Книга Смерть Несущая - Марина Александрова

Но, собрав остатки воли в кулак, он решил, что не позволит себе более испытывать к ней и малой доли той симпатии, что была между ними прежде. Правда, решить это было куда легче, чем сделать.

Из противоположного конца коридора послышался нестройный топот ног, Лиаму не было никакой необходимости смотреть, кто это мог быть. Он итак это знал. По всей видимости, гном и Ким пришли в себя и направлялись в сторону комнаты мага.

Мара, по всей видимости, тоже почувствовала чьи-то шаги, потому как поза её стала более напряженной, а ноздри жадно втягивали воздух.

Лиам не мог почувствовать эмоционального состояния девушки, потому как она оказалась теперь эмоционально и мысленно закрытой для него. Щиты казались подобными тем, которыми пользовался дэйург. И это ещё больше насторожило эльфа.

* * *

Он смотрел на меня так, словно я была самым мерзким созданием в мире. Презрение, страх, отвращение. Вот, что читалось в его, обычно холодном, взгляде. Эти же эмоции улавливались вокруг него. А я с трудом пыталась совладать со своим дыханием, чтобы не дать волю чувствам. Огненный ком обосновался где-то в горле, мешая сделать вдох. А в сердце будто бы иглу воткнули.

'Почему?', созрел немой вопрос, на который по обыкновению ответил Каа'Лим.

'Не знаю, Шаи, он закрывается от меня', в голосе дэйурга сквозило сожаление и сочувствие.

— Мара, — нарушил тишину Орэн, — как ты себя чувствуешь, девочка?

— Уже хорошо, учитель, — осевшим голосом, сказала я.

Тут же до моего слуха донесся звук чьих-то шагов. Должно быть, новое восприятие было настолько обострённым, что я уловила в этом опасность. Всё моё тело напряглось, и подсознательно мне захотелось зашипеть. Каа'Лим вовремя послал мне успокаивающий импульс, а мысленно сказал:

'Это Ким, с ним Элфи, успокойся'.

'А как он отнесётся к тому, кто я теперь?', испуганно задала я вопрос, который следовало спросить самым первым. Что подумает мой брат, узнав, что мы с ним не родные? Да что там не родные?! Всё это время он называл сестрой демона!

Шаги становились всё ближе, а сердце моё стучало всё быстрее.

'Да за что же мне всё это! Лучше б в деревне осталась, жила бы да бед не знала, подумаешь, замуж бы отдали! Всех отдают, ничего! Никто не помер ведь!', в полном отчаянии мысленно заголосила я.

'Ну, перестань. Что ты, в самом деле! Если эльф твой идиот, то остальных-то на него не равняй! Вон глянь, как маг старается! Само дружелюбие', усмехнулся Каа'Лим.

А я краем глаза, взглянула на Орэна. Маг стоял рядом с эльфом, но в отличие от Лиама, улыбался тепло и по-отечески.

— Мара, — услышала я до боли знакомый голос в самом начале коридора. — Слава Великой Богине, с тобой всё в порядке, — глубоко вздохнул брат, подходя ко мне.

Не в силах взглянуть в глаза брату, я потупила взор в пол. Сердце отбивало нестройный ритм, и мне казалось, что лучше бы я провалилась под землю или сгорела дотла в ту ночь, чем стояла сейчас вот так перед ним. Мне было страшно услышать от него, что он более не желает видеть меня, знать…

И тут я почувствовала это! Такой нежный, едва уловимый аромат. Он заполнил собой всё окружающее пространство, вытесняя собой мой страх, презрение и отвращение Лиама, настороженность и доброжелательность Орэна. Так пахла любовь. И исходило это удивительное чувство от него, от моего брата. Оно грело и ласкало меня, отгораживая от всего мира, защищая. В тот момент я поняла, что бы ни случилось, у меня есть он и это главное. Всё остальное можно пережить.

Глава 12

Ким пережил известие о моём происхождении весьма стоически. Я бы даже сказала, на удивление легко. Он просто сказал, что это многое объясняет, и теперь понятно, в кого я такая белобрысая. Подумав немного, добавил, что теперь мною можно будет припугивать особо назойливых поклонниц в будущем и, в принципе, свой 'демон' в хозяйстве всегда пригодится. Конечно, он старался шутить, чтобы скрыть свои истинные чувства, только теперь меня обмануть было не столь легко.

Он переживал. Как сказал Каа'Лим, брата волновало, не отдалит ли нас подобное различие. После этих слов дэйурга, мне пришлось поговорить с Кимом на чистоту. Разговор наш сопровождался обильным 'слёзоизлиянием' с моей стороны и откровениями со стороны брата. Но результат устроил нас обоих. А именно, на маленьком семейном совете было принято решение, что всё останется, как и прежде, и мы сделаем всё возможное, чтобы сохранить семью.

Хотите — верьте, хотите — нет, но этот разговор нам очень здорово помог. Энаким наконец-то успокоился, да и я стала чувствовать себя куда уверенней.

Нами с Каа'Лимом было решено не говорить никому о том, к какому Дому я принадлежу. И думаю, это было правильно. Чем меньше знали окружающие, тем безопасней было для всех. Мой разум закрывал дэйург, так что об утечке информации волноваться не приходилось.

Но самое страшное испытание мне только предстояло. Лиамиэль уехал на следующий день после того памятного утра. Если раньше мне казалось, что если я ему и не нравлюсь как девушка, то как к человеку он испытывает ко мне хоть какие-то теплые чувства. Но после того, что произошло со мной, между нами будто стена выросла. Я чувствовала любое существо в доме, их эмоции и страхи читались мной словно открытая книга. Лишь эльф не позволил себе открыться ни на секунду за те сутки, что провел в доме мага. Пережить подобное поведение эльфа и боль, что принёс моему сердцу его отъезд, помог Каа'Лим.

С детства я привыкла делить все беды с братом, но вот любовные горести не могла. Оттого какое-то время они причиняли сильную боль, наполняя сердце тоской. Зато теперь, когда мы с Каа'Лимом стали настолько близки, я будто бы чувствовала, что он забирает какую-то толику моих страданий.

На севере говорят, что хорошо, когда есть, с кем разделить радость от прихода весны, но куда лучше, когда есть тот, кто пустит к себе перезимовать и встретить стужу. Таким существом стал для меня дэйург. Не знаю, чтобы со мной было, если бы не его поддержка и участие.

Маг отнесся к отъезду эльфа спокойно, а вот Элфи устроил настоящую вечеринку по случаю отъезда 'ушастого'. Был торт, вино, даже музыкантов выписал из города, чтобы отметить сие событие. Правда, произошло это лишь спустя две недели, после отъезда Лиама и кроме самого Элфи, больше особо никто не веселился.

Хотя в сердце моем и в душе воцарилось забвение из одной ноющей боли и тоски, время продолжало свой ход. Элфи пришлось вернуть мне часть гардероба, так как его 'прелестница Айрин' перенесла сроки примерки. Хоть что-то хорошее! И свой шестнадцатый День Рождения, я отмечала в старом платье, отчего была просто несказанно счастлива! Если можно так назвать появления скупой улыбки на лице.

'Прошло уже четыре месяца с тех пор, как Лиамиэль уехал от нас. Интересно, думает ли он обо мне? Наверное, нет. А вот я скучаю по нему, каждый день вспоминаю его. Даже те зверские тренировки, которые он устраивал нам, теперь кажутся лучшим временем в моей жизни', размышляла я, подходя к поместью Орэна.