Книга Лилии распускаются в полночь - Маргарита Малинина

– А остальные где? – накинулась я на Нечаева, присаживаясь. – Они не явились на завтрак?! Что-то случилось!

– Да вон они, – беспечно кивнул Максим куда-то мне за спину. Я обернулась на вход: так и есть, все трое в полном составе. От сердца отлегло, и я набросилась на чашку, чтобы запить подавленное волнение.

Мы с Катериной сидели рядом, напротив Макса, остальные новоприбывшие разместились кто где.

– Рассказывай! – велела подружка Никите. – Как спалось? Что виделось?

– Во сне виделось много чего прекрасного, – пожал он плечами, – а наяву не привиделось ровным счетом ничего. Обычная каюта, только повышенной комфортабельности. Никаких призраков или маньяков в ней нет.

Два его квартиранта заверили, что их ночь прошла так же гладко.

– И то хорошо, – удовлетворенно кивнула Катька.

– Ты чего такой грустный? – полюбопытствовала я у Нечаева, который и слова до сих пор не проронил.

– Я несколько обижен, что ты села не рядом со мной, а рядом с Катериной… как по батюшке?

– Михайловной, – важно пропела Любимова.

– …С Катериной Михайловной.

– А что такого? – смутилась я. – Мы подруги.

– Я, конечно, понимаю это, сам друзей имею, только вот незадача: когда мне нравится объект противоположного пола, я из всех своих замечательных друзей, будь они трижды замечательными, не выберу никого. Вот мне и странно, что в тебе никакого такого… хм… зова нет.

Костя подавился, Катька прыснула, а Руслан повернулся ко мне в ожидании ответа. Я набралась храбрости и действительно ответила:

– Ты кое-что не учел. У нормального человека духовная составляющая всегда довлеет над физиологической. Это и называется «духовно развитый человек».

– Поддерживаю, – высказался в защиту моей точки зрения обрадованный Зайцев. Кстати, чему он радуется?

– Максим, – встряла Катька (естественно!), – ты не обижайся на заумную речь, Юля совсем ничего плохого не имела в виду… Она имела в виду, что ты – животное.

Все покатились со смеху, Нечаев сперва выпучил глаза, затем едко улыбнулся Любимовой, точно она была врагом, которому он хотел отомстить не сейчас, а когда-нибудь потом, действуя согласно принципу «месть – блюдо, которое подают холодным», я же кинулась спасать положение, убеждая парня, что Катька – дура и слушать ее не надо. Короче говоря, я весьма обрадовалась, когда завтрак закончился.

Теплоход сделал остановку в городе Городец. Какое смешное и нелепое название… Так и буду всегда говорить «город Городец». Экскурсию нам пообещали короткую, так как населенный пункт небольшой, поэтому мы даже готовиться не стали, только взяли из каюты дамские сумочки и в той же одежде вышли в фойе. Лавинина не было, его друзья сообщили, что он решил поваляться у себя в люксе и посмотреть телевизор. Мы удивились, но ничего не сказали.

Я чувствовала себя виноватой за ту перебранку в ресторане, поэтому старалась держаться Максима. Всю дорогу, пока мы шли к музею «Город мастеров» по тихой малолюдной улочке, пестрящей разноцветными одноэтажными уютными домиками, он молчал, но ближе к пункту назначения обиженно заговорил:

– Хорошо, думать о телесном аморально, но тогда означает, что и твои, и мои родители аморальны, иначе бы ни тебя, ни меня с сестрой на свете не было. – Здесь он замолчал и взгрустнул, видимо, при воспоминании о пропавшей сестре. Или об умершем папе.

– А ты что, детей от меня хочешь? – нашлась я. Шедшая впереди подруга обернулась и хихикнула, поддержав мою контратаку.

– Нет, не детей, а совсем других вещей.

– О! Ты все-таки умеешь стихи писать. Сам. Без Кости, Лермонтова и Тютчева.

Вся компания засмеялась, вспомнив этот веселый эпизод, но мы с Любимовой тут же опечалились, поняв, что данный ребус (связанный с Костиной памятью) так и не разгадали, и в этот момент все вошли в музей. Через сорок минут экскурсии мы с Катей пошли в дамскую комнату. Там неожиданно оказалась очередь и вздорная Любимова предложила посетить «мужской отдел». Я немного побрыкалась, но так как мы хотели еще успеть сфотографироваться на величественном фоне «Города мастеров», а времени до возвращения оставалось впритык, в итоге согласилась. После, открыв свою кабинку изнутри, я нос к носу столкнулась с Русланом. Больше в уборной никого не было, Катька либо уже в коридоре, либо еще в кабинке. Он в первый момент испугался, а я, погруженная по обыкновению в свои мысли, заметила его, когда уже ткнулась лицом в его грудь. Четыре последующие секунды ничего не происходило. Время так растянулось, словно мы очутились в черной дыре в космосе, где оно вовсе не движется. Но вместе с тем эти секунды прошли слишком быстро. А дальше случилось следующее: он протолкнул меня внутрь кабинки и закрыл дверь на задвижку. «Сейчас что-то будет», – посетила меня мысль, и сердце забились с быстротой крылышек колибри.

Почему он на меня так действует?..

Я хотела спросить что-нибудь, вроде «Ты чего?», потому что именно такое полагается говорить в подобных случаях, и открыла рот, но вымолвить и первый звук «т» не сумела.

Зайцев смотрел на меня каким-то странным взглядом, было в нем и что-то конкретно мужское, и что-то непонятное, но похожее на любопытный страх, такой, который, наверное, появляется на лице, когда мы гадаем, что же ждет нас после смерти.

– Юля, ты можешь признаться мне в чем-то, если я поклянусь, что никому не расскажу?

Такого вопроса, скажу сразу, я никак не ожидала, тем не менее покорно кивнула.

– Ты можешь что-нибудь… необычное?

Необычное? Вот так раз… Значит, Руслан принимает меня за кого-то из «своих». Он тоже думает, что я экстрасенс? Что я умею лечить людей наложением ладони?

Я покачала головой.

– Верю, – сказал он с какой-то досадой (но почему?), кивнул сам себе, мол, я так и думал, и… вышел. Просто вышел. Будто его и не было.

Я же вышла минут через десять.

Любимова, разумеется, накинулась на меня в коридоре, дескать, почему я такой тормоз, и мы теперь ничего не успеем, бла-бла, но вдруг, всмотревшись повнимательнее в мое лицо, осеклась.

На обратном пути ничего особенного не произошло. Я лишь теснее прижималась к Максиму, взяв его под ручку и мотивируя тем, что мне очень холодно, и попутно вспоминала, брала ли с собой какое-нибудь красивое нижнее белье, чтобы можно было его осчастливить. Все-таки у него на фотике много моих фотографий, электронными адресами мы обменялись, мобильными тоже, живем не так далеко друг от друга, вдруг из этого что-нибудь получится? Фантастически удачливым женщинам мужчины каждое утро приносят кофе в постель, а мой кофе (хотелось бы зеленый чай, но привередничать не буду) будет лететь в мою постель по воздуху, что еще фантастичнее.

Мы еще по дороге решили, что остаток дня проведем в шикарных апартаментах Лавинина, поэтому прямой наводкой, взяв свои ключи с ресепшен, отправились на прогулочную палубу. Однако дверь нам никто не открыл. Тогда парни принялись звонить Никите, но абонент был вне зоны действия сети. Что же это значит? Куда он пропал?