Книга Полководцы Великой Победы - Вадим Щукин

— Как без вас работали в Москве ваши подчиненные? — спросил, завершая встречу, Сталин и, услышав похвальный отзыв, произнес: — Вот и хорошо. Завтра- послезавтра вам нужно будет снова лететь на фронт.

Путь на этот раз лежал на северо-запад, в район Демянска, где противнику хотели устроить нечто вроде второго Сталинграда. Но красивая картинка замысла представляла собой лишь трафарет, срисованный с победоносной операции и наложенный на труднопроходимую местность без учета ее особенностей, пропускной способности дорожной сети, возможностей и выучки своих войск, а также конкретных метеорологических условий. Первым свидетельством тому были многочисленные «пробки» на раскисших, похожих на грязевые реки дорогах.

В одной из таких «пробок» маршал Воронов встретил старого товарища, командующего ВВС Красной армии А. А. Новикова. Давно виделись под Сталинградом? Вместе подивились «школьным ошибкам», благодаря которым 13 дивизий противника вот уже больше года находятся в полуокружении и чувствуют себя совсем неплохо, получая все необходимое через так называемый Рамушевский коридор.

На командном пункте Северо-Западного фронта прибывшим выделили подземные «виллы», то есть землянки. Не успел Николай Воронов умыться с дороги, как в его новое жилище вошел Г. И. Кулик, но... в форме генерал-майора.

Требования, предъявляемые к офицеру в мирное время, значительно отличаются от тех, что выдвигает война. В полном соответствии с этим известным правилом, в годы мира на вершинах военной иерархии оказывается немало персон, достигших высоких постов благодаря связям, угодничеству, политике, ловко проведенным служебным интригам или просто создавших себе репутацию «крепкого руководителя» методом запугивания подчиненных, вынужденных то и дело устранять ошибки начальства, ибо вина за промахи непременно будет на них же и возложена. В коррумпированном обществе особую роль приобретают банальные взятки и контроль за финансовыми потоками.

Война расставляет все по местам, но, к сожалению, уже после того, как пролиты реки крови. При этом кадровые перестановки тем глубже и масштабнее, чем выше накал и размах боевых действий, чем опаснее угроза и страшнее последствия. Разумеется, подобное возможно лишь при наличии здорового общества и необходимого времени. Там же, где социальные болезни зашли так далеко, что парализовали инстинкт самосохранения нации, страну ждет военный разгром со всеми вытекающими последствиями.

Среди не выдержавших испытания делом оказался и бывший маршал Г. И. Кулик. Неудачи преследовали его и в качестве представителя Ставки Верховного главнокомандования, и в должности командующего 54-й армией. Сейчас он, сетуя на судьбу, хотел искупить вину личной храбростью и просил направить его артиллерийским наблюдателем в первые цепи атакующей пехоты.

Что мог сказать Николай Воронов бывшему начальнику? Только то, что Ставка ждала и ждет от него иного, а именно умелой организаторской работы на фронтах. Но Г. И. Кулик не смог оправдать эти ожидания ни раньше, ни позже...

Наступление началось 15 февраля 1943 года. Артиллерия, несмотря на затруднявшие корректирование огня снегопад, туман и мелколесье, все же сумела буквально взломать передний край обороны противника. Но пехота из-за болотистой местности двигалась слишком медленно, а подвижная группа генерала М. С. Хозина, которой надлежало развивать успех, оказалась не готова к вводу в сражение. Местность же была такова, что на огневых позициях приходилось оборудовать деревянные настилы, чтобы пушки и гаубицы не тонули в болоте. В землянке маршала Воронова за ночь собиралось до 80 ведер воды.

Кроме того, противник, судя по всему, на этот раз был хорошо осведомлен о предстоящем наступлении советских войск и позаботился об укреплении боковин Рамушевского коридора, перекрыть который тщетно старались части Красной армии. Бросалась в глаза и слабая тактическая подготовка общевойсковых командиров.

Маршал Воронов по срочному вызову убыл в Москву с подробным анализом причин неудач, а С. К. Тимошенко на посту командующего Северо-Западным фронтом сменил И. С. Конев.

Вскоре к обязанностям начальника артиллерии Красной армии прибавились новые. Верховный главнокомандующий сообщил ему об этом по телефону не терпящим возражений голосом:

— Товарищ Воронов, Ставка только что приняла решение подчинить вам ПВО страны. Вашим заместителем будет Громадин. Вам ясно? Вопросов нет? Вот и хорошо.

Утром следующего дня в кабинете маршала Воронова уже шло обсуждение неотложных мер по укреплению защиты промышленных объектов глубокого тыла. Фашистская авиация переходила к нанесению систематических ударов по важнейшим предприятиям, что и заставило Ставку принять столь неординарное кадровое решение. Помог старый товарищ, маршал авиации А. А. Новиков. Совместными усилиями задача была решена в кратчайшие сроки и без ущерба для руководства артиллерией, которую ждали очередные серьезные испытания.

15 апреля 1943 года Гитлер подписал приказ о наступлении в районе Курской дуги. Главным козырем в нем должны были стать новые танки «тигр» и «пантера», обладавшие чрезвычайно мощным бронированием. Но замысел операции «Цитадель» был своевременно разгадан советским командованием.

Штаб артиллерии внимательно следил за перемещением танковых соединений противника и направлял туда, где ожидались их удары, полки и бригады противотанковых орудий. Промышленность быстрыми темпами осваивала выпуск новых образцов оружия, сразу поступавшего в войска. Так, 15 июня 1943 года на вооружение была принята новая 57-мм противотанковая пушка ЗИС-2, гораздо более мощная, чем прежняя, 45-миллиметровая. Собственно, это орудие было разработано в КБ В. Г. Грабина еще до войны, просто раньше целей, достойных ее снарядов, на поле боя не было.

Одновременно изучались уязвимые места новых бронированных машин противника — благодаря стараниям войск К. А. Мерецкова первые образцы были уже захвачены, — велся настойчивый поиск приемов и способов борьбы с ними, а полученный опыт тут же обобщался в памятках и инструкциях, быстро доводившихся до каждого бойца. Новые эффективные бронебойные снаряды, в ударных темпах выпускавшиеся заводами, срочно доставлялись самолетами на аэродромы Курской дуги, а оттуда — на огневые позиции.

Маршал Воронов лично контролировал испытания. Десять выстрелов из 76-мм пушки по бронеплитам с дистанции 1000 метров — и 10 пробоин, при этом бронебойные сердечники подкалиберных снарядов раскалялись до 900° С! Кроме того, по предложению главного артиллериста страны ствол 85-мм зенитной пушки был наложен на лафет 122-мм гаубицы. Так в кратчайшие сроки появилось еще одно мощное противотанковое средство.

Но одной лишь борьбой с танками задачи артиллерии не ограничивались. 4 июля маршал Воронов доложил Верховному главнокомандующему о готовности рода войск к предстоящему сражению, в том числе и о приготовленных для противника «сюрпризах», таких, как тщательно организованная артиллерийская контрподготовка, мощные противотанковые резервы, и получил указание немедленно убыть на Брянский фронт.

— Стойкой и решительной обороной войска должны до предела измотать врага и быть готовыми к переходу в решительное наступление! В своей работе на Брянском фронте вам все время следует помнить об этом. — Прощаясь, Сталин сообщил, что наступление противник начнет уже завтра, но именно там, «где мы его ждем».