Книга Суровые будни невесты императора - Наталья Мазуркевич

– А кто знает?

– Я.

Тихий, пробирающий до самых костей голос раздался в пещере, эхом разнесся по всем ее уголкам, заставил вздрогнуть контрабандиста и выдохнуть Эльвию. Она знала вошедшего и пусть пряталась от него, была рада увидеть, услышать его снова, ощутить его присутствие, убедиться, что ему не все равно, что он пришел за ней. Да, противоречивые чувства испытывала демонесса, глядя на почти неизменившегося возлюбленного.

– Вы? – встрепенулся контрабандист, ловко вытянул нож из голенища сапога и криво усмехнулся.

– Я, – спокойно подтвердил демон, скинул с головы капюшон и выжидающе взглянул на мужчину. Тот отшатнулся: темные провалы глаз демона не добавили ему решимости сражаться против пришельца. Скорее, наоборот, пошатнули его веру. – Уйдешь сейчас – будешь жить долго, как она и сказала.

– А если нет? – при всех своих недостатках мужчина не был подлецом, и оставлять женщину наедине с неприятным ей субъектом было для него примером недостойного поведения.

– Не нужно, – вмешалась Вия, примирительно подняв руки. – Все в порядке. Это… мой давний друг и вреда мне не причинит.

Контрабандист хмыкнул: не сказать, что он поверил ее словам, но если таково решение, он не вмешается. Быстро подхватив свою сумку и проводив печальным взглядом полный ароматного супа котелок, мужчина шагнул в тень, а после и вовсе скрылся.

– Что тебе надо? – Вия непроизвольно отступила назад. Пусть она и знала другого Повелителя, более мягкого, сейчас он казался ей именно тем демоном, каким был для подданных – властным, жестоким и беспощадным. А она… Она была виновата и прекрасно осознавала это, вот только не раскаивалась. И он не мог об этом не знать.

Ресьян молчал. Что ответить на такой простой вопрос, он не знал. Видеть ее? Слышать? Говорить с ней? Обнять? Вдохнуть ее запах? Слишком многое он хотел и на слишком малое имел право, а потому молчал.

– Сьян, – тихо позвала она, когда тишина стала оглушительной.

Демон подал ей руку. Убеждать ее, заставлять, уговаривать – ему не нравился ни один из вариантов. Все они были обречены. Обречены… на победу, он смог бы подавить ее волю. Отказать Повелителю невозможно, а уж если он сам страстно желает согласия, то любой обречен. Но поступать так с той, кто любил его, кого любил он сам… Подло. И он молчал, держа руку открытой ладонью вверх и глядя на свою любовь.

Покинуть территорию школы оказалось достаточно просто: даже страж, с которым Сайлейн столкнулась на выходе, ничего не сказал, отвел глаза и, насвистывая, демонстративно отвернулся. Кому она была обязана подобным фартом, девушка не стала разбираться. Даже если Кристофер позаботился об этом, сейчас ей было это на руку.

Дождь успел стихнуть, и на улице было сыро, а оттого особенно холодно. Все обычно гуляющие по улицам парочки предпочли остаться в домах перед камином, и сейчас Сайлейн в одиночестве брела к улице Вознесения, спускаясь, если можно так сказать, из верхнего города, в котором жила аристократия, в промежуточную прослойку между ним и трущобами.

Улица Вознесения была главной торговой улицей среднего города. Здесь селились купцы со своими семьями. На первых этажах домов открывались лавки, в подвалах обычно разворачивались мастерские и склады, а уже на верхних этажах обитали хозяева.

Дом номер шестнадцать приходился на самый конец улицы. Угловой, из его окон открывался вид сразу на две стороны, и, если бы дом не был расположен так неудачно – в самом центре города, его наверняка бы выкупила гильдия. Разумеется, если бы его продали, хотя в последнем сомневаться не приходилось.

Высокий, в три этажа, дом выглядел седым брошенным стариком. Он вроде бы соответствовал всему архитектурному ансамблю, с большими окнами, устремленной в небо крышей, крыльцом с тремя мраморными ступеньками – остатками былого богатства, но потрескавшийся кирпич, сколотая лепнина на колоннах, подпирающих балкон, рыжие подтеки ржавчины на кованой калитке выдавали его запустение. Никто не следил за домом. Так казалось на первый взгляд.

На второй… Не заметить охранную сеть по периметру мог, пожалуй, только самый близорукий прохожий. Огоньки фонариков, что украшали забор, были не чем иным, как артефактами. Установленные через каждые четыре шага, они образовывали заслон, миновать который без последствий можно было бы, только пробив защиту. Для людей подобные меры были понятны, и прохожие обходили дом стороной, для животных все складывалось трагичнее. Птицы перелетали через невидимую стенку и падали мертвыми на неподстриженный газон. Крысы и прочая мелкая живность доползали чуть подальше. И только яркий белый кот важно разгуливал по участку, демонстрируя всем свое превосходство.

Девушка подошла к калитке и постучала. Это был самый быстрый способ оказаться внутри, да и почему-то не было у нее сомнений в том, что ее пустят по этому адресу. Даже если там обитал и не Кристофер, то описание Грея чересчур ясно напомнило ей о гостье своего недавнего похитителя.

Ждать пришлось недолго. Открылась дверь, и на крыльцо вышел немолодой мужчина с канделябром, взглянул на девушку, застывшую у ворот, и неторопливо, так, что даже пламя свечей не дрогнуло, отправился к ней.

– Цель визита? – Он застыл у калитки и поднял вверх канделябр, освещая ее лицо.

– Встреча с хозяйкой.

– Назначено?

– Вероятно, нет.

– В таком случае… – Мужчина уже принялся разворачиваться, чтобы уйти.

– Пусти ее, – каркающий хриплый голос едва слышался здесь, у ворот, но привратник поклонился и открыл перед девушкой калитку.

– Прошу.

Сайлейн сделала шаг, ощущая, как проходит через защитное поле, почувствовала, как оно вновь смыкается за ее спиной, отрезая пути отхода, но отступление не входило в ее планы. Пока. Глупая девочка сама шла навстречу своей гибели.

Поднявшись по ступенькам и оказавшись в доме, девушка в первый момент ослепла: яркий белый свет не оставлял ни одного уголка без своего внимания. После уличных сумерек такая смена заставила ее проморгаться, и только после этого Сайлейн смогла разглядеть широкий раздваивающийся коридор и лестницу, уходящую наверх.

За спиной послышались шаги.

– Вам туда, – подсказал привратник, указывая на лестницу. – Не забудьте разуться.

Больше он не сказал ей ни слова, безразличным взглядом наградил натертый до блеска паркет и удалился, как будто остальное было вне его обязанностей. Обладательницу каркающего голоса Сайлейн не смогла найти, как ни старалась.

Сняв обувь, девушка направилась к лестнице, но тихие стоны где-то впереди заставили ее несколько повременить. И раз уж ее оставили одну, предоставляя право самой решать, когда и куда идти, она прошла вперед к источнику звука.

Комнату освещал только камин. Перед ним, закутавшись в плед и протягивая костлявую руку к столику, что стоял близ кресла, сидела странная скрюченная фигура. Казалось, ее обладательница собиралась в последний путь с минуты на минуту, едва только в последний раз насладится своим напитком. Тяжелое дыхание ее рождало омерзительный запах, который быстро распространялся по комнате. Сайлейн пришлось зажать себе нос, чтобы не сбежать в первый момент. Создавалось впечатление, что здесь гниют чьи-то останки, но никого, кроме женщины, здесь не было.