Книга Тайна черного янтаря - Филлис Уитни

Нужно было уходить отсюда… причем быстро. Она наткнулась на что-то явно опасное, чего не должна была находить. Может, этот ящик вообще никак не связан с Анабель? Трейси интуитивно чувствовала, что все гораздо серьезнее и страшнее, чем она предполагала сначала, а еще она подумала, что даже Анабель вряд ли рискнула бы участвовать в таких темных делах. Где-то в самой глубине ее сознания завибрировало, как случайно задетая струна, пока еще неясное и туманное подозрение. Трейси задрожала, закрыла ящик, накрыла его пленкой и сунула обратно в дыру. Она старалась поставить его так, чтобы владелец не догадался, что его вытаскивали. Маленький слипшийся комочек желтовато-коричневого порошка лежал у нее в кармане, и Трейси испугалась, что вся пропитается этим тошнотворно сладким запахом. Нужно немедленно отправиться домой и избавиться от этой вонючей дряни.

И в этот самый миг Трейси Хаббард подумала, что, если кто-то сейчас захочет на нее напасть, непременно сделает это, потому что она представляет собой очень уязвимую Мишень. Девушка быстро огляделась по сторонам. Через дыры в полу второго этажа и крыше в дом проникали лучи солнца. Дряхлый дворец был наполнен своими, особенными, какими-то шелестящими звуками гниения. В саду пели не пуганные людьми птицы, буквально в десяти метрах о берег негромко бились волны Босфора. Но кроме этих звуков, никаких других в развалинах дворца слышно не было. Ясемин энергично оттирала черные пятна со своей шкурки розовым язычком и не проявляла ни малейших признаков волнения. Кошки – чуткие создания, и если Ясемин не нервничала, это означало, что поблизости никого нет.

Однако, несмотря на все эти доводы, Трейси с каждой секундой становилось все больше и больше не по себе. Она слишком отчетливо помнила другие встречи в этом месте. Во время первого посещения развалин дворца султанши Валиды с веранды совершенно неожиданно вышел Ахмет. Трейси бросила взгляд на веранду, но там было тихо и пусто. В нависающую над водой галерею вел широкий арочный дверной проем, но в проломах полуразвалившейся деревянной балюстрады безмятежно синел Босфор. Сейчас Трейси посмотрела в первый раз на широкий пролив, сидя на корточках, и увидела такое, что заставило ее судорожно хватить ртом воздух и затаить дыхание.

В том месте, где низ арки встречался с полом, виднелся носок мужской туфли. Туфля лежала совершенно неподвижно, будто была беззаботно сброшена с ноги и оставлена. Двигаясь как можно осторожнее, Трейси подошла к арочному дверному проему.

Заглянув в арку, она увидела мужчину, лежащего на сломанном полу лицом вниз. Одна его нога была полностью вытянута, а вторая лежала у самого тела. Под голову он положил локоть и крепко спал.

Трейси, подхватив Ясемин, быстро выбежала из дворца. Она узнала спящего на полу во дворце человека. Это был Хасан, сын Ахмета-эффенди.

Боковые ворота, ведущие на территорию поместья Эримов, были открыты. Прислонившись к ним, стоял Майлс Рэдберн, курил трубку, равнодушно посматривая на небо.

Трейси направилась к нему, а кошка соскочила с ее рук и побежала между деревьями к дому. Девушка достала из кармана кусочек желтовато-коричневого порошка и протянула Рэдберну.

– Вы не знаете, что это такое? – поинтересовалась она несколько взвизгивающим тоном.

Рэдберн сразу уловил запах, и с него мгновенно слетела безмятежность.

– Господи! Куда еще вы на этот раз влипли? Потом он развернул платок и посмотрел на порошок, но выражение его лица ничего ей не сказало.

– Ну-ка расскажите, где вы это нашли?

Трейси быстро все ему рассказала. Он молча выслушал рассказ, достал из кармана мешочек с табаком и положил в него платок с порошком. Потом долго и энергично тер пальцы табаком до тех пор, пока его не удовлетворил исходящий от них запах.

