Книга Любовь и другие иностранные слова - Эрин Маккэн

На этой неделе я по утрам бреду в Кэп в одиночестве. И вот за обедом Софи спрашивает меня, в чем дело.

– Просто пока так будет лучше.

– Ну ладно, – она смотрит на меня с грустной понимающей улыбкой. Я вспоминаю, что она, если захочет, отлично говорит на джозийском. Возможно, на языке Стью и Жующего Стью тоже.

На социолингвистике Стью садится за несколько рядов от меня, рядом с Мистером Футболистом. До и после занятия они пересмеиваются, а потом Стью просто пропадает. И теперь он занимает все мои мысли: он, а не Итан, не урок, не весь остальной мир. Я ищу его в Фэйр-Граундс, в библиотеке, а потом в школе, но вижу его только со спины, и каждый раз он от меня уходит. И я отказываюсь бежать за ним следом.

Да и что я ему скажу?

На репетиции праздничного ужина (Стью это событие пропускает) мы наконец знакомимся с родителями Джоффа, Аланом и Деей. Они из Висконсина. Если не считать противоестественного интереса к флоре и фауне государственных парков и того факта, что голос у Деи Брилл как у утки, которую собираются ощипать, они кажутся вполне нормальными. Тем более с Кейт они обращаются так же, как и их сын: внимательно и бережно, и предпочитают оставаться в тени, чтобы она засияла еще ярче.

Тетя Пэт огорченно сообщает, что Стью на этой неделе слишком устал, и ей не удалось разбудить его к ужину.

– Но на свадьбу он завтра придет, да? – спрашиваю я.

– Надеюсь, – тетя Пэт наклоняется ко мне и добавляет: – Но если между нами, дорогая, он был бы не прочь остаться дома. Как и его отец.

– Но вы ведь уговорите их прийти?

– Постараюсь.

Сегодня гостей собралось семьдесят два человека. До начала ужина тетя Тут подсунула мне конфетку и упаковку салфеток:

– Возьми, вдруг завтра пригодятся, – шепнула она.

Дядя Вик обращается ко мне на «вы, молодежь».

– Вы, молодежь, слишком громко слушаете музыку.

– Вы, молодежь, слишком быстро водите машину.

Выюныешериданы. Если бы Стью был здесь, дядя называл бы меня именно так.

Меня сажают на правый угол главного стола, рядом с подружкой невесты по имени Стефания. Мы все расположились в церемониальном порядке: Счастливая Чета в центре, дальше – почетные гости (это Мэгги), а потом все остальные, по росту, от самого низкого и до меня. Со своего места мне отлично видно зал: восемь круглых столов с мерцающими свечами и искусно расставленными букетами кремовых роз и красных ягод. Дея Брилл уже успела мне сообщить, что это ягоды зверобоя, и предупредила, чтобы я их не ела: они ядовитые.

– О, спасибо вам огромное! А то обычно меня хлебом не корми, дай отщипнуть от букета, – отвечаю я и вижу на ее лице изумление. И слышу предупреждающее мамино покашливание.

Стоит ровный гул: разговоры, смех, звон бокалов, прочувствованные тосты. Но все мое внимание, точно намагниченная стрелка компаса, направлено на север: к единственному пустому стулу в зале. Через один стол от меня, между Софи и Итаном (он пришел сюда в качестве кавалера Мэдисон), и я даже могу прочесть имя на карточке – спасибо превосходным линзам! Стью Вейгмейкер. Когда оторвать взгляд от имени становится совсем уже невозможно, я отлучаюсь в дамскую уборную и по пути опрокидываю карточку лицом вниз.

Утро свадьбы проходит как в бреду: подружки невесты, поздний завтрак, караваны посетителей, визажисты. К счастью, мама запланировала два часа полной тишины в доме Шериданов: с двух часов до отправления в церковь. Она стоит на страже внизу, пока Кейт порхает по дому, и я уединяюсь в темноте своей спальни.

