Книга Незнакомец - Харлан Кобен

– Обманывая ее, ты причиняешь ей боль. Разве нет?

Ларри открыл рот, закрыл его, попробовал снова:

– Но… Она ведь не мертва. Это нельзя сравнивать.

– Очень даже можно. Ты причиняешь боль любимому человеку, и при этом тебя волнуют какие-то посторонние люди, которых больше нет и которые не причинят тебе вреда.

– Ты говоришь об убийстве, Джон.

– Ни о чем я не говорю, Ларри. Это твои слова. Я слышал, что мать Кимберли погибла от рук грабителей. Это хорошо, ведь если кто-то прикончил ее намеренно – скажем, один из твоих людей, – то этот человек может легко нарушить сделку и заявить, что его просто наняли. Ты следишь за моей мыслью?

Ларри ничего не ответил.

– Ты где-нибудь еще напакостил, Ларри, чтобы мне пришлось подчищать?

– Нет, – тихо ответил тот. – Нигде.

– Хорошо. Первичное размещение акций должно состояться во что бы то ни стало. Тебе это ясно?

Тот кивнул.

– Тогда хватит бухать, Ларри. Соберись.

Глава 41

Если учесть, что у дверей стояли два копа, Томас и Райан удивили Адама. Они не препирались и не мешкали, быстро похватали вещи и приготовились к выходу, а затем демонстративно обняли и поцеловали отца на прощание. Когда Лен Гилман с улыбкой похлопал Райана по плечу и заявил, что их отец всего-навсего кое в чем помогает, у Адама чуть глаза из орбит не вылезли. Он ободрил сыновей, велев не тревожиться, и пообещал связаться с ними, как только что-нибудь прояснится.

Томас и Райан ушли, и Адам проследовал к полицейской машине. Что подумают соседи? – прикидывал он. А впрочем, ему плевать. Похлопав Лена Гилмана по плечу, он сказал:

– Если речь снова пойдет об этих дурацких деньгах лиги лакросса…

– Нет, не пойдет, – сурово отрезал Лен, будто шваркнул дверью.

По дороге они не разговаривали. Адам сидел сзади, Лен Гилман – на пассажирском сиденье, а машину вел другой полицейский, молодой парень, который не представился. Адам решил, что они едут в седарфилдский отдел полиции на Годвин-роуд, но, когда машина вырулила на хайвей, стало ясно: их путь лежит в Ньюарк. Дальше они свернули на соединяющее штаты 280-е шоссе и через некоторое время подкатили к окружному офису шерифа на улице Вест Маркет.

Машина остановилась. Лен Гилман вышел. Адам потянулся было к дверной ручке, но в полицейских автомобилях на задних сиденьях таковых нет. Он подождал, пока Лен откроет для него дверцу, и выбрался наружу. Машина уехала.

– С каких это пор ты работаешь на округ? – поинтересовался Адам.

– Они попросили помочь.

– Что происходит, Лен?

– Нужно задать несколько вопросов, Адам. Больше я тебе ничего не могу сказать.

Лен пропустил его в дверь и повел по коридору. Они вошли в комнату для допросов.

– Садись.

– Лен?

– Что?

– Раньше в таких ситуациях я был по другую сторону, так что сделай одолжение: не заставляй меня ждать слишком долго, ладно? А то я не расположусь к сотрудничеству.

– Верно подмечено, – сказал Лен, закрывая за собой дверь.

Он выслушал, но не услышал. Просидев в одиночестве целый час, Адам встал и стукнул кулаком в дверь. Открыл Лен Гилман. Адам развел руками и сказал:

– Да неужели?

– Мы с тобой не играем, – начал оправдываться Лен, – просто кое-кого ждем.

– Кого?

– Дай нам пятнадцать минут.

– Отлично, только дайте отлить.

– Не вопрос. Я провожу…

– Нет, Лен, я здесь нахожусь добровольно. Я пойду в уборную сам, как большой мальчик.

Адам покончил с делом, вернулся, сел на стул и занялся смартфоном. Проверил эсэмэски. Энди Гриббель подчистил его утреннее расписание. Адам взглянул на адрес Габриэлы Данбар: она жила в самом центре Феар Лауна.

Приведет ли она его к незнакомцу?

Наконец дверь допросной открылась. Первым вошел Лен Гилман, следом за ним – женщина лет пятидесяти с небольшим, как предположил Адам. На ней был брючный костюм характерного казенно-зеленого цвета. Воротник рубашки слишком длинный и острый. Волосы, что называется, вымыл и пошел – взлохмаченный маллет, напомнивший Адаму хоккеистов семидесятых годов.

* * *

– Простите, что заставила вас ждать, – сказала женщина с легким акцентом уроженки, может быть, Среднего Запада, но всяко не Нью-Джерси.

У нее было скуластое лицо из тех, что вызывают в памяти пастушек и сельскую кадриль.

– Меня зовут Джоанна Гриффин.

Она протянула крупную руку. Адам пожал ее.

– Прошу садиться.

Они уселись напротив друг друга. Лен Гилман пристроился в дальнем углу, стараясь, как все, кому лучше выйти, не привлекать к себе внимания.

– Спасибо, что пришли, – сказала Джоанна Гриффин.

– Кто вы? – спросил Адам.

– Простите?

– Полагаю, у вас есть звание или…

– Я шеф полиции, – пояснила она. – Потом, немного подумав, добавила: – Бичвуда.

– Я не знаю, где это – Бичвуд.

– В Огайо, близ Кливленда.

Этого Адам не ожидал. Он сидел и ждал продолжения.

Джоанна Гриффин положила на стол портфель, щелкнула замками, запустила руку внутрь и, достав фотографию, спросила:

– Вам знакома эта женщина?

Она скользящим движением послала снимок через стол. Лицо без улыбки на каком-то гладком фоне – возможно, фото для водительского удостоверения. Адаму потребовалось не больше секунды, чтобы узнать блондинку. Он видел ее всего раз и с расстояния, вдобавок было темно, а она вела машину. Но Адам ее мгновенно узнал.

И все же он колебался:

– Мистер Прайс?

– Возможно, я знаю, кто она.

– Возможно?

– Да.

– И кто она, возможно?

Адам не мог определиться с ответом:

– Почему вы спрашиваете?

– Это просто вопрос.

– Ага, а я просто адвокат. Поэтому объясните, почему вы хотите это знать.

Джоанна улыбнулась:

– Значит, вот как вы хотите сыграть.

– Я ни во что не играю. Просто хочу знать…

– Почему мы спрашиваем? Мы до этого доберемся. – Джоанна указала на фотографию. – Так вы ее знаете, да или нет?

– Мы никогда не встречались.

– Да ну, – отозвалась Джоанна Гриффин.

– Что такое?

– Теперь вы решили поиграть с нами в семантические игры? Вы знаете, кто она, – да или нет?