Книга Ловушка для Черного Рейдера - Фридрих Незнанский

Знал Захар эту кличку. И Егора Фишкина тоже знал, и что тот — из крупных барыг, тоже. Исчез, значит? Да, что-то его давно не заметно. Вон, на кого девка-то вышла! Интересно, кто свел?.. Фишка так запросто к себе не подпускает… А помочь? Ну, почему же не помочь? Только проверить все равно надо: не лажа ли? Фишка ведь тоже недаром, наверное, залег…

— Ладно, Вадька, я чего-нибудь попробую, — кивнул Захар. — Исключительно потому, что сам чувствую свою вину перед вами. Выручу. Только, где пересечемся, я тебе сам назначу, идет?

— Да какой разговор, только выручи, а уж я ее потом уломать сумею.

— Я бы помог, конечно, ну, уговорить… да только после всего она же меня и на дух… Надо же, как хреново тогда получилось… Хорошо, я позвоню. Ты не спросил, чего? Кока, гера?

— А, она про коку, кажется, говорила. И еще, если можешь, сколько я должен принести?

— Да я попробую со скидочкой, но… сотню баксов прихвати, договоримся. Тогда я пошел?

— А когда, старина? — Вадим уже просительно посмотрел на Захара.

— Да сегодня же и звякну. Через пару часиков.

— Ага, спасибо, старик. — И подумал: «Интересно, чего он сам-то звонил? Наркотики предложить? Или про суд узнать? Похоже на то… Или ему сердце подсказало?..»

Вадим, естественно, не видел, как следом за приятелем неспешно отправился, отделившись от сидящей статуи бронзового матроса, невысокий мужчина средних лет, с такой неброской внешностью, что хоть сто раз взгляни в упор, все равно не запомнишь…

Захар позвонил во второй половине дня и сказал, что ему удобнее всего встретиться… в зоопарке. На старой территории, где-нибудь у «слонов». Они сейчас неактивны, народу там мало. Странное объяснение.

Филипп, бывший в этот день у него на связи, сразу перезвонил Турецкому и назвал время встречи, а тот — в МУР, Щеткину.

— Петя, — сказал он, — у меня в голове шевелится одно нелепое подозрение…

Щеткин внимательно его выслушал, а потом они в течение пятнадцати минут уточнили все необходимые детали. После чего Александр Борисович перезвонил Филе и представил ему полную диспозицию. Щербака решили не трогать, у него и так было дел невпроворот…

Изобретательный Агеев первым примчался в зоопарк и сразу направился к слоновнику. Там никого, кто мог бы походить на участника засады, не было. Женщины с детьми, молодые люди, девушки. Александр Борисович, конечно, осторожен, это хорошо, но все-таки его предположение показалось Филиппу чрезмерным. Хотя, как говорится, чем черт ни шутит!

В глубине дорожки, у самой ограды, трудился уборщик с совком, метлой и тележкой — мусор собирал. Хороший вариант. Агеев быстро направился к нему. Пожилого и не очень трезвого мужичка долго уговаривать не пришлось, за три бутылки пива тот позволил Филе надеть его фартук и взять в руки «инструмент» — на полчасика, не больше. А сам отправился за вещественным гонораром. Простой человек Филя пообещал ему не хулиганить, а поработать всерьез. Вот в таком виде он и направился потихоньку к загону для слонов. Не торопился, подолгу подгребал бумажки на совок. В другом месте специально «нечаянно» урну опрокинул, чтобы потом чуть ни по одной собирать каждую обертку от мороженого и складывать на свою тележку. Время текло, дело продвигалось.

Подходя все ближе, Филя попытался опорожнить следующую урну на тележку, но маленько промахнулся, и снова принялся собирать мусор.

Наконец, появился Захар. Филя продолжал «работать» с очередной урной. Вдали он увидел приближающуюся с газетой в руке знакомую фигуру Щеткина, тот прошел к скамейке перед слоновником и сел, читая газету и закусывая мороженым из стаканчика. На голове его была шляпа, которую бы впору носить сейчас Филе с его «инструментом».

На другой стороне клумбы посреди площадки появились еще две «индифферентные» фигуры крепеньких таких мужичков лет за тридцать, которые заговорили, облокотись на прутья ограды клетки. Время от времени они, словно невзначай, оборачивались и мельком смотрели на Захара, внимательно рассматривавшего серые туши стоявших вдали слонов. Те не обращали никакого внимания на своих зрителей, и ничего у них не собирались выпрашивать.

У Агеева мелькнула странная мысль о том, что в этом подлинном зверинце самые главные страсти разгораются не среди местного «населения» — они мирно уживаются рядом, — а именно среди гостей, которым нет никакого дела до бедных животных. У этих свои «животные» страсти. И до чего ж они гадки — эти полузвери, полулюди — одно слово, оборотни…

Поодаль, вдоль ограды прошла группа мужчин, которые остановились возле клетки с птицами и стали что-то пристально разглядывать внутри, среди пернатых, оживленно жестикулируя при этом. Наконец, появился Александр Борисович. Он шел медленно, никуда не торопясь, и вел под руку… Аллу — в шляпе, с широкими полями, закрывавшими фактически ее лица О чем они говорили, неизвестно, но девушка заразительно смеялась.

Захар, заметил Филя, бросил на нее короткий взгляд и отвернулся, глядя в сторону дорожки, по которой должен был прийти Вадим. И он, наконец, появился. Захар приободрился, громко кашлянул и отвернулся в другую сторону. Двое у клетки сразу словно подобрались, но к Захару не повернулись.

«Милые вы мои! — захотелось закричать Филиппу, — кто же так работает?! Какие козлы учили вас, подонков?!» И резюме его было более чем кратким. «Ну, и хрен с вами!» Агеев положил на тележку инструмент и начал неторопливо — а куда было спешить, если диспозиция становилась ясной, как старый пень? — развязывать фартук, будто желая поправить его на себе.

Если бы случайный свидетель и захотел восстановить очередность происходивших затем событий, он вряд ли смог бы это сделать, потому что они странным образом происходили одновременно, будто наезжая одно на другое…

Вадим торопился и не увидел Турецкого с сестрой. Он подбежал, затрудненно дыша, к Захару и протянул ему руку.

— Прости, старик, там, метро, остановка, боялся опоздать. Спасибо, что подождал. Принес? Сколько я тебе должен?

Озираясь, Захар быстро сунул ему в руку маленький сверточек из куска газеты и показал один палец. Вадим, держа пакетик в руке, другой полез в карман и достал стодолларовую купюру. И в этот момент на него коршунами кинулись те двое — от клетки. Но Захар успел выхватить деньги и ловко подался назад, словно его и не было только что рядом.

Схватив парня за обе руки, оперативники попытались повалить его лицом на землю. Но Вадим был достаточно силен и, вырываясь, отбивался ногами, и тогда они стали сами бить его по ногам. Захар начал тихо отходить в сторонку, а потом, словно прыжком, сорвался с места и кинулся бежать. Но не к выходу, где для него уже был приготовлен «подарок», а вдоль стены клеток, прямо навстречу Турецкому. Александр Борисович, как он потом сказал, не стал марать руки, он просто подставил парню легкую подножку, и тот, споткнувшись, перевернулся через голову, пролетел вперед и приложился всем телом на асфальт. Мгновенье лежал, а потом вскочил, но тут его и схватил за шиворот Турецкий.