Книга Великая победа на Дальнем Востоке. Август 1945 года: от Забайкалья до Кореи - Анатолий Александров

К утру передовые отряды 15-й армии совместно с пограничниками овладели крупными островами на Амуре, в устье Биры и захватили плацдарм на южном берегу Амура в районе Эртуни. Этот важный успех обеспечил главным силам армии быстрое форсирование Амура, а военным морякам свободу манёвра. Был отрезан выход в Амур Сунгарийской речной флотилии противника. Соединения 5-го отдельного стрелкового корпуса при содействии кораблей 3-й бригады Краснознаменной Амурской военной флотилии успешно форсировали Уссури и к концу первого военного дня практически овладели центром укрепрайона — Жаохэ.

На второй день войны, 10 августа, Японское правительство сделало заявление о готовности принять условия Потсдамской декларации руководителей США, Великобритании, Китая и СССР от 26 июля, рассчитывая ввести Советское правительство в заблуждение и принять меры к восстановлению положения в Маньчжурии. В ответ на это политотдел 6-й гвардейской танковой армии выпустил листовку, в которой, разоблачая происки японских милитаристов, призвал солдат, сержантов и офицеров повысить политическую бдительность, максимально ускорить наступление. В ней говорилось:

«Дорогие товарищи! Враг просит о пощаде. Но он еще не разоружен. Враг хитер и коварен. Он может пойти на всякие провокации. Будьте особенно бдительны и настороженны Быстро продвигайтесь вперед. Ломайте всякое сопротивление врага. Разоружайте и плените его, а если не будет сдаваться, беспощадно уничтожайте».

Утром 10 августа Малый хурал и Монгольское правительство объявили священную войну против Японии на стороне Объединённых Наций и заявили о полном присоединении к «Заявлению Советского правительства». В их Декларации подчеркивалось, что на пути независимого существования Монгольской Народной Республики, как самостоятельного государства, стоял и стоит японский империализм. Объявив войну Японии, МНР выставила на Забайкальский фронт почти все свои вооруженные силы. Главкомом монгольской группировки являлся опытный военачальник маршал Чойбалсан.

На рассвете этого же дня, под прикрытием группы истребителей, летчик 821-го истребительного авиаполка младший лейтенант Молаканов выполнял задание по воздушной разведке вражеских войск в районе Хайлара, и установлению пригодности местного аэродрома для посадки наших самолетов. Он приземлился на летном поле, осмотрел посадочную полосу, уточнил у населения сведения о составе японских войск в городе и укрепрайоне, и благополучно возвратился на свою базу. Доставленные им разведывательные данные помогли командованию 94-й стрелковой дивизии с ходу блокировать гарнизон Хайларского укрепрайона с востока, перерезав железную дорогу из Хайлара в Бухэду.

Положение войск 4-й отдельной армии генерала Микио еще более осложнилось 10 августа с переходом в наступление соединений 2-й Краснознаменной армии на Сахалянском направлении. Овладев островами на Амуре, восточнее Благовещенска, войска генерал-лейтенанта Терёхина новели решительное наступление на Мэргэнь и Бэйаньчжэнь. На острие их атак рвались вперед ударные части 73-й и 74-й танковых бригад. Генерал Микио начал спешный отвод своих войск вдоль железных дорог на Таонань и Харбин к центру Маньчжурии, надеясь там организовать новый рубеж обороны.

К исходу дня 10 августа определился перспективный успех войск 1-го Дальневосточного фронта. Расчёты командующего Кванту некой армией генерала Ямады на то, что главные фронтовые силы Советов удастся задержать и обескровить в сражениях в приграничных укрепрайонах, не оправдались. Стремительность наступления позволила соединениям 35-й, 1-й Краснознаменной и 5-й армий генералов Захватаева, Белобородова и Крылова перерезать все коммуникации противника, прежде чем он смог ими воспользоваться для отхода и организации обороны на рубеже рек Мулинхэ и Муданьцзян. Войска маршала Мерецкова последовательно овладели городом Хутоу, станцией Пограничная, городами Силиньхэ, Дуннин и Суйфыньхэ.

Министр иностранных дел Молотов появился в кабинете председателя СНК, как только Сталин приехал в Кремль с «Ближней дачи». Поздоровавшись за руку, он извинительно тряхнул перед ним листами неотложных документов:

— Посол Гарриман только что передал для ознакомления ответ правительства Соединенных Штатов[57] от имени всех союзных держав на Заявление Японского правительства о принятии им условий Потсдамской декларации от 26 июля.

Председатель СНК быстро прочитал протянутый Молотовым первый документ. Возвращая его, спросил:

— А что нового внесли американы в свежую редакцию? Так торопятся владеть инициативой, что важнейшие документы готовят походя, без основательной проработки.

Нарком иностранных дел ответил:

— В формулировке третьего абзаца ответа более точно прописана функция Японии в отношении осуществления условий безоговорочной капитуляции[58].

Продолжая стоять на своем традиционном месте у торца стола, Сталин отреагировал на слова наркома иностранных дел с ноткой недовольства:

— Никакой принципиальной разницы в документах нет. Но меня продолжают удивлять действия Трумэна. Лезет из кожи вон, чтобы при каждом удобном случае подчеркнуть американскую гегемонию в мировых делах. По-моему, никаких особых заявлений делать не надо, но при ближайшей встрече с Гарриманом следует тактично ему объяснить очевидную разницу. Американский президент может строить свои отношения с руководителями Англии и Китая так, как ему заблагорассудится, но для Советского Союза избранный им стиль неприемлем. Мы требуем для себя абсолютно равноправных отношений. Поэтому пусть Трумэн присылает в Москву не исполненные уже документы для информации, а проекты официальных документов для согласования. Это будет правильно. Гарриман — толковый дипломат, и он поймет законность наших принципиальных претензий.

В тот же день, 11 августа, нарком иностранных дел Молотов направил послу Соединенных Штатов в Москве Гарриману ответное письмо. Он сообщил о согласии Советского правительства с изменениями, внесенными Американским правительством в третий абзац ответа Японскому правительству по поводу принятия им условий Потсдамской декларации от 26 июля руководителей США, Великобритании, Китая и СССР о безоговорочной капитуляции Японии.

Передовой отряд 26-го стрелкового корпуса, стремительно преодолев до сорока километров по тайге, в середине дня 11 августа с ходу овладел ключевым опорным пунктом на Муданьцзянском направлении — городом Мулином и перешел к решительному преследованию противника. Создалась реальная возможность для окружения Мишаньской группировки из состава 1-го фронта Квантунской армии. Усиленная 257-я танковая бригада на плечах противника ворвалась на станцию Хуалинь и разгромила четыре вражеских эшелона с резервными войсками и боевой техникой.