Книга Крот. Сага о криминале. В 3 томах. Том 2 - Виктор Мережко

– Маргеладзе, что ли?

– Кажется, да. Он был с компанией. Кажется, они вели меня до самого дома.

– До моего дома? – уточнил Виктор Сергеевич.

– Да, до вашего.

– Во как? – без удивления произнес Виктор Сергеевич. – Скверно. Хотя раньше или позже это должно было случиться. Завтра чтоб твоего духу в Москве не было!

* * *

Возле лежащего на обочине главврача Виталия Дмитриевича стояла машина скорой помощи, тут же топтались пара милиционеров, изучали содержимое карманов, читали найденные документы, а поодаль шушукались зеваки – немолодые женщины и мужчины.

Главврач никак не приходил в себя, приехавшие медики вводили ему через рот какие-то препараты, однако человек был вял и беспамятен.

Один из милиционеров направился к зевакам, спросил просто так, в толпу:

– Кто первым заметил лежащего?

– Я! – быстро выдвинулась вперед бойкая сухонькая старушенция. – Где-то в десятом часе утра. Гляжу – лежит. Решила, пьяный. Потом кликнула соседей.

– Если ты в десять заметила, то я обратила на него внимание еще вечером. – Влезла в разговор толстушка с собачкой на руках. – Вышла вот с Нюськой погулять, она и понеслась к лежачему. С лаем! Еле удержала, стерву.

– А чего ж никому не сказала? – резонно поинтересовалась худая.

– Испугалась. Думала, мертвый… А зачем мне свидетелем по такому делу идти?!

– Какой же он мертвый, если живой?!

– Сейчас вижу, что живой. А тогда с испугу решила наоборот!

Милиционер достал записную книжку, стал записывать.

– Значит, вечером? Вечером – в котором часу?

– Не позднее восьми.

– Ваша фамилия?

– Зачем?

– Для протокола.

– Не скажу! Не хочу я по милициям шлендрать!

– Пишите мою, – неожиданно воткнулся в распри мятый мужичок. – Матвеев Петр Семенович… Я его еще раньше заприметил. – Он полез в карман, достал зажигалку. – Даже вот ее прихватил, тоже решил, что жмурик. Теперь вот возвращаю, раз живой.

Милиционер возмущенно цокнул языком, отобрал зажигалку.

– Ну народ… Так Матвеев, говоришь?

– Матвеев. Петр Семенович, – покорно кивнул тот и поинтересовался: – А что с человеком-то? Перепил, небось?

– Экспертиза покажет, – ответил милиционер, сделал еще пару заметок и вновь направился к Виталию Дмитриевичу, возле которого по-прежнему копошились врачи.

Когда Кузьмичев в сопровождении двух джипов охраны подъезжал к офису, дал о себе знать мобильник. Кузьма увидел фамилию звонившего, поморщился, но связь все-таки включил.

– Здравствуй, дорогой, – вздохнул Маргеладзе. – Не помешал?

– Разве ты, дорогой, можешь помешать? Ты всегда звонишь в самый раз.

– Спасибо, брат… Очень хочу тебя видеть.

– Когда?

– Чем быстрее, тем лучше.

– Жду тебя в офисе.

– Буду через полчаса.

…По своей привычке Маргеладзе прямо с порога раскинул объятия и двинулся к Сергею. Облапил, крепко прижал к себе. Потом внимательно заглянул в глаза.

– Как здоровье? Как самочувствие?

– Нормально. Как ты?

– Хреново, Кузьма. Такое ощущение, будто в самую душу дерьма наложили… – Вахтанг огляделся. – Дай чего-нибудь выпить. Лучше виски.

Кузьмичев достал из бара бутылку, фужеры. Оба уселись за небольшой столик.

Чокнулись, без тоста выпили.

Маргеладзе помолчал, неотрывно глядя на хозяина кабинета, чуточку подался вперед.

– Можешь сказать, о чем сейчас думаешь?

Кузьма улыбнулся:

– Сам знаешь.

– Ты считаешь, что я имею отношение к этому идиотскому похищению?

– К чему? – удивился Сергей.

– К похищению пантелеевского пацана!

Кузьма не показал удивления, почти безразлично спросил:

– Ты приехал доказать обратное?

Маргеладзе резко встал, прошелся по кабинету.

– Никому и ничего я доказывать не собираюсь. Я – чистый! Но косяк все равно падает на меня, я это понимаю. И я приехал сказать тебе, что никакого отношения к киднепингу не имею. Меня можно подозревать в чем угодно, даже в покушении на конкурентов, но только не в краже детей.

– Например, в покушении на друга, к которому ты приехал.

– Послушай, Кузьма! Хватит крутить мне яйца херней! Тот вопрос мы закрыли! Сейчас я говорю о пацане Пантелеевой.

– Хорошо, – Кузьмичев внимательно смотрел на гостя. – Кто, если не ты, украл его?

– Кузьма, твою мать! Ты ведешь себя, как следак. Выпытываешь, изучаешь, присматриваешься. Откуда я знаю, кто! Знал бы, своими руками оторвал бы яйца. Нет, даже не яйца – голову! И, клянусь, я узнаю, кто эту подлость совершил.

Сергей плеснул в оба фужера виски, сделал глоток.

– Но это, Вахтанг, не главная причина визита. Тебе ведь плевать, на кого падает косяк по киднепингу. Ты – чистый, а остальное тебя не колышет… Переходи к главному вопросу.

Маргеладзе остановился, чуть ли не с восторгом посмотрел на собеседника, хлопнул в ладоши, рассмеялся:

– Ну, змей! Ай, змей, Кузьма! Нюх, как у овчарки моего деда… – Он взял со столика свой виски. – Можешь сказать откровенно? Ты все-таки таишь обиду на меня?

Тот тронул плечами.

– По-моему, мы только что закрыли этот вопрос.

– Я не о покушении. Я вообще. По жизни! Просто захотелось выговориться. Это не так часто со мной бывает, – Маргеладзе подошел к Сергею, коснулся его фужера своим. – Давай выпьем за дружбу. За настоящую мужскую дружбу.

Сергей был спокоен, внимателен, даже снисходителен.

– И на чем будет строиться наша дружба?

– Начнем… – Вахтанг на секунду задумался. – Начнем, пожалуй, с алюминия.

– С алюминия? – Сергей был искренне удивлен.

– Именно. С этого легкого металла.

– А закончим?

Вахтанг громко рассмеялся:

– Ну, конец, как известно, у всех один.

Зазвонил телефон на столе, Кузьмичев встал, снял трубку, коротко сказал:

– Занят! – Он вернулся к гостю, внимательно взглянул на него. – Тебе фамилия Линник знакома?

– Знакома, – кивнул Маргеладзе.

– Встречался с ним когда-нибудь?

– Нет, – но хочу встретиться.

– А захочет ли он встречаться с такими друзьями, как мы?

– Не захочет, заставим. Важно, чтобы мы захотели.