Книга Черный агент белой разведки - Сергей Зверев

– Ты же сам говорил, что выход есть всегда.

– Говорил и сейчас могу повторить, но я никогда не говорил, что за этот выход не придется платить, – ответил ему Жуковский, разливая кофе в чашки.

– Слушай, Борис Львович, а может, разбавим коньячком, – предложил генерал, кивнув на чашки.

Аналитик поставил кофе на стол и, улыбнувшись, сказал:

– Только, заметь, не я это предложил!

– Да ладно, мы по чуть-чуть! – сказал генерал, направляясь к бару.

– Э-э-э! Извини, Борис Львович, коньяка-то у меня нет. Когда же это мы его выпили? Но есть лимон и водка, хор-р-ошая! Ну? – вопросительно повернулся он к Жуковскому.

– Когда графини дома нет, сойдет и горничная! Наливай!

– Ну, вот, – говорил генерал, разливая водку в рюмки, – сейчас выпьем и поговорим по-трезвому!

Чокнувшись, выпили без тоста, молча.

– Так что думаешь делать, Петр Семенович?

– Пусть все идет по плану, но с Толмачом пока неясно, как быстро подействует вакцина. Времени у него совсем не остается. Ты знаешь, о чем я последнее время думаю? Почему послали именно его? Ведь они знали про избирательность вируса, почему его – белого?

– Ты знаешь, у них тоже бардака хватает, – ответил Жуковский. – И потом, вспомни про их отбор, квота по расовому признаку, с арабами-то у них проблемы из-за этого начались, под прикрытием работать некому было.

– Я знаю, Боря, его теперешнего шефа, это хитрая лиса. И в их бардак я не верю. Есть у них какой-то план, есть! А мы даже не догадываемся, какой.

– Возможно, Петр Семенович, но это дальнейшие их действия покажут.

В дверь постучали.

– Это Звягинцев, – объяснил генерал Жуковскому, крикнув: – Входи!

– Разрешите?

– Да входи-входи! Что у тебя? – спросил его генерал, но по лицу майора уже понял, что новость приятная, тот еле сдерживал улыбку.

– Мы это получили по каналу МИДа. – Звягинцев протянул генералу увесистую пачку бумаг и уже открыто улыбнулся.

– Это ты мне предлагаешь все сейчас прочитать?! – нарочито возмутился Петр Семенович. – Давай садись и выкладывай четко и сжато, как ты умеешь.

Майор садиться не стал, а сразу перешел к делу.

– В МИД пришли эти бумаги, тут все подробности о вирусе «эйч-ди», с технологией, формулами и прочими научными тонкостями. Копии направлены в Минздрав и в...

– Ну, чего тянешь? – рявкнул на него генерал.

– В районную больницу города Анадырь, – договорил Звягинцев.

– Ни хрена себе!! А кто отправитель?

– Конгресс Соединенных Штатов, – широко улыбаясь, торжественно сообщил майор.

– А что ты так щеришься? – нарочито грозно спросил его генерал, сам едва сдерживая улыбку. – Ты что, все знаешь? Даже о совещании наверху?

Жуковский, слушая этот разговор, хохотал чуть ли не в голос, даже кофе поперхнулся.

– Догадываюсь, Петр Семенович, знать мне этого не положено.

– И на том спасибо. Слушай, а ты не выяснил, насколько трудно синтезировать антидот, имея в руках эту информацию?

– Выяснил, – ответил майор, – практически в любой больнице, где есть своя лаборатория. Причем всего за несколько часов.

* * *

– Вот как, значит! Ладно, Ваня, иди, спасибо за новость. – Генерал дружески похлопал майора по плечу.

Но тот продолжал стоять и улыбаться.

– Ну, теперь-то что? – удивляясь его поведению, спросил генерал.

– Еще одно сообщение от Толмача. Сообщает, что рядом с ним находится агент ЦРУ Элеонор Хемптон. По этой причине он не мог не передать материалы по вирусу в Лэнгли, – с довольной физиономией проговорил майор.

– А она-то как там оказалась?!

– Он говорит, что случайно, Пастор подтверждает всю информацию.

– Теперь все?

– Теперь все, – ответил Звягинцев.

– Ну, иди тогда с богом, – подтолкнул его к выходу Петр Семенович.

Когда майор вышел из кабинета, генерал спросил у Жуковского:

– Надеюсь, ты все понял?

– Еще бы! – продолжал смеяться аналитик. – Вот тебе и выход! Слушай, а может быть, разогнать всю нашу контору и оставить одного Толмача? По-моему, он справится, а? Как думаешь?

– Нет! Ни в коем случае, если дать ему волю, он эту бабу и сюда притащит, – серьезно сказал генерал, наливая еще по рюмке водки – за такое дело грех не выпить.

– Ну, давай за Толмача, за то, чтоб он скорее выздоровел! – сказал генерал, чокаясь с Жуковским.

– Давай. За Толмача! – согласился Борис Львович.

Когда выпили, генерал с усмешкой сказал:

– Вот ведь сучонок, всех переиграл! Заранее, паразит, все просчитал, что здесь будет. Да еще и отмазку прислал – мол, я здесь ни при чем, так получилось. И бабу эту вечно за собой таскает.

Жуковский смотрел на него и видел, как из генерала прямо-таки прет гордость за своего ученика.

– Вот теперь, Петр Семенович, – начал Жуковский, – в свете, так сказать, вновь открывшихся обстоятельств, у нас есть возможность хоть как-то облегчить жизнь Толмачу и частично выполнить приказ начальства.

– Ты о чем?

– Рустам со своими все еще в Анадыре? – Вопрос был риторический. Жуковский знал, что группу никто не отзывал, и поэтому продолжил, не дожидаясь ответа: – Пусть прижмет там журналистов, любыми способами, хоть арестует. Нужно выиграть время, причем немного, информация о наличии у нас антидота не должна просочиться в прессу.

– Да, ты прав, – согласился генерал, – пусть Рустам работает там, а здесь мы сами разберемся. Долго это в секрете не продержишь, не те времена, но ведь нам долго и не нужно.

– Да, сутки-двое вполне хватит, – сказал Борис Львович. – И еще надо бы поделиться информацией с коллегами из Лэнгли, сделать ответный жест доброй воли.

– Что ты имеешь в виду? – удивленно спросил его генерал.

– Адвоката Кларка, Джордж Мак и как-то дальше. Согласен, информация не бог весть какая, но если прошерстить окружение генерала как следует, то, возможно, что-то и всплывет. Сообщить через МИД, как думаешь?

– Наверное, стоит, – без энтузиазма произнес генерал, вопрос этот был скорее политический, чем оперативный, а к политике Петр Семенович никогда с энтузиазмом не относился. – Но я таких вопросов не решаю. Доложу, конечно, а они уж пускай сами.

– И вот еще что, – сказал Жуковский. – Мне кажется, что эта Хемптон оказалась там неслучайно, хоть Пастор и подтверждает...

– А что это меняет? – спросил у него генерал.

– В этой операции, в общем-то, ничего...