И там, обложившись подушками и восседая на кровати, я говорю себе: у меня еще есть два или три часа до встречи со Стью, еще два или три часа, чтобы все обдумать. Потому что нам правда надо поговорить.

Но вот мама мягко стучит в дверь и сообщает, что лимузины уже готовы отвезти нас в церковь, а я еще не пришла ни к какому решению. В машине я начинаю сомневаться, а увижу ли я его вообще. Мы подъезжаем к церкви, и я уже заранее расстраиваюсь, что не увижу. Меня, к счастью, отвлекает веселая суматоха, когда все подружки невесты собираются в крипте и переодеваются в платья. По воскресеньям мы тут обычно пьем кофе. И мы чуть не впадаем в экстаз – да что там, впадаем! – когда входит Кейт в своем свадебном платье и с фатой. Я и правда не пропустила бы такого ни за что в мире. Я так счастлива, что мне позволили стать членом этой группы. Жалко, что у нас нет пропусков. Хотя платья тоже сгодятся.

Во время церемонии Стью я не вижу. Как только выходит Кейт под руку с папой, я забываю, что надо найти его в толпе. Я забываю, что мы с Кейт ссорились из-за линз, забываю про лекции о клещах, про то, что лифчик у меня набит салфетками тети Тут (свои поролоновые накладки я забыла дома). Мои мысли полностью заняты сначала Кейт, а потом Джоффом, который терпеливо ждет ее у алтаря.

Венчание проходит быстро и в согласии с традициями епископальной церкви: проповедь, обмен клятвами, бесконечные гимны, в которых «силой» рифмуется с «помилуй». Потом, конечно, следуют молитвы и благословения, и, совсем перед последним песнопением, чрезвычайно мирской поцелуй.

Свита молодоженов и родители с обеих сторон облегченно смеются в крипте, гости покидают церковь. Кейт пробирается сквозь толпу ко мне и ободряюще обнимает. Мы обе плачем.

Я вытаскиваю пару салфеток тети Тут из своего лифчика, и мы снова обнимаемся, хихикая сквозь слезы.

Клуб округа Колумбус гудит от веселой болтовни сорока восьми гостей и родственников (не знаю уж, за кого считать Вейгмейкеров), которые разражаются аплодисментами, когда Джофф и Кейт появляются наконец на пороге. Я протискиваюсь сквозь забитую гостиную клуба, останавливаясь, чтобы поздороваться с друзьями родителей. Они говорят на языке свадебных гостей, то и дело повторяют, что я «держалась молодцом», и восхищаются платьем.

Наконец я нахожу Софи: она разговаривает с какими-то незнакомыми девушками. Я отвожу ее в сторону и спрашиваю:

– Стью здесь?

– Нет, остался дома. Только представь себе! Как можно пропустить такое событие?!

– Угу. – Я и не пытаюсь скрыть разочарования.

Я продолжаю сливаться с толпой, передвигаюсь по ней, а оркестр играет, люди танцуют и с извинениями подбираются поближе к буфету. Я мигрирую от одной группки к другой, еще много раз слышу, что держалась молодцом, позволяю гостям разглядывать свое платье и соглашаюсь с Миллисент ДеГраф: oui, из Кейт вышла потрясающая невеста.

И наконец я оказываюсь лицом к лицу с Итаном, который незамедлительно сообщает мне, что я держалась молодцом.

– Спасибо, но Кейт держалась еще большим молодцом, даже если по ней и незаметно, что ей пришлось тяжело. Вот как сейчас, например, – я показываю через зал на звезду вечера. Гордый супруг поддерживает ее под руку.

– Как продвигается твой проект?

– Уже закончила. Простите, – добавляю я и жестом показываю, что мне нужно двигаться дальше. На самом деле мне просто не хочется говорить с ним на учительско-ученическом языке. Я бы лучше посидела наедине со своими мыслями, чем переводить с еще одного наречия.