Книга Быть балериной. Частная жизнь танцовщиц Императорского театра - Юлия Андреева

Несколько раз за эти гастроли Айседора Дункан могла достаточно выгодно выйти замуж, но она не стремилась запутаться в сетях Гименея, катаясь в коляске по Мюнхену в поисках неуловимого духа Рихарда Вагнера[251], так как познакомилась и сразу же влюбилась в музыку этого композитора.

Пройдет время, и Айседора встретится с вдовой Вагнера Козимой[252], которая пригласит ее поучаствовать в спектакле. Эти гастроли сразу же начались с недоразумения: присутствующая на представлении Дункан Козима, не разобравшись, вообразила, будто бы видела на сцене несколько прекрасных девушек, и пригласила Айседору в расчете на ее труппу, которая должна была сплясать сцену вакханалии.

Понимая, что годы берут свое, Козима мечтала женить сына и наследника на предприимчивой Айседоре, дабы со временем та возглавила театр Вагнера, но они не понравились друг другу.

Паломничество в Грецию

Айседора танцевала в греческом костюме, ее сравнивали с Афродитой; неудивительно, что, собрав сколько-то денег после гастролей, она пожелала посетить Грецию, о которой столько читала. Они побывали в месте, где когда-то находилась древняя Итака, поднялись на скалу, с которой бросилась в море Сафо[253].

Поклонившись поэтессе, они наняли провонявшую рыбой рыбацкую парусную лодку, которой управляли хозяин и его помощник, и отправились по Ионическому морю, мечтая хотя бы отчасти повторить путешествие Одиссея.

К вечеру парусник достиг залива Амбрачио, они высадились в порту городка Карвасарас: «Наконец-то, после многих странствий прибыли мы в священную землю эллинов! Привет, о Зевс Олимпийский, и Аполлон, и Афродита! Готовьтесь, о музы, снова плясать! Наша песня разбудит Диониса и спящих вакханок!»[254].

На берегу бурной речки Аспропотамос (древний Ахеллос) Раймон и Айседора бросились купаться и чуть не пострадали из-за своей беспечности, так как течение подхватило их и поволокло за собой. На счастье, обошлось без жертв.

Проведя целый день в пути, но нисколько не устав, путешественники поравнялись с, раскинувшимися на трех холмах развалинами древнего города Стратоса. Холм Зевса – вот куда привела дорога наших путешественников. Айседора бродила по развалинам Стратоса, трогала то, что осталось от некогда величественных колонн, пытаясь прочувствовать это место, услышать голоса далекого прошлого, поговорить или, если повезет, принять благословение продолжавших покровительствовать этому месту древних богов.

Она бы могла, наверное, поселиться близ этих развалин, танцуя ночью в свете луны, но нетерпеливый возница уже звал их вперед: кому же приятно ночевать под открытым небом, когда можно устроиться в нормальной гостинице?

Они доехали до города Агринион и, переночевав там, купили билеты до Миссолонги. Еще один древний город, еще один алтарь, на который следует возложить цветы и который можно будет почтить стихами и танцами.

В Миссолонги жил и умер в 1824 году великий Байрон[255]. Когда-то эта местность носила имя Этолия – город возник в болотистой равнине, на внутренней окраине большой лагуны, которая тянется по северному берегу Патрасского залива, между устьями рек Ахелоя (Аспропотама) и Эвена (Фидариса).

Далее путешественники сели в поезд и добрались до Афин. Было решено, что они поднимутся с первыми лучами солнца, дабы первым делом клана Дункан на благословенной земле богини было паломничество к ее храму.

Сбылась мечта – они дышали воздухом Греции и не могли надышаться. «Мы решили, что клан Дунканов навсегда останется в Афинах и там воздвигнет храм в собственном вкусе». Храм! Это даже не большой дом с садом, это куда серьезнее. Не имея ни малейших понятий о работе зодчего и до сих пор не научившись считать деньги, Айседора и Елизавета мечтали о беломраморном храме на высоком холме, в котором они будут творить свои танцевальные моления, читать стихи, всячески прививая на новом месте ростки культуры и искусства. Холм они выкупили у крестьян, которым он принадлежал, после чего началось строительство.

После торжественного молебна в честь закладки храма был устроен пир, для которого вино и раку привозили на телегах в больших пузатых бочонках. На вершине холма был зажжен огромный костер, вокруг которого всю ночь до утра танцевали, пели и веселились, слушая музыку приглашенных на праздник деревенских музыкантов.

На этом празднике, в свете пылающего огня, члены клана Дункан поклялись друг другу не заключать больше браков и никогда не расставаться: «Пусть тот, кто женат, останется женатым…», – женатым был только Августин.

Айседора Дункан танцует в театре Диониса в Афинах. 1903 г.

«Я открыла искусство танца – искусство, утраченное две тысячи лет назад».

(Айседора Дункан)

В дальнейшем предполагалось вернуть местных жителей к почитанию старых греческих богов, и прежде всего, конечно же, заставить их расстаться с современной одеждой.

Пока рабочие работали над фундаментом, семья отправилась в Афины, где они рассчитывали расспросить оракула о своей судьбе. И там лунной ночью, на развалинах театра Диониса, они вдруг услышали звонкий детский голос, певший песню.

Это был совершенно явный знак! Теперь Айседора с семьей устраивали конкурсы маленьких исполнителей, раздавая щедрые награды и угощая ребят всем, что только успевали прикупить за день в городе. Вскоре к их компании присоединился молодой студент-грек, знающий английский, он помог отобрать и записать древние песни, а также взял на себя обязанности переводчика, так как Дункан не знала греческого.

В результате конкурсного отбора у них появился хор из десяти мальчиков, а студент переписал для Айседоры и ее семейства «Взывающих» Эсхила. Теперь они учили древнегреческий, репетировали с хором и следили за строительством своего храма. Жизнь была прекрасна! В Греции Айседора провела год.