Книга Практикум по гештальт-терапии - Ральф Хефферлайн

Не опасайтесь того, что, растворив «совесть», вы превратитесь в преступника или импульсивного психопата. Когда вы дадите органической саморегуляции и своим естественным влечениям возможность соприкоснуться с другими людьми, вы будете поражены тем, как принципы, по которым вы должны жить, проявятся из самой вашей сущности и будут очевидно и совершенно пригодны для жизни, в какой бы социальной ситуации вы ни находились.

Преступность в значительной степени является следствием неправильной ориентации и непонимания роли человека в обществе. Как сказал Сократ, зло — это просто ошибка. Патологическая преступность часто связана со сверхсуровой «совестью». С «совестью» дело обстоит так же, как с «самоконтролем»: преувеличенный «самоконтроль» ведет к нервным срывам; преувеличенная «совесть» — к моральным срывам. Подчинение «совести» — это отождествление с ригидными принципами, которые не работают и которым всегда не хватает милосердия. Органическое функционирование и самоосознавание означают оценку и понимание конкретной ситуации. «Совесть» налагает обязательства и выполняет мало работы; осознавание функции интересно, и работа выполняется.

Когда вы перейдете ко второму шагу растворения «совести», то есть к превращению своих требований к себе в требования к X, вы почувствуете значительное сопротивление и нежелание делать это, потому что принятие своей совести как части себя означает признание сильных диктаторских желаний и требований по отношению к другим людям — желание быть их «совестью». Вы можете, конечно, превратиться в моралиста и попытаться причинить нам всем страдания; но будем надеяться, что вы ограничитесь фантазией, и этого будет достаточно для проработки вашего желания быть общим правителем и судьей, пока вы не обретете более интегрированную ориентацию и контакт с миром. Ваши взгляды на «совесть» изменятся, когда вы увидите, что та же нетерпимость, которая вкладывалась вами в вашу «совесть», теперь проявляется в ваших страстных желаниях.

Проецирующий направляет вовне свои нежелательные чувства, но не избавляется от них. Единственный способ действительно избавиться от «нежелательного чувства», — это принять и выразить его и тем разрядить. Проекции так же привязаны к человеку, как подавляемый материал находится «в» нем. Проецирующий всемогущество связан с ним ужасом и трепетом; проецирующий агрессию — страхом. Так, предрассудок не избавляет человека от его «животности» просто проецированием ее в презираемую группу; он должен стать антисемитом, антививисекционистом или кем-то еще и разрушать свою жизнь подобными идиосинкразиями. Различие между предрассудком и просто глупым представлением состоит в том, что в последнем случае человек слишком ленив и не заинтересован, чтобы выяснять суть дела, и его это мало волнует. Если же вы не можете позволить событиям идти своим чередом, если вам представляется надвигающаяся, преследующая вас опасность — это уже предрассудок.

В снах проецирование агрессии превращается в кошмары. Сны с проецируемой дентальной агрессией, в которых вам угрожают крокодилы, собаки, «вагина дентата», типичны для интроектов. Пытаясь интерпретировать сон, хотя бы для начала попробуйте рассматривать все лица, являющиеся вам во сне, и все их черты как проекции — то есть как части вашей личности. В конце концов, вы — производитель сна, и все, что вы в него помещаете, должно быть в вас, только тогда оно может быть доступно для конструирования вами этого сна.

Так же, как и сны, многие «воспоминания» являются проекциями нынешней ситуации. Это часто происходит в психоанализе по отношению к воспоминаниям детства. Перенос (эмоциональное отношение к аналитику) объясняется как оживление событий детства; между тем достаточно простых фактов аналитической ситуации, чтобы объяснить то, что происходит, без обращения к прошлому вообще. Например, пациент, сердитый на аналитика в настоящем, не выражает свой гнев открыто, а воспроизводит воспоминание того времени, когда отец «плохо обращался с ним» таким же образом. Для ассимилирования таких проекций совсем не нужно ходить вокруг да около, долго копаясь в прошлом, если имеющие отношение к делу события происходят у аналитика перед носом. Если пациент с укором говорит: «Вы скучаете», или «Вы думаете обо мне то-то и то-то», или «Вы хотите избавиться от меня», — проекция очевидна.

Ваша «реальность» (то, что для вас составляет реальный мир) выполняет одну из двух функций: либо это важное для вас окружение, в котором могут удовлетворяться ваши потребности, и вы знаете его как яркие, интересные фигуры на пустеющем фоне, либо это экран для ваших проекций. В последнем случае вы будете стараться заставить проекции соответствовать наблюдениям, вы всегда будете искать доказательства, делать из мухи слона или иным образом искажать свою перспективу.

Вместо этого попробуйте сделать следующее: в течение некоторого периода говорите всему «Тат, твам аси» — Это другое есть я. И потом делайте это во всех случаях, когда вы чувствуете острую реакцию, особенно страх или пассивную беспомощность. Избегайте проекции отрицания, восхищения, агрессии. Представьте себя в шкуре агрессора, восхищающего, отвергающего и пр. Обращение чаще будет соответствовать истине, чем не соответствовать.

Вот некоторые реакции на этот эксперимент. «Совет «представлять себя в шкуре агрессора и пр.» и утверждение, что это чаще всего соответствует истине, — прекрасный финал для вас. Это действительно кульминация абсурда!».

«Я полагаю, что пройдет много времени, прежде чем я смогу принимать ответственность за все мои проекции, потому что я весьма широко разбросал части моей личности. Но я собираюсь продолжать помещать себя в разные «шкуры» — мои «шкуры», — потому что, насколько я сейчас могу судить, все эти шкуры мне подходят!».

«Я попробовал выполнять «тат-твам-аси» и обнаружил, что у меня весьма суровая «совесть». Я надеюсь со временем существенно укротить ее, но я вижу, что это потребует длительного времени».

«Как принятие ответственности за свое поведение не означает принятие вины, так же неоправданно принимать похвалу за это. Однако пока я продолжаю мыслить в терминах моралистики, мне кажется ободряющим и облегчающим принимать похвалу за то, что я делаю, и хвалить других за их действия. Я все больше и больше замечаю, что когда я или кто-то, кого я знаю, переживает поражение, это всегда, по крайней мере отчасти, «внутренняя работа»».

«Я «растворил» некоторую часть иррациональной «совести», которая была у меня сколько я себя помню. Я всегда полагал, что должен завершать любое дело, которое начал и, более того, я должен завершать его в определенное время (например, в течение дня). Раньше в некоторых особых случаях я утверждал, что «моя «совесть» требует, чтобы я кончил это сегодня». Потом я распространил это до «моя «совесть» требует, чтобы я закончил дело сегодня, хотя позже у меня будет много времени для этого». Глупость такого утверждения стала совершенно ясной, когда я довел его до: «Общество требует от меня, чтобы я закончил дело сегодня», — потому что очевидно, что общество ничего такого не требует. Без веских эмоциональных фейерверков это произвело радикальный переворот в моем отношении к работе. Когда я теперь начинаю работу, в этом нет мелодраматизма (чувства, что «кости брошены и нет возврата»), вместо этого я понимаю, что у меня много времени, и если что-то более важное появится прежде, чем я закончу эту работу, я могу отдать ему преимущество, и мир не погибнет. Когда я оглядываюсь на то, как я действовал, то удивляюсь: «До чего может дойти глупость!»