Книга История Второй мировой войны. Крушение - Курт фон Типпельскирх

Много беспокойства западным державам доставляли приготовления немцев к применению нового секретного оружия. Союзники стремились разрушить воздушными налетами все районы, в которых, по их данным, можно было предположить наличие сооружений по производству и применению такого оружия. Но и после этого они не избавились от опасения, что применение нового оружия незадолго перед началом вторжения приведет к серьезному замешательству и потерям среди союзных войск в насыщенных ими южноанглийских портах и пунктах сосредоточения.

К началу вторжения в распоряжении союзников имелось 5049истребителей, 1467тяжелых бомбардировщиков, 1645 средних и легких бомбардировщиков, включая самолеты-торпедоносцы, 2316 транспортных самолетов и 2591 планер. В то же время на французских аэродромах было сосредоточено лишь 500 немецких самолетов, из которых всего 90 бомбардировщиков и 70 истребителей находились в полной боевой готовности.

Предстоящее весною 1944 г. вторжение скрыть было невозможно. Тем больше усилий прилагалось к тому, чтобы сохранить в тайне время и место высадки и ввести немцев в заблуждение относительно района вторжения. Стремление союзников скрыть свои действия зашло так далеко, что аккредитованные в Лондоне дипломатические представители даже не могли посылать курьеров в свои страны, а в прибрежные районы, где находились готовые к вторжению войска, был закрыт доступ для гражданского населения. В самой армии вторжения ввели почтовую цензуру и все дивизии перед погрузкой находились в обнесенных колючей проволокой пунктах сосредоточения.

С целью обмана противника распространялись ложные сведения, а в юго-восточных портах Англии было сосредоточено огромное количество транспортных судов и даже макетов судов. Части, погрузка которых на суда должна была происходить позже, по возможности демонстративно перебрасывались в район Фолкстона и Дувра. Два последних мероприятия не были отменены даже после того, как была осуществлена высадка в Нормандии, и, безусловно, в немалой степени способствовали тому, что немецкое командование еще в течение длительного времени после начала сражения в Нормандии опасалось другой высадки в районе пролива. Наконец, дезинформации противника содействовало также изготовление большого числа чучел парашютистов, которые были сброшены в ночь накануне вторжения над не атакуемыми районами.

12 портов, откуда должна была осуществляться переброска войск вторжения через пролив, дабы разгрузить район Дувра, были намечены на южном побережье от устья Темзы до района Плимута.

Такая, с немецкой точки зрения поистине невероятно тщательная подготовка операции, ее масштабы и обеспечение объяснялись в значительной мере уровнем боевой выучки предназначавшихся для вторжения войск. Наряду с несколькими обладавшими боевым опытом дивизиями, например 7-й английской бронетанковой дивизией, участвовавшей в североафриканской и итальянской кампаниях, армию вторжения составляли главным образом новые формирования, которым предстояло теперь столкнуться с закаленными немецкими дивизиями. ТСцательное обучение, тренировка по высадке десантов, неустанное инспектирование вышестоящими командирами, тактические занятия по карте, прикомандирование ко вновь созданным подразделениям персонала опытных инструкторов — все это, пожалуй, способно было повысить уровень подготовленности новых формирований. Однако, несмотря на все превосходство в технике, еще нельзя было сказать, как они будут вести себя в бою.

Наряду с поддержкой безраздельно господствующей в воздухе авиации и соединений боевых кораблей продвижение наступающей пехоты должно было обеспечиваться самыми разнообразными техническими боевыми и вспомогательными средствами для высадки и удара по оборонительным позициям в прибрежной полосе. Были возведены оборонительные сооружения, аналогичные тем, которые предполагали встретить при высадке, и применительно к ним изготовлены саперные танки, мостовые танки для преодоления противотанковых рвов, танки для прокладки матов в болотистой местности, танки, при помощи которых другие машины могли преодолевать прибрежные эскарпы, танки для разминирования минных полей и танки-амфибии. Для проделывания проходов в прибрежных заграждениях были подготовлены специальные саперные подразделения.

Огромная предварительная организационная работа осталась позади. Теперь лишь нужно было, чтобы погода благосклонно отнеслась к подготовленной операции.

Немецкая оборона

Четыре года пробыли немцы во Франции, прежде чем англичане, поддержанные и ведомые своим могучим заокеанским союзником, решились вновь вступить на французскую землю. Немного друзей оставили они здесь, погружаясь на корабли в Дюнкерке. Однако за прошедшие с тех пор годы внутри Франции и за ее пределами произошло немало событий.

