Книга Золотая жила - Джулия Кэмерон

ЗАДАНИЯ

1. Игра "ищем виноватого". Тур второй — люди.

Назовите десятерых человек, которых вините в том, что они мешают вашим делам. В чем это заключается? Что можно с этим поделать?

1. Мои дети: нет времени рисовать. (Перенесите мольберт в комнату, где они смотрят мультфильмы.)

2. Моя сестра: все время звонит мне по вечерам, когда я собираюсь писать. (Пусть после шести включается автоответчик.)

3. Завистливая подруга: никогда не поддерживает меня, когда я собираюсь пойти на риск. (Не нужно рассказывать ей о своих планах.)

4.

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

Теперь, когда вы написали, что могли бы сделать, чтобы перестать играть с каждым из этих людей роль жертвы, выберите один из пунктов и выполните его. А когда у вас получится, вычеркните его из списка и перейдите к следующему. Как и в случае с утренними страницами и историей жизни, этого списка никто не должен видеть, но было бы замечательно, если бы вы сами видели его как можно чаще. Когда перейдете к более значительным, внушающим страх переменам, можете попросить поддержки у одного из друзей по творческому кружку. Я называю это творческим сэндвичем:

Вы: Я собираюсь решиться на это. Я собираюсь…

Союзник: Хорошо, позвони мне сразу же, когда справишься.

Вы: У меня получилось! Я…

2. Поиграйте немного. На занятиях меня часто спрашивают: — Джулия, как можно помочь детям и дальше развиваться творчески? — Развивайтесь сами, — отвечаю я. — Если вы сами занимаетесь творчеством, вам будет ясно, как воспитать творческое начало у детей. Кроме того, ваши дела влияют на детей гораздо больше, чем слова.

Я вспоминаю, как мы с мамой долгими зимними вечерами вырезали звездочки из бумаги, покрывали их парафином и блестками и украшали елку. В нашем доме, который построил старый плотник из Швеции, была большая винтовая лестница. Мама использовала ее для выставок: Матисс, Ван Гог, Гоген, Моне, один за другим — раз в месяц она меняла художника, чтобы мы познакомились с работами каждого. Мои братья и сестры, которые умели играть на гитаре, освобождались от мытья посуды. Мама так любила музыку, что с удовольствием оттирала кастрюли, слушая серенады. Следующие пять заданий очень трудно выполнить, если вы не согласитесь хотя бы немного повеселиться и перестать стоить из себя страдальцев. Пожалуйста, выполните все!

0. Купите колокольчик. Они часто продаются в магазинах безделушек и стоят недорого. В швейных магазинах тоже встречаются маленькие серебряные колокольчики, которые можно пришить к носкам или вплести в шнурки. Веселое позвякивание на каждом шагу — прекрасное лекарство от уныния.

1. Купите или сделайте себе погремушку. Возьмите немного сухой фасоли. Наполните ею консервную банку или коробку. Отличные погремушки получаются из жестянок, в которых продаются хорошие чаи. Пользуйтесь ею каждый раз, когда чувствуете, что забуксовали.

2. Купите или приготовьте свое любимое блюдо из детства. Шоколадный торт или блинчики с клубничным вареньем отлично поднимают настроение.

3. Приготовьте рождественское печенье, невзирая на время года. Можете пригласить кого-нибудь из своего творческого кружка или испечь печенье в одиночестве, а потом отправить друзьям в подарок по почте — только не забудьте оставить немного себе.

4. Сварите овощной суп. Приготовьте столько, чтобы часть можно было заморозить. Приготовьте столько, чтобы угостить друзей.

ГДЕ У НАС БОЛИТ?

Когда нас обижают, и это мешает нам творить, обычно мы повторяем какую-нибудь фразу, которая свидетельствует о том, что именно нас беспокоит.

Однажды, когда я писала, зазвонил телефон. В полной уверенности, что это кто-то из коллег-преподавателей, я взяла трубку.

— Да, — сказала я. На другом конце была незнакомая женщина. Я пояснила, что обычно в это время пишу, что это не лучшее время для разговора. Но это не помогло, она не слышала моих доводов.

— Но я хочу поговорить с вами, — настояла она. И начала рассказывать, что никак не может выйти из творческого тупика, но не желает работать с "внутренним ребенком".

— Без этого у вас ничего не получится, — ответила я. — Я по себе знаю, что если не обращать внимания на травмы внутреннего ребенка, они будут мешать нам творить. Представьте себе Лохнесское чудовище. Вы рисуете спокойное, гладкое озеро, и вдруг откуда ни возьмись появляются голова и длинная шея… Это творческое чудовище вашего внутреннего ребенка говорит вам, что так дальше нельзя.

— Может быть, — засомневалась женщина. — Но я не хочу заниматься тем, чем занимаетесь вы.

— Так не занимайтесь, — удивилась я. — Дело ваше. Я не могу решать за вас.

— А я вас и не просила решать за меня… мэм, — огрызнулась она, ее сарказм ужалил меня в ухо.

Ну и ну! Я бросила трубку и взялась за погремушку — они всегда поднимают мне настроение. Пошумела немного. Потопала ногами. Потрясла руками, как тряпичная кукла. Покричала. Да, меня это задело. Нечестно было звонить, когда у меня рабочее время, и грубить. Нечестно…

И я спросила себя, откуда это? Было ли мне раньше больно, когда что-то казалось нечестным? Может быть, мне просто наступили на больную мозоль?

Да! Эта фраза была только верхушкой айсберга.

Мне, творческому человеку, всегда нужно быть уязвимой и не бояться боли, иначе мне не хватит чувствительности, чтобы творить. В идеале наш внутренний взрослый и внутренний ребенок должны непрерывно общаться. Тогда взрослый не будет вести себя как тиран, а начнет защищать уязвимую творческую сущность, тогда как эта сущность будет проводником, другом и сообщником для уставшего и пресытившегося взрослого. Я должна прислушиваться к обеим своим половинкам.

Я злюсь и расстраиваюсь больше всего, когда обижают моего внутреннего ребенка — пугают, угрожают, оскорбляют и обескураживают. И в этом я не одинока. Я часто замечаю, что самое полезное, что есть в творческих кружках, это простая возможность рассказать друг другу, "где у нас болит" — потому что боль эта нешуточная!

Даниель, одаренный художник-декоратор, почему-то впал в немилость режиссера во время работы над крупным проектом. Тот ничего не сказал, но Даниеля вдруг перестали приглашать на важнейшие совещания. Не понимая, что происходит, Даниэль стал вести себя настороженно и пугливо. По съемочной площадке он ходил на цыпочках и старался не дышать. Даже сейчас, десять лет спустя, воспоминания об этом очень болезненны для него — у него остались творческие шрамы.

Этот режиссер отлично знал, что мог вызвать у окружающих опасения, скрывая свои мысли и чувства. Его фильмы известны своими хитроумными интригами, то же самое происходит и в его повседневной жизни. Несчастный Даниель, жизнерадостный человек, который обычно предпочитает откровенные разговоры, уже не мог в полной мере наслаждаться работой из-за непонятного поведения режиссера — а подобное поведение было ему очень свойственно, если только он не делал этого намеренно.