– Наверняка вы вся пропахли этой гадостью, – заметил он. – Немедленно идите в дом и побыстрее примите ванну.

– А может, мне облиться духами, как поступил вчера ночью Ахмет? – ответила Трейси вопросом на вопрос.

Майлс промолчал. Он снова уставился на небо, будто не слышал ее.

– Ну скажите же мне хотя бы, что это такое! – нетерпеливо проговорила Трейси. – Хоть это-то вы мне должны…

Рэдберн скорчил гримасу.

– Вы никак не научитесь держаться подальше от неприятностей, да? Ну ладно, скажу… это опиум, необработанный опиум, мое невинное дитя. Интересно, какая вам польза от того, что вы теперь знаете это?

Именно эта догадка и мелькнула в голове Трейси, когда она нашла и открыла ящик. Она знала, что Турция поставляла на мировой рынок значительную часть мирового урожая опиумного мака, используемого в медицинских целях.

– Выходит, Ахмет замешан в контрабанде наркотиков? – неуверенно проговорила девушка.

– Понятия не имею, – рассеянно ответил Майлс, думая о чем-то своем.

– В развалинах сейчас находится его сын Хасан. Он спит на веранде.

– Я полагаю, вы разбудили его и сообщили о своей находке? – язвительно осведомился Майлс Рэдберн.

– Конечно, нет! Я постаралась как можно быстрее убежать из дворца.

– Примите мои искренние поздравления с таким мудрым решением, – буркнул Майлс.

Сейчас Трейси было не до ерничания, и она сказала тихим голосом, будто говорила сама с собой:

– Я читала о том, что Турция экспортирует опиум. Но правительство ведь контролирует плантации мака, не так ли?

– Мак в основном растет в местности, которая называется Афьон Карахисар, – проинформировал ее Майлс Рэдберн. – «Афьон» по-турецки означает «мак». Это далеко отсюда. Как минимум триста миль.

– И сейчас не сезон для маков! – задумчиво произнесла Трейси.

– Зато самое удобное время для перевозки опиума после того, как он несколько месяцев пролежал спрятанным. Ни для кого не секрет, что крестьяне сдают не весь урожай мака правительственным чиновникам. А также и то, что инспектора берут взятки. Опиум легко спрятать, а через какое-то время можно перевезти в определенный район Стамбула, откуда переправить за границу. Контрабанда наркотиков – непроходящая головная боль турецкого правительства. В последние несколько лет оно ужесточило наказание для контрабандистов, приняло повышенные меры предосторожности, но все равно какое-то количество опиума проскальзывает через полицейскую сеть и уходит за границу нелегально.

– Что вы собираетесь предпринять? – спросила Трейси. – Обратитесь в полицию?

– Ничего подобного я не собираюсь делать! – холодно ответил Рэдберн. – И вам не советую.

Трейси в ужасе открыла рот.

– Но я думала…

– Не думайте о вещах, в которых абсолютно ничего не понимаете, – с неожиданной злостью оборвал он ее. – Идите лучше смойте с себя этот запах и забудьте, что случайно наткнулись на склад опиума. Неужели вы не понимаете простых вещей! Возвращайтесь домой, моя юная американка! Ну хотя бы переезжайте в «Хилтон»!

И вновь Майлс Рэдберн страшно рассердил Трейси, но сейчас она не могла ничего возразить на его решимость избавиться от нее. Девушка резко отвернулась от него, вошла в ворота и быстро пошла по тропинке, которая вела к дому, и подгонял ее собственный гнев. На повороте она остановилась и оглянулась. Майлс закрыл ворота и неторопливо направился к развалинам дворца. Чтобы проверить тайник? Или чтобы положить кусочек опиума обратно? Трейси надеялась, что он не станет задерживаться там долго и что Хасан не нападет на него. Роль, которую играл в этом таинственном деле молодой человек, казалась ей такой же трудной загадкой, как и все остальное. Трейси очень хотелось пойти за Майлсом, но она осталась на месте, хорошо зная, какой будет его реакция, если он заметит ее.