалко. Тут все так красиво! Видно, что ты обставлял свою квартиру не абы как… Да, конечно, какие-то вещи надо заменить, постельное белье, например. Но избавляться от мебели, от картин, по-моему, просто глупо. Ты же не выбросишь свою коллекцию зонтов?

– Нет, конечно, ты что? Я так по ним соскучился!

– Ну, вот видишь! А чем, например, вот эта инсталляция из фотографий времен Первой мировой войны хуже зонтов? Или часы на каминной полке? Или чудесный столик с резными ножками, который стоит у тебя в спальне?

– Да ничем, – вынужден был согласиться Леонид. – Наверное, ты права.

«Все равно это ненадолго! – говорил он про себя. – Надо же будет нам с Ксю как-то решить вопрос о совместном проживании… Тогда и придумаем, что делать. Когда она переедет сюда, то все равно придется все менять. А может, подыщем какой-то другой вариант, попросторнее».

Сразу после клиники Голубев отправился в свой офис, находившийся в престижном бизнес-центре. Ехал он туда с большой опаской, так как совершенно не представлял, что ожидает его на работе – вероятность того, что Глеб Серебряный по неопытности или из стремления досадить врагу просто-напросто развалил дело всей его жизни, была очень велика. Но, к счастью, и эта возможная беда прошла стороной. Мнимый Кирилл внял советам своего патрона, данным ему в Лондоне, и поставил у руля именно тех людей, которых рекомендовал Голубев. Сам он, как понемногу выяснилось из разговоров, просто тихо отдалился, исполняя исключительно роль свадебного генерала и переложив практически всю основную работу на плечи помощников и заместителей, которые отлично справились. В результате холдинг не только не обанкротился и не прекратил свое существование, но даже напротив того – развивался и процветал точно так же, как это было и при прежнем боссе.

Леонид с удовольствием приезжал в офис, занимался делами, вел переговоры с нужными людьми, однако отдавать Заводу, как прежде, двадцать четыре часа в сутки у него больше не было никакого желания. Во-первых, это было бы просто некрасиво по отношению к его заместителям, которые «в отсутствие шефа» взяли все в свои руки. А во-вторых (хотя на самом деле именно это и было во-первых), ему хотелось как можно больше времени проводить со своей Ксю. Но тут их желания не слишком совпадали. Нет, конечно же, Ксения все так же сильно любила его, но и для нее работа была важна. И она пропадала в своей клинике с раннего утра до позднего вечера. Леонида это задевало, он постоянно скучал и не хотел без нее никуда ходить.

– Но ты пойми, – ласково уговаривала Ксюша. – Я же не могу вот так все бросить! У меня больные, студенты, три дипломника, симпозиум международный по онкологии готовим…

– Неужели тебе твои студенты и симпозиумы дороже меня? – возражал он.

– Ну что ты такое говоришь, глупый? У меня нет ничего на свете дороже тебя.

– Это только слова. На самом деле тебя никогда нет рядом… А мне что прикажешь делать?

– Ну неужели тебе нечем заняться? Никогда не поверю!

– Ну есть, конечно… Только я хочу проводить время с тобой.

Разумеется, все эти разговоры ничем не заканчивались. Найти решение проблемы они пока не могли.

Однажды Леонид, сидя в своем офисном кабинете, перебирал старые бумаги – он называл это «возвратом к позапрошлой жизни» – и наткнулся на прошлогодний ежедневник, из которого выпала стильно оформленная визитка. «Well-being, спортивный комплекс, – прочитал он, – фитнес-центр, бассейн, тренажерные залы, теннисные корты, спортивные площадки, боулинг».

Голубев усмехнулся и по привычке поднял глаза к потолку, где в восьмигранном зеркальном куполе, как всегда, обитало его отражение.

– А что? Может, съездить по старой памяти? Встряхнуть старые кости?

– Почему бы и нет? – пожали плечами восемь отражений в зеркальных гранях.

Артем Малышев встретил его белозубой улыбкой.

– Я не сомневался, что вы вернетесь, – проговорил он.

«Если он посмеет сказать что-то подобное Ксюхе, я его застрелю собственными руками!» – пронеслось в голове у Леонида. Но странно, вид подтянутого красавчика больше не вызывал в душе ни зависти, ни ревности…

Результаты измерений и взвешиваний, произведенных врачом, конечно, не слишком порадовали: в отсутствие Голубева оставленное без присмотра тело поправилось еще на несколько килограммов. Да и первое после перерыва занятие далось с трудом… Но теперь такие мелочи Леонида уже не смущали. Как бы ни было тяжело, он мужественно довел занятие до конца, чем заслужил похвалу Артема.