Книга Принцип яйцеклетки. Науч-поп-гид по физиологии и психологии от первого лица - Инна Перс

– Ты рассуждаешь с точки зрения устаревшей концепции развития как биологического созревания и открытия наследственных кодов, заложенных в ДНК.

– А что в этом плохого? Да-да! Я через минуту к вам присоединюсь. Вы пока начинайте, пожалуйста.

– Нам сказали, что «на самом деле ребенок рождается с минимальным набором рефлексов». Все дальнейшее развитие ребенка – это обогащение новыми ассоциациями, новыми навыками, новыми знаниями. И это все надо сделать правильно. Это от нас зависит, каким он будет, и даже как раскроются его способности.

– Вопрос серьезный. Предлагаю обсудить дома. Иду, господа, уже иду!

– Хорошо, я постараюсь дотерпеть. Только ты подумай сам, какая ответственность!

– Обязательно. Целую обеих.

Вечером, едва папа пересекает порог дома, мама грозно и бесповоротно объявляет, что она подумала и проблема решена. Срочно ищем няню, которая знает, как развивать первичные условные рефлексы у детей. Это целая наука. Разве догадаешься, что, обучая малыша владеть пальчиками, ты развиваешь его речевые центры? Откуда ты узнаешь, какие упражнения для пальчиков самые эффективные? Здесь нужен специалист. С самого рождения. Мама уже объявила розыск няни среди знакомых. А с двух лет я отправлюсь в школу, а с семи – в интернат. Воспитание детей чем дальше – тем мудренее. Просто школа не подойдет. Там же только преподают науки, а надо работать с психологией малыша. Кому нужно, если он моральный урод или психологически неустойчив?

Наступает тишина, и Я слышу, как папа, усиленно пыхтя, тщательно расшнуровывает ботинки, явно пытаясь выиграть время и не выплеснуть на маму захлестнувшие его мысли. Он мысленно рисует портрет няни. Высокомерная всезнающая профессионалка. Она уверена, что все дети – тупицы и наглецы. Единственный подход к ним – железная дисциплина. С уходом родителей ее натянутая улыбка превращается в устрашающую ухмылку, а в руке появляется старомодная английская трость для наказания. Интернат же предстает в папином воображении одноэтажным кирпичным строением с затянутыми инеем окнами. Вдоль обеих стен длинного коридора тесно расставлены железные кроватки. На них съежились калачиком беззащитные детки. В конце коридора стоит огромная бочка воды, покрытая коркой льда. Это умывальник-закаляльник.

Я зажмуриваюсь в ужасе. За что? Что Я такого сделало? Прижав колени к животу, и сложив руки на груди, Я молю о защите. Защитите мои детские и, похоже, не существующие в маминых глазах права. Мне же слова не предлагают. Ну да Я все равно высказаться пока не могу. Нейроны разрушены разочарованием. Но ведь папа-то полноправный и говорящий член семьи. Но его, похоже, тоже не спрашивают. Нас просто ставят перед фактом. Няня и интернат. А как же демократия? Мама – диктатор. И что еще хуже – паникующий диктатор. Она сама мне говорила, что страшнее загнанной в угол женщины зверя нет. Папа, папочка, папаня! Спасай свое Яйцо!

Словно услышав мои мольбы и стенания, папа берет меня на руки и сажает к себе на колени. То есть на колени он сажает маму и кладет руки ей на живот. Результат – тот же. В попытке спрятаться в папиных надежных руках Я со всей силой вжимаюсь в стенку амниона. Он, нежно поглаживая меня по спинке, а маму по животу, терпеливо объясняет маме, какая она хорошая и умная. Какой прекрасной матерью он ее видит, и каким чудесным ребенком Я вырасту. Она и только она сможет дать малышу самое главное – любовь. В доказательство своих слов он предлагает ей начать пробовать свои силы прямо сейчас. Взять и научить меня отзываться на прикосновения. Попросить меня ласково, положить руку на живот, и Я отзовусь. Почему не попробовать?

К этому моменту мой мозг пылает огнем, и мне хочется стать невидимкой. Все наработанные мной за семь месяцев мозговые связи и жизненный опыт впустую. Выбросить и забыть? Начинать все сначала? Я готово на все. Прыгать через горящий обруч, танцевать под куполом цирка на проволоке, прорываться сквозь родовые пути прямо сейчас и даже остаться в амнионе еще на девять месяцев. Папино предложение – мое спасение! Надо отозваться, и только? Я оглядываюсь и оцениваю сцену, отведенную мне для демонстрации моей обучаемости. В последние пару недель пространство быстро сужалось, но сегодня мне еще есть где развернуться. Акробатика уже не пройдет, а вот коленками и локтями можно поработать от души. Мой первый урок начинается.

Я безошибочно определяю, кто и с какого угла до меня дотрагивается. Я же слышу родительские мысли еще до того, как они превращаются в движения. Идеальный ориентир. Я отвечаю на запросы быстро и четко. Коленки, локти, право, лево. Я даже регулирую интенсивность ответного толчка, уравнивая с силой запроса. Папа считает до трех в очередной раз, но на счет «три» папа и мама касаются одновременно. Мой мозг теряется в догадках, что делать, но обе коленки выходят из повиновения и задорно пинают мамин живот. Тишина. Аплодисменты. Ответ правильный. Я разыгрываю спектакль по обучению, на едином дыхании доведя зрителей, то есть родителей, до полного и бесповоротного восторга.

Остаток этой недели я уделяю особое внимание печени. Я знаю, она – самое слабое место Стрельца, и очень стараюсь. Терпеливо укладываю ее клетки строгими рядами от периферии к центру каждой дольки, отлаживаю кровоснабжение. Оттачиваю форму и тренирую функции. Печень постепенно становится главной химической лабораторией моего организма. Продолжается формирование поджелудочной железы, которая уже полностью снабжает меня инсулином. Не забываю и про развитие всех остальных органов и систем. Постоянное совершенство входит в мои повседневные заботы и становится привычкой. А следовательно, и особенностью характера. По-моему, это – сильная сторона моего характера. Сильного характера. Сильной личности.

Мама погружена в историю и методики воспитания детей. Ей импонирует теория, гласящая, что взаимосотрудничество с ребенком начинается еще в утробе. Она вспоминает восторг, испытанный в ресторане, где наше взаимопонимание началось с моих пинков. Вдохновленная также результатами упражнений на «обучение в животе», она внимательно изучает способы, дающие шанс исправить предлежание плода. Глубоко вдохнув, она решает перейти к практике. Начинаем с метода убеждения. Статистика утверждает, что при всей кажущейся «ненаучности» этот способ дает положительный результат почти в половине случаев. Она напоминает мне, что переворачиваться будем с поперечного предлежания на головное. Медленно водит по животу руками, имитируя переворот, и мысленно убеждает меня следовать ее движениям. Мама также рассказывает про альтернативные способы изменения предлежания. Я все еще обижаюсь.

– Не хотелось бы использовать «принуждение». Придется проводить несколько минут в день в особом положении – на спине, упираясь ногами в стену, с подложенной под поясницу подушкой. От дискомфорта дети иногда самостоятельно разворачиваются.

Дискомфорт. Я же с тобой на голове во время йоги стою регулярно! Привыкло!

– Можно еще попробовать рефлексотерапевтический метод. Это когда при помощи специальной полынной сигареты для лечебных прижиганий оказывается воздействие на особую акупунктурную точку, контролирующую некоторые функции матки. Позаимствовано из арсенала традиционной восточной медицины.