Книга Дом подруги - Виктория Клейтон

Я даже не пыталась притворяться равнодушной. Подойдя ко мне, Чарльз поцеловал меня в щеку. От него удивительно приятно пахло — каким-то одеколоном и сухой, горячей кожей. В слегка помятой рубашке из чистого льна цвета слоновой кости он выглядел потрясающе элегантным. Чарльз внимательно оглядев меня с ног до головы и только тогда отодвинулся.

— Я к вам прямо из Хитроу. Может, дадите чего-нибудь выпить? Честно говоря, устал как собака.

Вообще говоря, по его виду этого не было заметно. Вынув из холодильника бутылку шампанского, я принесла ее в комнату. И Чарльз разлил его по бокалам.

— Мне страшно понравился ваш дом, — проговорил он, опустившись на диван, и с удовольствием огляделся по сторонам. — Я воспользовался случаем, пока вас не было, и хорошенько осмотрел тут все. Ну, конечно, только внизу. Он в точности такой, как я себе и представлял, — весь такой организованный.

Я улыбнулась и промолчала. Честно говоря, я даже сама не ожидала, что его появление доставит мне радость.

— Чему это вы улыбаетесь? — поинтересовался он. Так и не дождавшись ответа, он сноба заговорил: — Послушайте, а у вас нет ничего поесть? Честно говоря, мне нужно немного расслабиться. До последней секунды не знал, закончилась эта проклятая забастовка или нет, так что вымотался как черт. К тому же вылет все время откладывали, так что я дергался до самого конца, взлетим или нет.

Сказать по правде, я ему не поверила — вид у него был свежий и довольный, в точности как у кота, когда он нежится на прогретой солнцем лужайке перед домом.

— Боюсь, ничего существенного. Кембридж — это не то место, где принято есть дома. Естественно, мусака[15]и чипсы в счет не идут. Правда, в Виттельсфорде есть «Белый Конь», это что-то вроде паба, но кормят там замечательно, да и атмосфера самая приятная.

Чарльз тут же согласился, и мы отправились в Виттельсфорд. Я села за руль своего «лотоса», который после «лендровера» казался на удивление чутким, проворным и изысканным. Чарльз, увидев его, пришел в полное изумление и тут же объявил, что мой крошка «лотос» — вылитый гроб, такой же «неудобный, тесный и узкий». Он коварно поинтересовался, знаю ли я, откуда цитата. «Из Макбета», — ответила я. И разговор естественно перешел на мою работу. Мы ели фаршированный перец и пили восхитительное Шато-Марго, пока оркестр играл Шуберта. В пабе горели свечи, поэтому внутри царил приятный полумрак, и от этого казалось, что в зале нет никого, кроме нас двоих.

— Я все хотел спросить, как ваша вновь обретенная дружба с Робертом? Надеюсь, она выдержала испытание французской кухней? — поинтересовался Чарльз.

— Спасибо. Можно сказать, расцвела пышным цветом. Перед чесноком Роберт просто не мог устоять. Он сдался без боя, еще до первого выстрела.

— Тогда почему же вы уехали?

— Почувствовала, что после трех недель, проведенных там, вот-вот начну вонять, точно протухшая рыба.

Чарльз удивленно вытаращил глаза.

— Что — проблемы с водопроводом? — понимающе хмыкнул он. — А-а, вероятно, его тоже провели в годы правления королевы Анны. И с тех пор ни разу не ремонтировали.

Я рассмеялась и процитировала ему старинную пословицу о гостях и протухшей через три дня рыбе.

— Да и потом рука у Мин уже почти совсем прошла. А у меня полным-полно работы. Но если бы вы знали, до чего тяжело было уезжать!

— Расскажите мне, чем вы занимались после моего отъезда.

Я так и сделала — во всяком случае, постаралась ничего не забыть. Я рассказала ему о бале в школе в Сент-Лоренсе, о благотворительной распродаже, о том, как мы праздновали день рождения Элли, о Вивьен и, конечно, о Джеральде. История с Джеральдом неожиданно заинтересовала Чарльза. Я и глазом моргнуть не успела, как он вытянул из меня все подробности его страшной смерти. Я умолчала только об одном — что он был еще жив, когда приехал Роберт.

— Стало быть, лучший друг Роберта оказался гомосексуалистом. А как насчет его самого? Может, он тоже… или он бисексуал, как вам кажется?

— Сомневаюсь.

— А вы сами? Вы никогда не были влюблены в женщину? — поинтересовался Чарльз, отставив тарелку в сторону и прикуривая сигарету.

— Нет, никогда. Даже представить себе такого не могу. У меня никогда не было ни малейшего желания лечь в постель с женщиной, даже самой красивой.

— А с мужчиной?

Чарльз протянул мне зажженную сигарету.

— А вам действительно хочется это знать? — насмешливо спросила я, взяв у него из рук сигарету.

— Действительно.

— Ну, тогда давайте поговорим о Роберте и Мин. Почему вы так насторожились, когда я в первый раз сказал, что в Роберте есть нечто странное?

Я постаралась удовлетворить его любопытство — естественно, насколько сама это понимала. Конечно, при этом я постаралась, чтобы Чарльз не заподозрил о моих истинных чувствах к Роберту. Похоже, мне не слишком это удалось, потому что вид у него был недовольный, как у ребенка, не получившего то, чего он хочет. Я уже успела заметить, что там, где речь идет об отношениях между людьми, у Чарльза нюх, как у гончей собаки, и поэтому тщательно взвешивала каждое свое слово. Очень скоро ему все это надоело, и он перевел разговор на другое, принявшись рассказывать, чем он занимался в своей Южной Африке. Странное дело — он не хвастался, не пытался выставить себя героем, и однако во время его рассказа сердце у меня сжималось не раз, до того это казалось сложным, трудным и даже опасным.

— Ну, хорошо, но это ваша работа, — перебила я, решив, что стоит, пожалуй, опробовать на нем его же собственные методы. — А кроме нее? Чем вы занимались в свободное время?

— Возобновил кое-какие старые знакомства. Это было даже забавно.

— Вот это мне нравится! Вытянули из меня все, а сами молчите! Значит, мою жизнь можно обсуждать, а вашу нет? Это нечестно! Так что это еще за старые знакомства?

— Ладно, ладно, расскажу. Вообще говоря, я имел в виду женщину, с которой прожил целых десять лет. Мы уже два года не виделись. Представьте, она совсем не изменилась, по крайней мере внешне. Во всяком случае, на мой взгляд. И она до сих пор чертовски красива — знаете, такой смуглой, знойной красотой. Ее зовут Сюзанна.

— Полагаю, вы были влюблены в нее?

— Вначале просто с ума сходил. Она действительно безумно обольстительная женщина, уж тут поверьте мне на слово. Тогда она была замужем за очень богатым и очень влиятельным человеком. Я в те годы тоже постепенно пошел в гору, но у меня не было ни малейшего намерения тратить время на то, чтобы заколачивать деньги. Мне это было скучно. Но ее неприкрытый интерес ко мне, который она ничуть не скрывала, безумно мне льстил. Сюзанна считала себя выше каких-либо запретов, и сексуальных в том числе. Когда мы были вместе, мне казалось, я, подобно древним богам, вкушаю сладостный нектар…