Книга Терроризм. Война без правил - Алексей Щербаков

Однако начали они несколько раньше, опять-таки с контркультуры.

«В 1968 году же в Чикаго возникла коммуна “National Collective”. Осень 68-го провели, слушая рок и doing drugs (употребляя наркотики. – А. Щ.) – набираясь, как учил Джон Джекобе (его, как начинающего Великого Учителя, уже звали фамильярно-почтительно – J. J., Джей-Джей), опыта для общения с пролетарской молодежью. J. J. даже внешне стал копировать стиль greasy (нечто вроде американского эквивалента урлы[58]) и, как говорят, здорово преуспел. Словом, всерьез готовились к работе с массами.

Одновременно завязывались контакты с единомышленниками. Подобных “Коллективу” групп и коммун тогда было видимо-невидимо. Особенно потряс визит “политическо-контркультурной группировки” под названием “MOTHERFUCKERS”, следовавшей с ног до головы в черной коже и с оружием в свое партизанское укрытие в горах Нью-Джерси. До них еще было расти и расти.

Джей-Джей наставлял на стрелке SDS: “Диалектика – это не маятник, раскачивающийся из стороны в сторону, это ядро, прошибающее одну стену за другой, затем еще, еще и еще одну – одну за одной”.

Наркотики ходили принимать “на территорию врага” – в Чикагский музей науки и промышленности. Называлось это trip-in[59]. Видимо, музей стал символом технической цивилизации, олицетворением ее. Как не вспомнить старую песенку Манфреда Манна, где различие hip и square представало как противостояние одинокого дома в Калифорнии и института в Чикаго. Семиотикой города это называется.

В плане духовной подготовки важнейшим из мероприятий стала кампания smash monogamy (разбиение моногамии. – А. Щ.), развивавшая коллективизм и наповал разившая самые стойкие буржуазные предрассудки. Терри Робинс обосновывал групповой секс так: “People who fuck together – fight together” (“Люди, которые трахаются каждый день, – каждый день сражаются”. – А. Щ.), a все это вместе называлось WARGASM. Своей подружке Лори Мейснер Терри сказал: “The only thing better than making love to you would be killing the right people”. (“Единстственная вещь, лучшая, нежели занятия любовью, – это убивать “правых”. – А. Щ.)

… С групповым сексом получилось, как в переделанной малолетними хулиганами крыловской басне “Квартет”: “…., а толку нет”. Новая реальность не наступала никак, хотя старались сильно. Стало яснее ясного, что простыми групповухами буржуазную цивилизацию не сокрушить – свободный секс, как и другие формы нонконформизма – тот же рок, например – капиталистическое общество сумело ассимилировать и поставить себе на службу, подчинив, так сказать, морали чистогана. Тогда, чтобы раздвинуть границы возможного и невозможного, окончательно истребив обывательские комплексы, руководство потребовало практиковать гомосексуальные связи – тоже коллективно. Как видно из смущенно-забавных воспоминаний юных ниспровергателей, предались разрушению последнего прибежища эксплуататорской психологии с неменьшим пылом и революционным рвением, чем в случае с гетеросексуальными акциями, но без того удовольствия. С некоторым даже омерзением: как-никак, глубоко засели в подсознании родимые пятна капитализма и частнособственнические пережитки, никак их не вытравить».

(Н. Сосновский, журналист)

Однако, устав заниматься групповухами, ребята решили податься в политику. Поначалу «везермены» не очень понимали, что делать. Они холили и лелеяли идею «Черной революции». Так, одним из их любимых лозунгов был: «Делай жизнь с Джона Брауна!» (Имеется в виду белый фермер, убежденный противник рабства, пытавшийся 16 октября 1859 года в городке Харперс-Ферри поднять восстание рабов и за это расстрелянный.)

К концу 1969 года «везермены» насчитывали около 300 активистов и несколько тысяч сочувствующих. Свою первую акцию они провели 7 октября 1967 года, попытавшись взорвать в Чикаго памятник полицейским, погибшим при взрыве бомбы в 1886 году. Взорвать не сумели.

Одновременно примерно 600 активистов в мотоциклетных шлемах и перчатках бросились крушить все, что попадалось на пути под лозунгом «принесем Вьетнам в каждый дом!». Забегая вперед, замечу – это был очень распространенный лозунг среди левых террористов. Дескать, почувствуйте, «буржуазные свиньи», что творится во Вьетнаме!

Ничего хорошего из этого не вышло. 68 революционеров было арестовано, несколько десятков – ранены. На следующий день столкновения продолжились и также закончились полной победой копов.

Стало понятно – нужно менять тактику. Центральный орган «везерменов», «Бюро погоды», выдвинул лозунг создать организацию «партизанских действий в городских условиях». Этому способствовал и визит лидеров организации на Кубу, где их приняли очень тепло, чуть ли не на правительственном уровне.

Надо сказать, что к этому времени все желающие американцы и европейцы могли попасть на остров Свободы. Левые ездили туда во что-то вроде стройотрядов – убирали сахарный тростник (на Кубе для этой работы мобилизовывали всех, кого можно, как в СССР на картошку). Там они видели людей, искренне ненавидевших США и готовых защищаться до последнего патрона. А заодно привозили книги Маригеллы и Че Гевары…

И пошла потеха… «Члены группировки были наркоманами, для которых потребление “травки” и разрушительные акции равно означали высвобождение от пут обыденности и норм сушествующего мира. Для НИХ был характерен культ воинствующего невежества. Одна из их нашумевших акций – погром в Питсбургском университете, осуществленный под лозунгом “Долой школу!”. Террористические акции были для них средством преодоления фрустрации, своеобразным спортом, способствующим самоутверждению, придающим жизни смысл и делающим ее интересной. Поэтому они порой шли на серьезный риск, заранее оповещая полицию о месте и времени намеченного взрыва, с тем чтобы получить максимальное удовольствие от удачно осуществленной акции.

Эти весьма невысокого пошиба экзистенциальные мотивы “везермены” декорировали лозунгами борьбы за великие социальные цели. Террор и насилие они понимали как непосредственно революционную деятельность и путь к осуществлению общественного идеала: “Мы разрушаем, чтобы творить, у нас есть образ будущего”.

В то же время террор они рассматривали не только как способ наказания и мести, а также как способ воспитания и самовоспитания. Они считали, что насилие нужно им как школа борьбы, а жертвам террора – как возможность пережить хотя бы часть страданий жертв империализма. Они призывали превратить Нью-Йорк в горящий Сайгон».

(М. П. Требин, историк)

Самыми знаменитыми акциями «везерменов» были следующие.

12 сентября 1970 года экстремисты организовали побег из тюрьмы писателя Тимоти Лири, одного из идеологов «психоделической революции», создателя «религии ЛСД». Кстати, сидел Лири не за политику, а за хранение и распространение наркотиков. 1 марта 1971 года «везермены» устроили взрыв в здании Сената США. 19 мая 1972 года, в день рождения лидера Вьетконга Хо Ши Мина, террористы рванули бомбу в Пентагоне. Взрыв вызвал наводнение, при котором погибли секретные данные, записанные на компьютерные пленки[60].