Книга Безграничное удовольствие - Ларисса Айон

Стараясь сбежать от воспоминаний, а заодно и от мужчины, который их пробудил, она оттолкнула Призрака… и застыла, потому что пол вокруг них вдруг засветился.

— Что случилось? — Она выпрямилась и обнаружила, что они находятся внутри мерцающей голубым пентаграммы.

Лицо Призрака словно окаменело, став совершенно бесстрастным.

— Располагайся поудобнее. Меня призывают для наказания.

— За что?

— За убийство смертного.

Глава 17

Призрак не любил вампиров. Особенно после того, что они сделали с Фантомом и — судя по сообщениям очевидцев — с их отцом, когда Ризу было только два года.

Нить предубеждения прочно вплелась в узор его души, но полученное воспитание позволяло мыслить достаточно логично для того, чтобы понять — не все вампиры одинаковы. Призрак уважал Нэнси, некоторых из самых надежных членов персонала больницы, бывших вампирами. И конечно же, он всегда наслаждался вампиршами, с которыми делил постель.

Но к заседающим в Совете Вампиров он не испытывал ничего, кроме презрения. Малодушные, трусливые ничтожества — все семнадцать кровососов. С какой радостью он препарировал бы любого из них.

Конечно, не в больнице.

Они призвали Риза через его личный портал, как делали всегда, хотя, наверное, не ожидали, что он так быстро откликнется. В первый раз в жизни он увидел призыв в тот момент, когда тот поступил. Но прежде чем на него ответить, Призрак потратил несколько минут, чтобы быстро принять душ и накинуть халат. Тэйла задавала вопросы, но он их игнорировал. Сказал только, что девушка может не стесняться и кухня в полном ее распоряжении.

Теперь он стоял в покоях Совета Вампиров, а все члены этого неблагородного собрания пристально рассматривали его. Заносчивые ублюдки сидели в позолоченных креслах — каждое было похоже на королевский трон, — расставленных полукругом, обрамляющим портал, через который Риз и попал в помещение. Красные и черные свечи мерцали в медных канделябрах, что добавляло атмосфере мистики и театральности. Если уж что вампиры обожали, так это показуху. В Голливуде придумали всю эту готическую вампирскую чушь, а настоящие кровососы сделали ее своей отличительной чертой.

Призрак действительно совсем не любил вампиров.

«Ближе».

Мысленный приказ последовал от Ключника, седовласого вампира по имени Комир. Призрак сопротивлялся принуждению, призвав на помощь все силы, чтобы не сделать ни шагу. Да, он здесь, чтобы ответить за преступление, но это не его Совет, так что шли бы они лесом, не собирался он подчиняться.

— Мое уважение к тебе имеет пределы, инкуб, — сказал Комир, и Риз улыбнулся.

— К моей врачебной деятельности или к тому, как я ублажаю ваших женщин? — Несомненно, именно так ответил бы Фантом, поэтому слова были к месту, ведь Призрак оказался здесь, чтобы поплатиться за проступки брата.

— И к тому, и к другому, — произнесла женщина, сидящая справа. Призрак подозревал, что легкая хрипотца в ее голосе перед оргазмом только усиливалась.

— Тишина, Виктория, — отрезал Комир. Потом жестом сопроводил приказ одному из дородных мордоворотов, стоящих по бокам от Риза: — Отведите его к возвышению.

Платформа была покрыта следами крови бесчисленных жертв, скоро ее обагрит кровью и Призрак. Снова.

— Подождите, — сказал он. — Одну из ваших недавно уничтожили Упыри. Что вы знаете об этом?

Комир нахмурился.

— Какое тебе дело?

— Такое, что их жертвы всегда попадают в мою больницу. Мертвыми или при смерти.

Виктория вздохнула:

— В день «Эгида» убивает больше вампиров, чем подпольные дилеры, промышляющие продажей органов на черном рынке, за год. Нас это не волнует. И ты не забивай голову.

Идиоты. Сбросив халат, обнаженный Риз прошел к возвышению. Не без помощи охранников. Попытавшись отрешиться от происходящего, он поднялся по каменным ступеням и встал пред деревянной конструкцией, с которой свисали цепи. Уйти в себя — вот единственный способ с этим справиться. И выжить.

Крупный вампир-воин, чьего имени Риз не знал, поднялся с кресла.

— Твой брат Фантом превысил квоту и убил в этом месяце больше людей, чем ему отпущено. Ты пришел, чтобы от его имени принять наказание?

— Да.

Призраку было интересно, как им всегда удается узнать, убил ли Фантом человека. Тысячи вампиров ходили по Земле, невозможно уследить за каждым. Но Совет вел точный учет жертв Фантома. Надо признать, брат с радостью бравировал каждым проступком, но все же…

— Инкуб готов. — Губы Комира растянулись в зловещей ухмылке, обнажив клыки, такие же острые, как иглы для подкожных инъекций. — Приступим.

Двадцать четыре часа истекли. Давно. И так как Риз не перезвонил, Джем собиралась взять ситуацию под собственный контроль. Она бы и раньше это сделала, несмотря на данное слово, но застряла в больнице, пока не окончилась ее шестнадцатичасовая смена.

Рабочее время кончилось, пришла пора схлестнуться с Тэйлой.

Джем бежала к квартире Тэй, перепрыгивая через ступеньки. Поднявшись на второй этаж, она почувствовала, как на затылке зашевелились волосы. К коморке она практически прокралась, прислушиваясь к звенящей тишине.

Ни звука.

По коже пробежали мурашки, когда девушка повернула ручку двери. Не заперто. Дверь со скрипом распахнулась.

Джем обволокло насыщенным свежим запахом крови и смерти, который пропитывал стены и примешивался к удушающей запаху затхлости, присущему этой дыре, которую явно недавно обыскивали. Девушка вошла и заметила коробки, стоящие в углу. Нет, не обыскивали. Тут в спешке собирались. Кто-то хотел перевезти вещи Тэй.

Пол у кушетки богомерзкого оранжевого цвета… на нем следы крови. Люди бы не заметили, но они там были. Недавно. Их оттерли не более часа назад.

Где Тэйла?

Сердце Джем застряло в районе желудка, стоило ей услышать голоса на лестничной клетке.

— Черт, старик, ты что, оставил дверь открытой?

— Да нет.

Ни с чем не спутать звук вынимаемого из ножен клинка.

Истребители.

Холод пронзил ее тело, пробрал до костей — такой ужас она испытывала только в детстве, когда родители рассказывали ей страшилки про «Эгиду». А еще в подростковом возрасте, когда ее захлестнуло ночными кошмарами после того, как Джем узнала, что родная сестра стала истребительницей. Мясником.

Монстром.

Джем кинулась в спальню, но та оказалась пуста. Ни мебели, ни коробок.

Спрятаться негде.

— Не похоже, что тут кто-то был, — произнес глубокий голос.

— Да кому взбредет в голову что-то спереть из этой сраной дыры.