Книга Герцог в моей постели - Амелия Грей

– Вам когда-нибудь приходилось чувствовать что-то подобное?

– Нет.

– Хотите попробовать?

– Хочу.

Герцог внимательно посмотрел ей в лицо, словно желая убедиться, действительно ли она этого желает. Луиза обняла его. Губы его светлости коснулись ее губ и начали ласкать их: сначала медленно, затем со все более нарастающей страстью… Луизе хотелось, чтобы поцелуй продолжался, но герцог вдруг оторвал губы от ее губ и взглянул ей в лицо.

– Ну как, помогло?

– Честно говоря, я думала, что наш поцелуй продлится дольше… – призналась она. – Может быть, нам стоит повторить?

Не дожидаясь ответа, Луиза сама коснулась губами губ герцога.

Луизе казалось, что с каждой минутой все ее существо наполняется новыми, доселе не изведанными ощущениями. И чем дольше длился поцелуй, тем сильнее Луизе хотелось, чтобы он длился еще дольше, чтобы он продолжался вечно.

Рука герцога раздвинула полы ее халата и коснулась груди, нежно лаская ее. Сосок тут же напрягся, с губ Луизы невольно сорвался блаженный стон, по всему телу пробежала дрожь.

Где-то в самой глубине ее сознания еще словно звучал слабый голос рассудка: «Луиза, что ты делаешь?!» – но она уже не слушала. Устроившись на коленях герцога поудобнее, Луиза отдалась во власть поцелуя.

– Твоя рубашка такая тонкая, что я почти касаюсь твоего тела! – произнес герцог.

– Мне это приятно.

Герцог наклонил голову и коснулся соска губами. Луиза замерла: новое ощущение оказалось еще сладостнее предыдущего…

Герцог приспустил халат с плеча Луизы и коснулся губами ее плеча, затем шеи и снова груди… Все ее существо уже было переполнено желанием, которому она была не в силах противиться.

– Так хорошо… – шептала она. – Продолжай, не останавливайся!

Губы герцога оторвались от ее груди.

– Луиза, – тяжело дыша, произнес он. – Я сам не хочу останавливаться, но считаю своим долгом предупредить: это может завести нас слишком далеко. Ты не будешь потом жалеть о последствиях?

– Могу я хотя бы раз в жизни позволить себе сделать что-то неправильное? – улыбнулась она.

– Стало быть, – усмехнулся герцог, – ты решила наконец перестать быть мисс Чопорность? Что ж, я рад, что ты выбрала меня для этой цели! Только вот не возненавидишь ли ты меня после этого?

– Возможно… – произнесла она уклончиво.

– Сказать по правде, – признался Брэй, – меня не очень это беспокоит: в конце концов, ты ведь уже не раз называла меня чудовищем. Но вот не начнешь ли ты после этого презирать себя?

– Нет, не начну. Хотя, признаться, я никогда… еще не испытывала подобных желаний!

– Луиза, это самые обычные, естественные человеческие желания.

– Это тебе сейчас так кажется. Но не будешь ли ты завтра относится ко мне плохо и считать похотливой девицей?

– Луиза, не смеши меня! Ты сейчас сидишь на моих коленях, я ласкаю твои груди, и я хочу тебя так сильно, что у меня все тело болит, а ты еще заставляешь меня смеяться! Сейчас не время шутить.

Поцеловав герцога, Луиза посмотрела в его глаза.

– Я это отлично понимаю, ваша светлость, – сказала она.

– Перестань называть меня «ваша светлость»! Меня зовут Брэй. Зови меня по имени!

– Хорошо, Брэй.

Герцог снял с Луизы халат и, развязав тесемки ночной рубашки, спустил ее с плеч Луизы, тем самым обнажив девушку до пояса. На минуту он замер, любуясь ее грудью.

– Я знал, что у тебя красивая грудь, – произнес он. – А в этом полумраке она выглядит особенно соблазнительной… Посмотри сама!

Луиза опустила глаза. Герцог нежно приподнял ее груди ладонями, как бы демонстрируя их ей самой. Кружево манжеты Брэя слегка щекотало ее обнаженную кожу.

Слегка сжав груди Луизы, Брэй поцеловал одну, затем вторую.

– Я тоже хочу чувствовать твое тело, Брэй, – призналась она.

Луиза засунула руки под жилет герцога и начала вытаскивать концы его рубашки из брюк.

– С удовольствием бы, Луиза, – произнес он, – но, боюсь, сегодня у меня просто нет времени раздеваться. Все должно свершиться достаточно быстро. Помоги мне лучше расстегнуть брюки!

Быстрыми, чуть неловкими движениями Луиза расстегнула брюки Брэя, и он стянул их.

Луиза легла на кушетку. Брэй, не двигаясь, смотрел на нее: то ли медлил, то ли желал насладиться красотой ее тела.

– Не бойся! – ободрила она его. – Я уже не передумаю!

– Я и сам уже не передумаю, – отвечал он. – Только предупреждаю тебя, Луиза: сначала будет немножко больно… Потерпи… Я постараюсь быть нежным!

Раздвинув своими коленями ноги Луизы, Брэй стремительно вошел в нее. От неожиданности Луиза было вскрикнула, но крик ее утонул в поцелуях Брэя – теперь уже не столько страстных и настойчивых, сколько легких и нежных.

Как Брэй и обещал, он был нежен. Движения его были осторожными, неторопливыми, но тем не менее – а может, как раз поэтому – наполняли Луизу такими ощущениями, которые ей никогда раньше не приходилось испытывать.

– Тебе понравилось? – спросил Брэй, когда все закончилось.

– Понравилось ли мне? Это превзошло все мои ожидания, все мои самые смелые фантазии…

– Что ж, я принимаю это как комплимент! – Брэй ласково улыбнулся ей.

Затем Брэй поднялся с кушетки и помог Луизе. Повернувшись к ней спиной, он стал приводить в порядок свою одежду. Луиза занялась тем же.

Когда Брэй закончил, он снова повернулся к ней.

– Ты не хочешь больше ни о чем меня спросить? – произнес он.

Луиза вдруг замерла. Пальцы ее нервно теребили завязки ночной рубашки.

«О чем я должна его спросить? – лихорадочно думала она. – Может, о том, понравилось ли это ему, оправдала ли я его ожидания?»

– А тебе самому понравилось?

– Разумеется. – Судя по взгляду Брэя, он был немало удивлен. – А почему ты спрашиваешь?

– Ты же сам только что поинтересовался, не хочу ли я о чем-нибудь тебя спросить…

– Да, но я не думал, что ты усомнишься в том, что мне это понравилось!

– Надеюсь, что понравилось. Но на всякий случай все же спросила…

– Черт побери, Луиза, конечно, понравилось! Более того, я сам точно так же могу сказать, что это превзошло все мои ожидания… Но разве ты не хочешь еще о чем-нибудь спросить меня?

Луиза задумалась на минуту.

– О чем я должна спросить тебя? – проговорила наконец она. – Может быть, о том, можем ли мы еще когда-нибудь это повторить?

– Что? – рассеянно отозвался он.