Книга Тысячеликий герой - Джозеф Кэмпбелл

Еще более печальная история, чем та, что приключилась с Рипом, это рассказ о том, что произошло с ирландским героем Ойсином, когда после долгого пребывания у дочери короля Страны Юности он вернулся домой. Ойсин, в отличие от несчастного Рипа, бодрствовал в чудесной стране. Он сознательно (в бодрствующем состоянии) спустился в царство бессознательного (в глубокий сон) и, вернувшись в обыденный мир, не утратил ценности пережитого во сне, когда проснулся. Он изменился. Свершилось то, чего он хотел, но именно поэтому на пути домой ему выпали куда более серьезные опасности. Так как вся его личность теперь соответствовала силам и формам измерения, где времени не существовало, то силы и формы времени сокрушительно обрушились на него.

Однажды, когда Ойсин, сын Финна Маккула, охотился вместе со своими людьми в лесах Ирландии, к нему подошла дочь короля Страны Юности. Люди Ойсина ушли далеко вперед с добычей, а с хозяином остались лишь три собаки. Перед ним появилось загадочное существо с телом прекрасной женщины, но головой свиньи. Она сказала ему, что голова ее такова из-за колдовства друидов, и пообещала, что все изменится в ту же минуту, как он женится на ней. «Если это действительно так, то быть по сему, – ответил он, – и если брак со мной освободит тебя от колдовства, то я не позволю, чтобы ты и дальше жила со свиной головой».

И тут же свиная голова исчезла, а они вместе отправились в Тир-на-н-Ог, Страну Юности. Ойсин правил там как король много счастливых лет. Но однажды он подумал и сказал своей необыкновенной супруге:

«Хотелось бы мне сегодня побывать в Ирландии и повидаться с отцом и его людьми».

«Если ты уйдешь, – ответила жена, – и ступишь ногой на землю Ирландии, то больше никогда не вернешься сюда, ко мне, и станешь слепым стариком. Как ты думаешь, сколько времени прошло с тех пор, как ты здесь?».

«Примерно три года», – ответил Ойсин. «Прошло триста лет, – сказала она, – с тех пор, как ты пришел со мной в это царство. Если тебе необходимо вернуться в Ирландию, я дам тебе белого коня, который понесет тебя; но если ты сойдешь с него или коснешься своей ногой земли Ирландии, в ту же минуту конь вернется, а ты останешься там, где он бросит тебя, дряхлым стариком».

«Не тревожься, я вернусь, – сказал Ойсин. – Разве нет у меня причины вернуться? Но я должен еще раз увидеть отца, своего сына и своих друзей в Ирландии; я должен хоть один лишь раз взглянуть на них».

Она приготовила Ойсину коня и сказала: «Этот конь понесет тебя, куда бы ты ни пожелал».

Ойсин нигде не останавливался, пока конь не ступил на землю Ирландии, и продолжал скакать дальше, пока не добрался до Нок-Патрика в Манстере, где он увидел мужчину, пасшего коров. В поле, где паслись коровы, лежал широкий плоский камень.

«Не мог бы ты подойти сюда, – сказал Ойсин пастуху, – и перевернуть этот камень?».

«Конечно же, нет, – ответил пастух, – ибо я не смогу поднять его, как не смогут и двадцать человек, таких как я».

Ойсин подъехал к камню и, протянув руку вниз, ухватился за него и перевернул. Под камнем лежал великий рог фениан борабу, который закручивался, как морская раковина. По закону тех мест, если кто-нибудь из фениан Ирландии подует в рог борабу, тут же соберутся другие из их рода, в какой бы части страны они в это время ни были.