Миф о непобедимости Германии рассеялся так же, как и — пусть невольное — уважение к форме германского государства и его системе управления, в которых немало французов усматривало имеющий будущее синтез национализма и социализма и у которых Петен и его советники даже позаимствовали существенные элементы для своих политических преобразований во Франции. Носитель германской государственности, как и некоторые его исполнительные органы, слишком далеко — иногда даже доходя до преступления — выходили за рамки того, что было необходимо в интересах продолжения войны и что поэтому сносилось французами. Высокопарные слова и политические жесты не подкреплялись соответствующими действиями. Почти из 2 млн французских военнопленных лишь 700 тыс. были отпущены на родину. Экономическое положение все больше ухудшалось, и только благодаря американской помощи удавалось поддерживать едва сносный прожиточный минимум. После того как страна оправилась от первоначального шока, в ней воспрянул дух независимости и национальной гордости. Правительство на не оккупированной территории страны почти ничем не могло помочь народу. То, чего ему удавалось добиться для облегчения бремени оккупации, всегда оказывалось слишком недостаточным. Доверия к Гитлеру выработаться не могло, так как обе стороны исходили из различных предпосылок. Гитлер требовал если и не активного содействия, то во всяком случае идейного сотрудничества, правительство же и народ Франции стремились остаться вне войны. Если с Англией правительство Виши разъединяли некоторые противоречия и скрытая неприязнь, то в Соединенных Штатах оно видело исконного друга и помощника в преодолении трудностей, продолжая поэтому поддерживать дипломатические отношения с США вплоть до их вступления в войну. Да и позже связь между обоими правительствами не прерывалась. В армии, особенно в частях, дислоцировавшихся в Северной Африке, вполне естественно находили благоприятную почву националистические настроения. Французские генералы в Северной Африке с самого начала встали на путь двурушничества.

Всего этого было еще очень мало, чтобы враждебно настроить страну, но оказалось достаточно, чтобы вызвать у Гитлера растущее недовольство французским правительством, готовое прорваться наружу при малейшем поводе. Повод нашелся, когда западные державы, высадившись в начале ноября 1942 г. в Северо-Западной Африке, натолкнулись лишь на относительно слабое сопротивление. Гитлер вначале ограничился немедленной оккупацией остававшейся до тех пор не занятой части страны, причем в этих действиях на Средиземноморском побережье и Корсике участвовали также итальянцы. Свое решение он обосновывал тем, что, по имеющимся якобы у него достоверным данным, ближайшей целью западных держав является высадка на Корсике и на побережье Средиземного моря. Тем не менее он, по его словам, приветствовал бы возможность отражения этого наступления бок о бок с французскими солдатами. На это, однако, вряд ли можно было серьезно рассчитывать. Когда после высадки в Северо-Западной Африке выяснилось, что крупные французские генералы и адмиралы поддерживают связь с американцами и что это же имеет место и в армии метрополии, Гитлер принял решение о роспуске вооруженных сил, которые французам разрешалось иметь во Франции по условиям перемирия, и попытался захватить находившийся в Тулонском порту французский флот. Хотя незадолго до попытки немцев американцы настоятельно советовали перевести флот в порты, занятые союзниками, этого сделано не было, и теперь французы сами потопили свои корабли. Даже самые вежливые послания Гитлера Петену, в которых последний изображался жертвой предательства своих подчиненных и в которых ему не только разрешалось, но даже вменялось в обязанность создать новую надежную армию, не могли скрыть плохо замаскированного обострения немецко-французских отношений. Правда, Гитлеру в лице Лаваля, отстраненного за полтора года до этого от государственных дел и вновь взявшего на себя при Петене функции главы правительства, удалось найти деятеля, продолжавшего свою прежнюю политику сотрудничества с Германией как во внешнеполитических вопросах, так, по мере возможности, и в вопросах внутренней политики. Насильственные, дискриминационные действия с немецкой стороны по отношению к Франции, а также очевидный поворот во всей военной обстановке явились мощным стимулом для Движения сопротивления, вызванного к жизни коммунистическими, деголлевскими и военными кругами и игравшего до тех пор лишь подчиненную роль. В эфире непрерывно звучали голоса из противоположного лагеря, призывавшие французов внести свой вклад в предстоящее освобождение страны. Весьма ловким английским агентам удалось добиться сплоченных действий политически разобщенных групп Движения сопротивления. Проведенные гиммлеровской службой безопасности неизбежные контрмеры по борьбе с угрожавшим оккупации движением далеко вышли за пределы поставленной цели и лишь сильнее обострили противоречия. Насильственная отправка на работу за пределы страны и наказания сделали больше, чем требовалось. К началу вторжения в стране, особенно на юге, существовала широко разветвленная сеть Движения сопротивления, которое, парализуя работу транспорта в тылу немецких войск, являлось эффективным, изнурявшим немецкие силы дополнением к воздушным налетам противника. Правда, оно в определенной степени уравновешивалось антипатией большей части французского населения к возможности повторного превращения страны, вышедшей в 1940 г. из войны с относительно небольшими материальными и людскими потерями, в театр военных действий.