Книга Привидения русских усадеб. И не только… - Александр Волков

У нас же до недавних пор любое место вроде Старой Сарепты, где наблюдался всплеск паранормальной активности, считалось дьявольским, и для его очистки приглашались не эксперты по замогильной психологии, а батюшка с кадилом и молитвенником. В данном случае мнения православного духовенства и крестьянства совпали. Ведь в народных поверьях заложные покойники обитают там же, где нечистая сила.

«Подобных мест в России еще очень много, – уверял Макаров. – Смотрите, вот дом в самой Москве: он выстроен прелестно; но полвека прошло, а никто в нем не жил! Вот и другой дом, также вечно недостроенный; а вот и место такое, которое едва могли огородить только; но Боже избави его застроить! Тут везде беды: повсюду тут смерть верная! Там, в доме, видели, как выплясывали синие люди, как туда скатывали в полночь тысячи гробов дубовых! Здесь не единожды кто-то играл камнями, как мячами, и от игры этой все состроенное опять разбирали».

Ладно – дом, сам храм Божий не защищен от происков лукавого! Дьявол буйствует в нем, как в средневековой Англии. Макаров рассказывает о небольшом озерке на границе Тверского и Крапивинского уездов, образовавшемся на месте провалившейся церкви. Называется причина происшедшей катастрофы – храм был осквернен языческими празднествами и неслыханными грехами паствы. Однажды люди или вселившиеся в них бесы подрались в церкви. Священнослужители не прибегли к крестному знамению, подобно венецианскому доминиканцу, но ударили в колокол. Храм мигом ушел под землю, и никто не спасся. С той поры из-под темной и мутной воды доносятся крики и стоны, и даже лесные звери остерегаются приближаться к гиблому озеру.

Сравним эту легенду с финалом «Вия»: «Так навеки и осталась церковь с завязнувшими в дверях и окнах чудовищами, обросла лесом, корнями, бурьяном, диким терновником; и никто не найдет теперь к ней дороги».

А под Суздалем провалился под землю целый монастырь, в котором в Смутное время обосновались грабители и нечестивцы. На месте провала образовалось Поганое озеро. По причине нечестия прихожан утонул храм в Тульской губернии. Призрачные трупы злодеев «иногда выплывают на поверхность озера и заражают воздух нестерпимым смрадом».

Озера и пруды часто подвержены влиянию злых сил, враждебных человеку. В романе Некрасова «Мертвое озеро» (1851) в воде гибнут люди, а само озеро побуждает человека к совершению преступлений. Раскаявшимся убийцам озеро мстит, заманивая их в глубину и оставляя на берегу только рукавицу и фуражку. «Какое-то уныние разливалось кругом озера, которое даже в бурю было спокойно. Ветер, бушующий на горах, завывая, как бы страшился нарушить спокойствие озера; одни только верхушки дерев медленно покачивались и наполняли воздух странным гулом. Мрачный и раскидистый ельник стоял неподвижно, простирая свои длинные сучья к озеру, как бы стараясь защитить его от солнца».

Чистые пруды в Москве. Фото начала XX в. От кошмаров Поганого пруда не осталось и следа

Сразу два проклятых водоема обязаны своим происхождением легендарному боярину Степану Ивановичу Кучко и его детям – Поганые (Чистые) пруды в Москве и Поганое озеро (Поганец) во Владимирской области.

Кучково – так называлась российская столица в XII в. Согласно «Повести о начале Москвы» (XVII в.), князь Юрий Владимирович Долгорукий, направляясь из Киева во Владимир к своему сыну Андрею, будущему Боголюбскому, «прииде на место, и де же ныне царьствующий град Москва, обо полы Москвы реки села красныя, сими же селы владающу тогда болярину некоему богату сущу, имянем Кучку Стефану Иванову». «Зело возгордившись», Кучко «не почте великого князя подобающею честию, яко же довлеет великим княземь, но и поносив ему к тому жь». В ответ Юрий Долгорукий, «не стерпя хулы его той, повелеваеть того болярина ухватити и смерти предати».

Княжеское повеление было исполнено. Зело говорливого боярина крепко ухватили и окунули в ближайший пруд. Плавая в воде, он продолжал поносить Юрия, поэтому пруд окрестили Поганым. В XVIII в. историк В.Н. Татищев добавил к этой скучноватой истории захватывающий сюжет с любовным треугольником. Юрий взял себе жену боярина и «все по ея хотению делал», а оскорбленный Кучко увез и запер супругу. Конечно, она выразила недовольство тем, что ее лишили «хотения». Князь прискакал на помощь к любимой и кинул надоедливого мужа в пруд.

Московские Чистые пруды слишком знамениты, чтобы ограничиться одной этимологической версией. Первоначальное имя прудов возводят к слову «языческий», но таким образом можно объяснить все поганые водоемы. Об иноверческом капище впервые упомянул в своей книге (1680) курляндец Я. Рейтенфельс, некоторое время проживавший в Москве: «Многие пришельцы поклоняются в самом городе, главным образом на Поганом пруде, то есть на проклятом болоте, своим богам». Информация, что ни говори, сомнительная. К тому же репутацию нечистого места болото могло приобрести и раньше – потому и пришли к нему язычники.

Поговаривали, что у вытекающего из пруда ручья под названием Рачка пропадали дети – их уносило под воду мерзкое существо. Поэтому местные жители перестали ходить к ручью и предпочли «заложить» или засыпать пруд отбросами и нечистотами. Вскоре к ним присоединились мясники, сбрасывавшие в ручей отходы из располагавшихся по соседству лавок и боен. В начале XVIII в. пруд вошел в состав городской усадьбы Меншикова, был вычищен и с того времени получил имя Чистый.

Осиротевших детей утопшего боярина Юрий Долгорукий привез во Владимир. Братья Кучковичи остались при дворе «ближними боярами» и «возлюбленными слугами», а их сестру Улиту терзавшийся муками совести князь выдал замуж за своего сына Андрея. Дух Кучко взывал из глубин московского пруда к своим отпрыскам, и его зов был услышан. В ночь с 28 на 29 июня 1174 г. внезапно прозревшие братья Кучковичи сговорились с сестрой и, нагрузившись вином для отваги, убили Андрея Боголюбского. Его отрубленную руку вручили торжествующей Улите (она изображена с ней на миниатюре Радзивилловской летописи), и та, вероятно, предалась колдовству – для чего же еще нужна рука мертвеца?

Убийство Андрея Боголюбского. Миниатюра Радзивилловской летописи (XV в.). Слева изображена Улита, заполучившая отрубленную руку мужа

Вариаций у этого рассказа еще больше, чем у конфликта Юрия и Кучко. Один из братьев Кучковичей по имени Яким мстил не только за отца, но и за брата, казненного Андреем, а помогал ему некто Петр, «Кучков зять». Улита не участвовала в заговоре, а может, вообще умерла к тому моменту, родив Андрею пятерых сыновей. Говорят, она даже препятствовала убийцам, а те, сжалившись над сестрой, подарили ей руку покойного мужа.

Как бы то ни было, Улиту в обнимку с рукой бросили в воды глубокого озера и назвали его Поганым. Братьев же или брата с зятем отправили плавать в гробах по поверхности другого озера, чье имя не приводится. «Короба с негниющими, проклятыми телами убитых, в виде мшистых зеленых кочек, колыхаются между берегами, и слышится унылый стон: это мучаются злобные Кучковичи» (Макаров). Гробы, покрытые озерной тиной и мхом, к берегу не подплывают. Лодочники же держатся от них подальше.