Книга Такеши Китано. Автобиография - Такеши Китано

Как правило, никто не имеет права заходить в эту комнату. Но мне хочется показать вам это произведение под названием «Моя подружка», которое я создал пять лет назад. Мне она очень дорога... Что касается картин — например, вот эта, размером девяносто восемь сантиметров на метр двадцать пять! — все они написаны Акирой Куросавой для его последнего фильма, потрясающих «Снов» (Yume). Бесценные картины, которые он мне подарил...

На почётных местах — множество книг, посвящённых художнику Боннару, Жану Кокто, Стэнли Кубрику, а также наград, призов, кубков, медалей, орденов и грамот, среди которых выделяется грамота о получении звания кавалера Ордена искусств и наук Франции. Китано любит фотографии. Они у него повсюду, все в рамках; вот он рядом с чемпионами по бейсболу, Итиро и Мацуи, с чемпионом по гольфу Аоки (все они — настоящие кумиры японцев), а тут — со многими американскими звездами: Клинтом Иствудом, Деннисом Хоппером, Киану Ривзом... Вот на этой фотографии он, взволнованный, стоит в зале Дворца фестивалей в Каннах под гром аплодисментов после показа «Кикуджиро». В углу — боксёрские перчатки и груша. Сегодня вечером Такеши больше часа тренируется отбивать чечётку. Это навевает воспоминания о той сцене из «Кикуджиро», где якудза, которого он играет, резко окликает двух артистов, репетирующих свой номер с чечёткой в старом пабе.

«— Ну и грохот вы тут подняли. Что это ещё такое?

— Чечётка.

— Чего?

— Вы наверняка знаете... Джин Келли, Фред Астер...

— Да мне плевать...»

Я всегда был фанатом бокса. И до сих пор регулярно смотрю бои по телевизору. Именно он вдохновил меня на фильм «Ребята возвращаются». Больше всего в боксёрах меня впечатляет то, что они могут набрать или сбросить до пяти килограммов за один день!

Однажды, помимо привычных гостей, режиссёр пригласил к себе троих друзей детства. Китано хохочет. Высокий усатый мужчина Кадзумаса Араясики, который в средней школе учился вместе с Такеши, а потом однажды играл с ним на сцене, — смеясь, рассказывает забавные случаи из их совместного прошлого, Разговор быстро становится похож на сценку из мандзай.

Кадзумаса Араясики. У тебя так здорово! Твои предметы интерьера — просто прелесть!

Китано. Я с тобой ими поделюсь когда-нибудь, но только попробуй их продать!

Кадзумаса Араясики. В школе Такеши был очень застенчивым. Иногда он томился скукой. Он всегда носил с собой лекарство. И жаловался, что у него болит живот. Но на самом деле живот у него болел как раз из-за этого лекарства.

Китано. Ты растерял не только всю память, но и зубы с волосами. И поэтому несёшь ерунду. Единственное, чему я у тебя завидую, — не усы, а брови. Они растут так пышно, что пока ты старишься, они ползут всё выше и выше, а мои с годами всё редеют.

Кадзумаса Араясики. Не корчи из себя злодея, Такеши! Я всё равно смешнее. Ещё мальчишкой я уже был интереснее тебя. Но после меня ты — самый забавный. (Пользуясь присутствием француза в комнате.) Ты прав, я растерял всю память. В школе я учил французский, но теперь могу вспомнить только «Jе t’aime»[48]...

Китано. Да брось! Ты не видишь, что уже всем надоел своей болтовнёй?

Кадзумаса Араясики. В молодости мы ездили на экскурсии по городу, в те кварталы Токио, где мы редко бывали. И каждый раз — помнишь, Такеши? — ты пользовался случаем и исчезал. Мы постоянно тебя теряли. И вечером возвращались в свой квартал без тебя!

Китано. Да, я тогда был серьёзно болен: я был идиотом и боялся вас заразить!

Меня всегда окружали люди совершенно разных убеждений, странные личности. Например, некоторые мои поклонники, ставшие потом друзьями. И среди них много европейцев. Честно говоря, я потратил немало времени на то, чтобы понять, чем мой кинематографический стиль мог им понравиться. Но я не жалуюсь!

У меня есть хороший друг, итальянец Грег Ферульо. Мы познакомились с ним в 2003 году, во время Венецианского фестиваля. И с тех пор он почти каждый год приезжает ко мне в гости в Японию. Последний раз я повёл его попробовать кофе «Блю-Маунтин» за тысячу пятьсот иен (одиннадцать евро) в приличное кафе недалеко от станции Токио. Когда мы пришли, я усадил его за столик, сказал: «Ну, посиди тут, а я пойду принесу кофе» — и ушёл к барной стойке. Грег просто не мог опомниться. Но официантка и посетители, кажется, удивились ещё больше, увидев, что я в столичном кафе вот так запросто сам иду за кофе. А я всего лишь хотел попить кофейку с другом из Италии. Мы от души посмеялись, глядя на их недоумённые лица.

Некоторые мои книги переведены и опубликованы в Европе, например в прошлом году во Франции вышла «Жизнь в сером и розовом свете»[49] — так в издательстве Синтёся[50] озаглавили мои воспоминания о детстве. Никогда не забуду, как меня принимали во Франции на премьере «Затойчи». Это был просто потрясающий момент... Я очень люблю Францию. И обожаю французов, они совершенно замечательные люди. Они чокаются бокалами с шампанским! Они действительно всё делают не как все. У меня, между прочим, есть несколько знакомых во Франции, в основном в Париже, например мой друг Жак Ланг, и много фанатов, как Лилиан и Бельмами[51] — последний, кстати, женат на японке... Французы — настоящие авантюристы. Мне кажется, что храбрость французов, которые при этом могут быть и такими же серьёзными, как японцы, приносит большую пользу всему миру.

Франция отменила смертную казнь

Франция — это действительно великая страна, в которой всегда было — и до сих пор есть — множество великих мыслителей, политиков, артистов, писателей. Французы глубоко чувствуют культуру, эстетику, искусство, архитектуру, слово. Они снимают очень хорошие фильмы. На меня также произвели огромное впечатление произведения французских писателей, такие как «Второй пол» Симоны де Бовуар, «Тошнота» Сартра — я однажды перепутал его портрет с портретом Тулуз-Лотрека! — «Чума» Камю... Современных французских авторов я знаю меньше.

Мне нравятся многие французские фильмы 1960—1970-х, сдержанный Ален Делон в роли хладнокровного детектива, Жан Габен, Бельмондо, Лино Вентура... Еще я всегда обожал актёра Мишеля Константена. Какое лицо! Столько шарма и элегантности. И улыбка сердцееда!

Когда я был во Франции, в Довиле, на Фестивале азиатского кино, я воспользовался случаем и пошёл прогуляться по берегу этого легендарного моря свободы. Я был просто поражён, увидев среди дюн почти нетронутые бункеры, построенные немцами. Мне рассказали, что в Нормандии осталось полно бомб, зарытых в песке. И я сразу стал очень внимательно смотреть, куда ставлю ногу.