Книга 1982, Жанин - Аласдар Грэй

Алан сказал:

– Надо тебе быть повнимательнее к Дэнни. Она – превосходный экземпляр. Если ты сделаешь ее счастливой, то она будет фантастически покладиста. К тому же тебе нужна женщина.

– Мне не нравится ее голос, – ответил я. – Невзрачный и какой-то холодный.

Алан вздохнул:

– Что ж, тогда взгляни на нее с экономической точки зрения. Она не только тебе позволяет не платить за обед, но уже перестала брать деньги даже с твоих друзей. Это не может продолжаться вечно, если ты ее не приободришь как-нибудь. Она любит тебя.

В конце концов некая сила толкнула меня к Дэнни, и этой силой была самая обыкновенная сексуальная неудовлетворенность. Ночью я лежал в постели и обнаруживал, что мои фантазии стали скудными и робкими. Я больше не мог всерьез воспринимать Джейн Рассел. Поэтому, когда однажды Дэнни сказала своим нависшим-над-пропастью голосом: «Что вы делаете по вечерам?», я тут же ответил:

– Вы не могли бы встретиться со мной сегодня?

– Угу, – кивнула она.

– Удобно ли вам в семь у центрального входа?

– Да, вполне.

Не могу сказать, что она стала выглядеть веселее после этого разговора, скорее стала действовать чуть более взволнованно и покорно, чем обычно.

«Вот сучка, – подумал я, отходя от стойки. – Вовсе я ей не нравлюсь, просто ей это нужно. Ну что же, она это получит». Вряд ли я мог бы внятно объяснить, какое именно «это» я ей дам; все, что приходило в голову, – короткая вспышка объятий и поцелуев, а потом короткое совокупление и конец. Как же я ошибался! Дэнни. конечно, хотела меня, а не «этого», и допускала «это» только потому, что считала необходимой ценой, которую ей придется заплатить за близость со мной.

Когда я увидел ее в тот вечер, у меня упало сердце. Дешевое платье совсем не шло ей, и, хотя она явно долго провозилась со своей прической и макияжем, результат был плачевным. Но она выглядела сияющей и готовой к переменам, а когда мы отправились гулять, сунула свою ладошку в мою руку, и вдруг всей моей правой половине тела тут же стало тепло и уютно. И только голова моя продолжала испытывать досаду по поводу ее внешнего вида, поэтому я завел ее в темноту кинематографа, и мы целовались и обнимались там, на заднем ряду, среди еще нескольких парочек. Но это нас не удовлетворило. Я тискал ее потихоньку, но это были далеко не те порывы страсти, которые проплывали перед нами на экране. Когда мы вышли, я спросил ее:

– Пойдем ко мне?

– Я бы очень хотела, но, боюсь, у меня будут проблемы, – сказала она грустно.

– Дэнни, я же не дурачок какой-нибудь, знаю, как предохраняться.

– Да я не об этом. Я просто живу в общежитии, где в десять вечера запирают входную дверь. Если я не вернусь до десяти, у меня будут проблемы.

– Значит, на этом наш вечер закончится? – жестко спросил я.

С укоризной смотрел я на нее, пока не услышал тихий шепот:

– Может, я смогу сказать, что опоздала на электричку и переночевала у подруги…

– Вот и отлично! – бодро воскликнул я, схватил ее за руку и потащил к метро.

Однако когда мы вошли в мою комнату на Хиндланд-роуд, я был страшно скован от волнения, ведь впервые в жизни я остался с женщиной наедине. Стараясь скрыть свое состояние, я принялся вести себя так, словно был дома один. Приготовил ужин из тостов с сыром и какао (только на сей раз – на две персоны), съел свою порцию, потом почистил зубы, завел часы, мед ленно разделся, аккуратно сложив одежду. Она сидела и наблюдала за мной, разглаживая подо;] платья. Пижаму я надевать не стал. Вынул из пачки презерватив и бросил его на кровать со словами:

– Ну же, Дэнни, мы ведь не собираемся делать ничего необычного!

– Можно погасить свет? – спросила она дрожащим голосом.

– Пожалуйста…

Она выключила свет и разделась. Тем временем я старательно натянул резинку на свой обмякший пенис. Потом почувствовал ее холодное тело, скользнувшее ко мне под одеяло. Мы долго пролежали неподвижно. Я ждал, когда же меня охватит демон желания, повинуясь которому я схвачу ее и войду в нее. Этого не происходило, а между тем ее тело согрелось под одеялом. Не импотент ли я, мелькнула мысль, но тут я вспомнил про свои регулярные мастурбации. Я лежал и пытался понять – то ли Дэнни фригидна, то ли я латентный гомосексуалист. Интересно, расскажет она завтра женщинам в столовой, какое я ничтожество в постели? Она вздохнула и легонько прижалась ко мне. Через минуту я понял, что она спит. С великим облегчением я стянул с себя презерватив и тоже уснул.

Проснулся я засветло, тела наши крепко прижимались друг к дружке, хотя Дэнни по-прежнему спала. Полчаса пролежал я с ощущением полного комфорта и умиротворения, хотя и чувствовал легкую досаду по поводу того, что это удовлетворение не было сексуальным. Я ничего не мог поделать со своим невежеством. Все мои знания по поводу секса происходили из фильмов, книг и похабных шуточек, в которых любовь выглядела как короткая вспышка, все они описывали ее гораздо короче, чем у людей происходит на самом деле. Зазвонил будильник, мы вскочили и быстро оделись, не глядя друг на друга – каждый на своем краю кровати. Я услышал, как она произнесла задумчиво:

– В любом случае ничего страшного не случилось.

Я промолчал. Я просто не знал, что уместно было в тот момент думать или чувствовать по поводу того, что произошло или не произошло.

– Между прочим, мне придется сегодня проплакать до самого вечера.

– Это еще почему?

– Хозяйка общежития, в котором я живу, все воспринимает очень серьезно. Если какая-нибудь девочка не пришла вовремя домой, она может извиняться до посинения, хозяйка не успокоится, пока та не заревет.

Мне тут же вспомнился Хизлоп, который тоже всегда старался довести провинившегося ученика до слез. Мир вдруг показался мне странным и необъяснимым. Я приготовил завтрак из бекона, яиц, тостов и чая, и мы немного поболтали за едой.

– Мой отец частенько третировал маму, хотя я думаю, что сейчас его уже нет в живых. Мы не видели его много лет. Хорошо, что удается избавиться от всякого дрянного мусора, я так это называю. У мамы все в порядке, но иногда бывают и у нее завихрения. А когда у нее завихрения, она должна ложиться в больницу, а я отправляюсь в общежитие.

– А у тебя нет каких-нибудь родственников, у которых ты могла бы жить?

– До черта. Но не хочется жить среди противных зануд.

Потом выяснилось, что у нас с ней дни рождения приходятся на одну и ту же неделю – ей этот факт показался почти чудесным. Я узнал, что ей шестнадцать. А мне-то казалось, что она гораздо старше и опытнее меня. Еще раз я порадовался, что не стал соблазнять ее ночью, оказалось, что у нее было в жизни много всяких проблем. Не хотелось идти с ней вместе в колледж, поэтому я соврал, что у меня сегодня лекции начинаются в 11.00. Расстались мы без каких-либо определенных планов на будущее.