Книга Блондинки тоже в тренде - Ольга Олие

В голове крутилась неясная мысль, но она постоянно ускользала. На миг я даже застыла, не доходя до столовой. Глянула на брата. Точно! Вот же оно! На поверхности. А я не могла сразу сообразить такой простой вещи. Это напрягло еще больше.

– Тайрах! Ты же знал, какую ошибку допустил магистр, – я не спрашивала, а утверждала. – Почему не подсказал? Так сложно было?

– Нет, не сложно. Но ваш преподаватель за мной пристально наблюдал. А в мыслесвязь к тебе я пробиться не смог почему-то, – ответил мужчина.

На вторую часть фразы я не обратила внимания. На меня напала злость: знал и не сказал. Стало обидно до слез. И самое ужасное – я едва не разревелась. И тут же сама себя одернула. Что со мной творится? Откуда такие эмоции? Они не мои. Не могу я реветь по пустякам. Да и впадать в ярость не в моих правилах.

– Лиза, мне не нравится твое состояние, – около меня появился Итиар.

Тайрах тоже нахмурился.

– Мне тоже оно не нравится, думать не получается, как пелена какая накрыла, злость охватывает с головой из-за мелочи, глаза на мокром месте. Кажется, ткни меня пальцем – разревусь, – начала описывать я свои симптомы.

– А самое главное, ментальный блок, сквозь который даже я пробиться не смог, – вставил свои пять копеек поднятый.

– Но с утра было все нормально, – вступил в диалог Гиэр. – Ты в нас подушкой кидала и не думала злиться или рыдать.

– Да, это позже началось, – согласилась я. Начала вспоминать, что происходило за завтраком и на первой лекции, и сама ужаснулась. Даже память пропала. Не совсем, конечно, но именно приход в аудиторию к магистру Шервэ я абсолютно не помнила.

– Надо с этим разобраться. Идем к декану, у него должен быть кристалл истины. Он поможет определить, что с тобой такое и где ты подхватила неизвестную гадость, – принял решение Тайрах. – В столовую позже сходим.

– Лично я хочу есть и никуда не пойду, – заявила Айза. – Лиза и сама в состоянии сходить к декану. Да и что он ей скажет? Даже я без всяких камней истины могу сказать: налицо все признаки влюбленности. Наша Лиза просто-напросто влюбилась. У них всех такое состояние.

– Айза, не городи ерунды, еще с утра я ни в кого влюблена не была. Откуда она сейчас взялась? Ты снова выдаешь надуманное за действительное? – разозлилась я, разворачиваясь, чтобы проследовать в кабинет декана.

Со мной пошел только Тайрах. Гиэр и Итиар под насмешливым взглядом удерживающей их девушки отправились обедать. Я же полыхала праведным гневом, хотя сама не осознавала, на кого злилась в данный момент. Наверное, на друзей, которые предпочли еду мне.

Когда я влетела в кабинет магистра, на меня вдруг накатила такая тоска, что я разрыдалась. Краем сознания понимала, что истерика навязанная, не моя, но остановиться не могла. Вставший из-за стола Шервэ потрясенно воззрился на меня. Впервые я видела растерянность на бесстрастном лице мужчины.

– Лиза? Что случилось? – осторожно поинтересовался декан.

В ответ, посетовав на свою нелегкую долю – хотя сама не осознавала, в чем она на самом деле заключалась – еще сильнее разразилась рыданиями.

– Посмотри, что с ней. Я не смог пробиться сквозь ментальный блок. И он ей не принадлежит, как и эмоции, которые она сейчас испытывает. С ней что-то неладное творится, – обеспокоенно отозвался Тайрах.

– Ну да. Видеть рыдающую Горовину мне еще не приходилось, так же, как и впадающую в ярость. Решил ненароком, что она вообще лишена эмоций.

– Так оно и было до сегодняшнего дня, – подтвердил поднятый. – А с первого занятия она сама не своя. Будто ее в кокон забвения завернули, чужие эмоции налепили и сделали безвольной куклой.

– Сейчас разберемся, – пообещал магистр, доставая из шкафчика голубой камень, похожий на большой алмаз. Он приблизился ко мне и приставил его к моему лбу. Камень мгновенно посерел.

– Фу! Уберите от меня эту гадость! – меня затрясло. Если бы не Тайрах, схвативший меня в охапку, я бы разнесла все вокруг. Глаза застила пелена ярости. Даже красные пятна появились. Я кричала, билась в объятиях мужчины, пытаясь вырваться. Рык! Это мой? Не может этого быть. Или может?

– Откуда столько одержимости? – отступив на шаг назад, декан дал мне время успокоиться.

– Вы меня бесноватой назвали? На себя посмотрите, – взвилась на пустом месте я.

– Лиза, успокойся, надо проверить, что с тобой, – ласково увещевал Тайрах.

Да какое там! Меня стала бить крупная дрожь. Я начала кусаться. Поднятый тряхнул меня за плечи так, что голова дернулась, на пол посыпались шпильки и заколки. Зубы клацнули так громко, что сама испугалась.

А в следующую секунду все прошло. Мне стало легче. В голове прояснилось. Я посмотрела на мужчин, освободила руку и провела по своему лицу.

– Слезы? Откуда? Что случилось? – ровно поинтересовалась у них, соображая, что успела натворить.

– Лиза, ты все еще злишься? – как с сумасшедшей заговорил декан.

Я глянула на одного, на второго. До меня не доходило, почему со мной так разговаривают.

– На что? Магистр Шервэ, вам ли не знать, я редко злюсь. А вы ушли от ответа. Почему у меня лицо мокрое? Я ревела? – спросила и мотнула головой, сама себе отвечая: – Да нет, не может быть. Последний раз я плакала лет пять назад, когда бабушка умерла. Сейчас и причин-то не было.

– Милая, что последнее ты помнишь? – приобнял меня за плечи Тайрах.

– Э? Братишка, ты мозгами двинулся? С чего такие странные вопросы? И вообще, что мы натворили? Почему нас вызвал магистр Шервэ?

– Он нас не вызывал, мы сами пришли, – продолжая разговаривать со мной, как с душевно больной, пояснил мужчина.

Я скривилась и попросила:

– Тайрах, прекращай. Рассказывай, что произошло. Утром ты нас разбудил и едва не получил подушкой в нос. Потом мы пошли в столовую…

Я замолчала. Нахмурилась. На этом месте темнота. Я честно пыталась вспомнить, что было дальше, но тщетно. Виски заломило. Непроизвольно застонав, присела на стул и взмолилась:

– Тай, миленький, расскажи, что происходит? После столовой ничего не могу вспомнить. Или ничего и не было? Тогда нам нужно поспешить на занятия.

– Они закончились, – выдохнул Шеврэ. – Сейчас Лиза в себе. Это действительно она.

Он поднес к моему лбу голубой камень. Я завороженно наблюдала за его переливающимися гранями. Камень не изменил своего цвета.

– Красивый какой, – выдохнула, улыбаясь. – А можно сейчас для меня объяснить, что все-таки произошло? И почему я растрепана?

– Твои шпильки и заколки упали, ты поскользнулась и едва не свалилась. Я вовремя тебя подхватил, но прическа распалась, – виновато отозвался брат. – Сейчас все соберу.

Он присел на пол, чтобы собрать рассыпанное, но я, заметив то, чего здесь быть не должно, схватила его за плечо.