Книга Жил-был стул и другие истории о любви и людях - Е. Е.

Петров: – Извини… Извини, Оль… (Он гладит её волосы, лицо, подносит к губам её пальцы, целует.) – Но, в самом деле – что дальше?

Ольга: – Не знаю… Меня пугает только, если ты уедешь.

Петров: – А если сюда переедет жена? Дочка?

Ольга: – Ну… нет… Она у тебя по-любому есть. Была до меня. Будет… после меня… Мы, наверное, будем реже видеться… не так открыто?

Петров: – Ну-у-у-у… а вот я туда летаю?

Ольга (Резко поднимается, встает с кровати. Она всё же очень красива. Этому Петрову везет на женщин.): – Я ОБ ЭТОМ не думаю… А вот чего тебе не хватает?

Петров: – Что ты имеешь в виду? Не понял.

Ольга (довольно резко): – У тебя хорошая работа. Ты ничем сейчас не обременен. В МСК у тебя жена. Тут – молодая послушная любовница. Не двадцать лет, конечно. Но всё же. Всегда рада тебя видеть. Не нудит. Не просит развестись… Чего тебе не хватает?.. Нет, в самом деле – чего?

Петров закуривает ещё раз. Ольга стоит у окна. Смотрит на осенний город. Оба молчат. Наконец Ольга говорит:

– Тебя никто не будет любить так, как я… Никто… Ничего не прося… Чего тебе не хватает?

Петров: – Не знаю… Тоска…

Ольга: – Класс! Лежать в постели с любимой женщиной… хорошо – с любящей тебя женщиной, и говорить – тоска?!

Петров: – Мне кажется, ты преувеличиваешь…

Ольга: – Нет… Я говорю правду.

Петров (неожиданно резко): – Какая правда?! Безумие… сами наши отношения… что мы… не знаю… сейчас рядом… что женат, ты замужем… уже… неправильно… неправда!

Ольга: – Мои отношения – нет… Я ничего ни от кого не скрываю… Все мои друзья тебя знают… Мой муж знает, что рядом со мной мужчина… Мама знает… Может, и не все тебя видели, но все знают… Мне нечего стесняться… Ты – другое дело.

Петров (после паузы): – Странно… Отношения одни… Правда – разная… Тоска… что за жизнь?!

Ольга: Слушай… ты бы нашел, что ли, более подходящее время и место для разборов с самим собой, а?!

Петров (гасит сигарету, поднимается): – Хорошая мысль. Знаешь, я так и сделаю.

Начинает одеваться. Без спешки, не так, словно убегает. Просто собирается.

Ольга (уже испуганно): – Подожди… Ты куда?!

Петров: – Ну, правда, Оль… побуду один.

Ольга подходит к нему, стоит растерянная, боится обнять. Но ведь что-то же делать надо?!

Ольга: – Подожди… я не то хотела сказать… Ты неправильно понял… Ну, мне же тоже бывает обидно?! Ты совсем не замечаешь иногда, что говоришь?!.. Не уходи…

Петров: – Да и поздно уже… Спать надо… Я не усну, буду тебе мешать.

Ольга: – После меня ты всегда засыпаешь.

Петров: – Это ты после меня всегда засыпаешь… а я часто просто тихо лежу.

Ольга: – Ну… мне правда… (она обнимает его) всегда так уютно у тебя на плече… Останься, дорогой… Люди должны уметь быть рядом не только, когда им хорошо.

Петров: – Не всегда. Если они умеют быть рядом, когда им нехорошо. Если нет – лучше побыть в одиночестве.

Ольга: – Останься… Я очень-очень тебя прошу…

Петров: – Не обижайся… Ну, правда… И так испортил тебе вечер.

Ольга: – Ты позвонишь?! Где ты будешь?!

Петров: – Не знаю… где-нибудь у дома посижу… кофе выпью…

Ольга: – Ты позвонишь? Ты же уходишь… не насовсем?

Правда? Просто у тебя настроение плохое?

Петров: – Позвоню, обязательно. Сегодня же и позвоню…

Ольга: – Правда?

Петров: – По крайней мере это точно правда.

Он быстро целует её и выходит… Что-то в его движениях, поцелуе говорит нам – он уходит с облегчением.

Мы видим Петрова, бесцельно шляющегося по вечерним холодным улицам. Люди, фонари, витрины – нет ему дела ни до чего. Вот он зашел в бар. С улицы мы видим, как прошел к стойке. Быстро что-то заказал, выпил. Перекинулся парой слов с барменом. Рассчитался. Снова на улице, куда-то идет. Задумался, постоял. Поймал машину. Быстро уехал.

Теперь он в ресторане. За столиком, один. Что-то заказал, но не ест, не пьет… Просто сидит. В какой-то момент он поднимает глаза и его взгляд захватывает отдельный кабинет на втором этаже.

Ресторан. Накрытый столик. Видно, что это отдельный кабинет. Она, лицом к зрителям. Облокотилась руками на стол. Голова опущена, волосы растрепаны. Блузка распахнута. Видно, что его рука сжимает ей грудь. Он сзади неё. Его последние движения. Муки на их лицах. Их бессвязные стоны и слова. Некоторая пауза. Он отпускает её. По его движениям понятно – застегивает брюки. Она устала, продолжает стоять так же. Касается груди. Потом поправляет блузку. Он одергивает ей юбку. Она распрямляется. Он обнимает её. Тихо стоят.

Анна: – Грудь… Очень сильно.

Петров: – Больно? Тебе больно?

Анна: – Нет, нет. Всё хорошо. Но всё же… очень сильно.

Они садятся напротив друг друга. Какое-то время сидят молча. Он смотрит в потолок, она – в стол. В них – опустошенность.

Анна (закуривает): – Вот, вроде, и давно вместе. И всего тебя знаю… А этого не ожидала.

Петров: – Думала, я шучу?

Анна: – Ну-у-у-у-у… да… Вдруг зайдет кто-то?

Петров: – Официанты всё принесли. Их не будет минут десять… А ты неужели не чувствовала, что я хочу тебя?

Анна: – Что хочешь – чувствовала. Но ты всегда меня хочешь! Все же думала, остановишься в последнюю минуту.

Петров: – Жалеешь?

Анна: – Знаешь, немного – да.

Петров: – ???

Анна: – Чувствуется… ты так не в первый раз… Так? Ты делал это раньше?

Петров (в замешательстве): – Ну… а ты что хотела бы? Чтобы я к 46 годам был девственником?.. Иногда делал… Может, не прямо так…

Анна: – С женой?

Петров: – Нет. Я же тебе говорил. Таких вещей у нас не бывает… Не бывало… Другие женщины. У нас с ней даже орального секса не было.

Анна: – Да?! Странно. А вот мне всегда нравилось.

Петров: – Это твоё «всегда» было лишним.

Анна: – Как и твоё «иногда делал»… С другими он делал (последняя фраза обращена к ней самой).

Неожиданно встает, хватает матерчатую салфетку. Поддергивает юбку вверх. Вытирает салфеткой между ног.