Книга Десять великих экономистов от Маркса до Кейнса - Йозеф Алоиз Шумпетер

Но вернемся к карьере Тауссига в университете. Годы с 1881-го по 1896-й были для него напряженными, особенно учитывая, что помимо строго профессиональной деятельности он также работал членом редакционного комитета газеты Civil Service Record, писал статьи в издания Boston Herald, the Advertiser и Nation и участвовал в делах Кобденского клуба и Массачусетского клуба реформ. Без сомнения, эти годы были даже слишком напряженными для человека, который, хотя и отличался редкой физической силой и здоровьем, все же не был неутомимым. У него было совсем немного возможностей отдохнуть и отвлечься от работы, но для своих занятий музыкой он, похоже, все же находил время.

В это же время – а именно в марте 1882 года – Тауссиг был назначен преподавателем политической экономии в 1882/1883 учебном году; важность этого назначения усугубляло то, что имено в этом году единственный постоянный преподаватель экономической теории, Чарльз Ф. Данбар, в университете не работал. Среди прочего, это означало, что молодому человеку было доверено вести вводный курс политической экономии для младших студентов.

Мы второй раз упомянули имя Чарльза Данбара, этого превосходного человека, которого нельзя не упомянуть, рассказывая о жизни Тауссига[129]. Данбар был не просто преподавателем, познакомившим Тауссига с наукой, в которой ему суждено было стать выдающимся деятелем. Влияние Данбара было глубже, чем предполагает один этот факт. Сравнив некоторые его эссе с ранними работами Тауссига, мы не можем не заметить, что тон, дух и подход этих двух ученых имеют много общего. «Именно профессор Данбар предопределил судьбу Фрэнка и выбрал его для участия в своей собственной судьбе. Когда-то он был редактором газеты Boston Daily Advertiser и удалился было с этого поста, чтобы жить на ферме, когда президент Элиот убедил его стать профессором политической экономии, которую до того преподавал профессор Фрэнсис (Фэнни) Боуэн как ветвь моральной философии»[130]. Поскольку Тауссиг помогал вести один из курсов, которые вел Данбар, можно заключить, что именно рекомендация последнего сыграла роль при назначении Тауссига преподавателем.

Очевидно, после возвращения Данбара в Гарвард перспективы Тауссига оказались менее радужными. Любой по-настоящему способный и энергичный молодой человек, занимающий нижнюю ступень на университетской должностной лестнице, в то время стоял – как и сегодня – перед сложным выбором: либо в течение неопределенного времени занимать не слишком удовлетворительную должность, либо попробовать силы в другой, более перспективной карьере[131]. Тауссиг временно решил эту проблему, после того как, защитив в июне 1883 года диссертацию, в сентябре этого же года принял предложение стать преподавателем на пол ставки (он вел половину курса по тарифному законодательству) и одновременно поступил на факультет права «с намерением прослушать стандартный трехгодичный курс и стать практикующим юристом после окончания учебы». Этим он и занимался, пока в июне 1886 года не получил степень бакалавра права. За несколько месяцев до этого, однако, Гарвардский университет одумался и назначил его старшим преподавателем политической экономии на пять лет.

Таким образом, можно было бы заключить, что эксперимент Тауссига с юриспруденцией оказался потерей времени, в том смысле что он был мерой предосторожности, которая в итоге оказалась ненужной. Однако мы считаем обязательным подчеркнуть то влияние, которое юридическое образование оказало на мышление Тауссига. Можно поспорить, насколько полезной оказалась бы для современного экономиста такая трата сил, возможно, необходимых для освоения собственной науки. Однако во времена юности Тауссига все было иначе. Экономическая наука не имела тогда методов, на изучение которых требовались бы годы; достижение всесторонней образованности было вполне реальной целью и разумной идеей. Более того, юридическое образование в то время было, возможно, лучшим способом для экономиста «настроить» свой ум на правильный способ мышления. Наконец, те факты, с которыми юристы знакомятся в процессе обучения, безусловно, крайне важны для работы экономиста. Если же в перечень изучаемых дисциплин входит еще и римское право, как в случае Тауссига, это гарантирует студентам существенную склонность к институциональному подходу. Тауссиг обладал именно таким складом характера, который позволил ему сполна воспользоваться всеми этими преимуществами. Печать юридического образа мышления лежит на всей его работе в области как преподавательской, так и исследовательской деятельности.

Тауссиг приступил к своим обязанностям (которых, в сущности, было достаточно для полной преподавательской ставки) осенью 1886 года. Он продолжал читать половину курса по тарифному законодательству[132], вводный курс в экономическую теорию был со временем поручен ему полностью[133], кроме того, начал свою блистательную историю его знаменитый курс «Экономическая теория II» (хотя это название он получил позднее)[134]. Время от времени к этому набору добавлялись и другие курсы[135].