Фенианами прозывались гиганты из рода Финна Маккула. Ойсин, сын Финна Маккула, был один из них. Но прошли их дни, и теперь в Ирландии гигантов старых дней уж не встретишь. Такие старинные легенды о гигантах рассказывают везде, например миф о царе Мучукунде. Можно также сравнить эти легенды с мифами об иудейских патриархах, Адам прожил девятьсот тридцать лет, Сет девятьсот двенадцать, Энос – девятьсот пять, и так далее, и так далее…[330]

«Не подашь ли ты мне этот рог?» – спросил Ойсин пастуха. «Нет, – ответил пастух, – ибо ни я, ни много больше таких, как я, не смогут поднять его с земли». Услышав это, Ойсин приблизился к рогу и, протянув руку вниз, взялся за него; но он был так нетерпелив в своем желании подуть в него, что все забыл и, соскользнул с коня, так что одной ногой коснулся земли. В ту же секунду конь исчез, а Ойсин остался лежать на земле слепым стариком».[331]

Один год пребывания в раю, равный сотне лет земного существования, – это хорошо известная в мифологии тема. Полный круг в одно столетие означает все время целиком. Подобным же образом триста шестьдесят градусов круга означают целостность; соответственно древнеиндийские Пураны приравнивают один год жизни богов к тремстам шестидесяти годам жизни человека. С точки зрения обитателей Олимпа земная история катится эра за эрой, постоянно обнаруживая гармоничную форму целостного круга. И, где люди видят только перемены и смерть, благословенные наблюдают неизменную форму, мир, не ведающий конца. Но сейчас проблема заключается в том, чтобы сохранить эту космическую точку зрения перед лицом осязаемых земных страданий и радостей. Вкус плодов временного знания переносит дух от сосредоточенности в центре вечности к периферийному кризису текущего момента. Равновесие совершенства утеряно, душа приходит в смятение, и герой терпит поражение.

Идея «изолирующей» лошади героя, которая оберегает его от непосредственного соприкосновения с землей, давая ему возможность перемещаться в мире людей, – это яркий пример спасительной предосторожности, к которой обычно прибегают носители сверхъестественной силы. Например, Монтесума, император ацтеков, никогда не ступал ногой на землю, его всегда носили на своих плечах вельможи, и если он где-либо опускался на землю, то предварительно перед ним расстилали богатую ткань, чтобы он мог ступать по ней. Внутри своего дворца царь Персии ходил по коврам, на которые больше никто не имел права ступить, за пределами дворца его никто не видел на ногах, а лишь в колеснице или верхом на лошади. Раньше ни цари Уганды, ни их матери, ни их жены царицы не могли ходить пешком за пределами своего просторного огороженного со всех сторон жилища. Всякий раз, когда им нужно было выйти наружу, их несли на своих плечах мужчины из рода Буйвола, несколько из них всегда сопровождали каждую из этих царственных особ в дороге и по очереди несли эту ношу. Царь сидел верхом на шее носильщика, закинув ноги ему на плечи и засунув ступни ему в подмышки. Когда один из этих царских носильщиков уставал, то передавал царя на плечи другого мужчины, не допуская, чтобы ноги царя коснулись земли.[332]

Джеймс Джордж Фрэзер следующим образом, весьма выразительно, объясняет, почему повсюду на Земле божественная особа не могла касаться земли своей ногой.

По-видимому, святость, магические силы, табу или как бы мы ни называли это таинственное качество, присущее, как предполагается, священным или неприкосновенным особам, представляется примитивному мыслителю как физическая субстанция или флюид, которыми заряжен священный человек так же, как лейденская банка заряжена электричеством, и подобно тому, как электричество в банке может разрядиться при контакте с хорошим проводником, так и святость или магическая сила человека могут разрядиться и быть утрачены при контакте с землей, которая по этой теории служит прекрасным проводником для магического флюида. Поэтому, чтобы не дать заряду уйти попусту, необходимо тщательно оберегать священную или неприкасаемую особу от контакта с землей, в терминах электричества, она должна быть изолирована, чтобы не лишиться своей драгоценной субстанции или флюида, которыми она, подобно кубку, наполнена до краев. Во многих случаях, очевидно, человека, охраняемого табу, рекомендуется оберегать не только ради него самого, но также и ради других членов племени, так как сила, заключенная в святости, представляет собой нечто вроде мощной взрывчатки, которая может сдетонировать при малейшем прикосновении, то в интересах общей безопасности необходимо держать ее в жестких рамках, чтобы, вырвавшись наружу, она ничего не взорвала, не разрушила и не причинила вреда чему-либо, с чем она придет в соприкосновение.[333]