Книга Красные пинкертоны - Вячеслав Белоусов

— Выходит за этим добром и наведывались! — у Рытина от азарта зачесались руки. — Да не нашли ничего. Вы, ребятки, поглядите после них как следует, а за мной не заржавеет, любой тайник вскрою, любой сейф!

— Был еще такой Стремжбицкий Яков, — осторожно перекатил гильзу с ладони Турина на свою Легкодимов и залюбовался, как великой драгоценностью, — он ценил такие вещицы, но сынок польского князька скуп был безмерно, такими патронами без дела не стрелял. И до такого баловства, чтобы по люстрам палить, никогда бы не опустился, а люстры бы снял и увёз с собой, чем лишнее внимание привлекать. — Легкодимов повёл глазами по потолку, указал на осколки на паркете и в кучах мусора. — Ни одного светильника не оставил злодей. Ишь, Робин Гуд нашёлся! Словно издевался или балагурил со зла. Во всех комнатах люстры вдрызг разнёс. Знавал я еще одного такого красавчика при Николашке Кровавом. Привычка у него была гасить свечи из револьвера. Салют устраивал после удачного нападения. Но людей он щадил. Старуху бы не тронул без особой нужды.

— Кто таков? — у Турина голос сорвался от нетерпения.

— Была бы цела картотека на тех уголовников, Василий Евлампиевич… — поджал губы Легкодимов. — Но после переворота февральского да амнистии уголовников господином Керенским[40] уничтожили многое, не подумав. Я вот теперь пытаюсь восстановить утраченное с помощью нашей молодёжи, Ляпин, Маврик помогают, но похвастать особо нечем. А тот красавчик в Таганку[41] загремел, недолго на свободе порадовался, с тех пор про него ни слуху ни духу.

— Значит, сгинул… — опечалился Турин. — Хотя насчет отдельных деталей совершенного преступления нам с вами, Иван Иванович, надо будет ещё потолковать.

— Золото здесь искали — верный след к рабочей версии, — загорячился Камытин, тыча пальцем в Рытина. — Гильзу оставляю вам, но чтобы заключение было у меня на столе к вечеру. И всех скупщиков желтого металла прошерстить следует.

— Я работы прибавлю, — вмешался и медик, — думаю, извлеку из тела Брауха пару штук таких же.

— Посмотрим, — кивнул Рытин, пряча гильзу в пакет.

— Маврика дать ему в помощь, — Турин огляделся. — Что-то я его не вижу?

— Он по моему поручению отлучился, — коснулся рукава Турина Легкодимов. — Василий Евлампиевич, я тоже хотел переговорить по важному вопросу.

— А чего ждать? — резво откликнулся тот и развернулся к Камытину. — Пётр Петрович, вы продолжайте, командуйте здесь. Раз тела уже в морге, с экспертизой Сытину следовало бы поспешить. А от тебя, сам понимаешь, жду полную картину, что тут без меня было.

— К ночи?

— Как получится, — подбадривая, похлопал его по плечу Турин и усмехнулся, заторопившись в кабинет профессора вслед за Легкодимовым. — Кому не спится в ночь глухую?

— Знаем, — хмыкнул совсем невесело заместитель и фуражку надвинул на голову до ушей. — Паша Маврик в этом направлении как раз занимается.

— Как? Как ты сказал? — вскинул брови начальник губрозыска. — В этом направлении?

— Так точно!

— Очень удачная формулировка однако, — покосился на зама Турин. — Где-то я уже её слышал.

— Агент Маврик работает по врачам и больницам, — отрапортовал Камытин, — это версия Ивана Ивановича. Он объяснит, я надеюсь.

IV

— Случайно газетками не баловались сегодня, Василий Евлампиевич?.. На вокзале-то?.. — кряхтя, Легкодимов согнулся, с трудом давались ему шаги, с облегчением опустился он в лёгкое кресло-качалку у раскрытого книжного шкафа. Вздохнул, потянулся к шкафу, словно почитать собрался, кивнул Турину на высокий жёсткий стул. — Присаживайтесь, профессора Франца Генриховича место.

— Газетками? — в недоумении продолжал стоять и озираться по сторонам начальник губрозыска. — Я же рассказывал Камытину… Клочок со статейкой из нашего «Коммуниста» сберёг Витёк, шофёр мой, тем и довольствовался. А что, имеется ещё какое чтиво по этому поводу?

Вопрос старого сыщика застал его врасплох, но больше поразила окружающая обстановка: кроме стола да шкафа, ничего не имелось, на столе рядками высились аккуратные столбики бумаги, книги, брошюры и рукописи, медицинские документы, о назначении которых можно было только догадываться. Не в пример разрухе, царившей в квартире, здесь господствовали относительный порядок, если не считать похрустывающего стекла разбитой люстры под ногами. И едкий запах неизвестного происхождения давал о себе знать, несмотря на распахнутую форточку.

Турин с непривычки зажал нос платком, покосился на Легкодимова: что за аромат? Но того привлекли книжки в шкафу, он, казалось, отыскивал там что-то с большим интересом.

— Вы здесь, гляжу, похозяйничали? — осторожно прошёл и сел к столу Турин, стараясь ничего не смахнуть. — А о каких газетках вы вели речь?

— Разных, — оторвался от шкафа Легкодимов. — Кроме «Коммуниста», конечно. «Правду», например?

— «Правду»? — Турин повёл плечами. — Это слишком серьёзная советчица. Сплошь политика. На неё время требуется. А у сыщика где его взять?

— Значит, батенька, «Правдой» не интересуетесь? — не отставал Легкодимов.

— Интересуюсь, конечно, — Турин кольнул его взглядом, будто прицениваясь. — Времени, говорю, маловато для глубокого прочтения. Я, знаете ли, как мой Витёк, всё меж строк улавливаю. Так быстрей и удобней. Владимир Ильич, кстати, только так и читывал их. Рассказывали, соберёт Надежда Константиновна груду газетного брахла, а ему одной минуты хватает во всём разобраться. Вертикальное чтение, слышали, наверное?

Легкодимов понимал, что разыгрывает его начальник, но некоторые слова звучали задиристо, будто его самого проверял Турин, не доверяя главного.

— Меня больше привлекает смешное, где про криминал да детективные истории, — откровенно хмыкнул Турин, тем и закончив.

— Представляется мне, что скоро запущена будет дрянная интрижка в газетах, — Легкодимов всё-таки решился досказать своё. — С особым, конечно, умыслом. И заденет она больших людей в нашем городе.

— Кому и о ком брехать? — лениво возразил Турин, коснувшись бумаг на столе и делая вид, что они больше занимают его. — Теперь врать — опасная затея.

— Опасная? Не скажите…

— Раньше вольности ещё позволялись, а сейчас губком за всем следит. По шапке враз схлопочут даже за грамматические ляпсусы, а уж касательно политических эксцессов!..

— Значит, не допускаете? — с хитрецой обернулся старый сыщик.

— Иван Иванович, чувствую, вы решили меня доконать. — Турин насторожился, куда девалась улыбка в глазах. — Ещё один сюрприз подготовили? Признавайтесь.

— Давненько не виделись, накопилось… — не смутился тот. — Не сбрасывайте со счетов старческую блажь.