Книга Рамзес. Сын света - Кристиан Жак

Мнения насчет этого молодого человека были единодушны: опытные дипломаты не переставали хвалить его, удивляясь, что фараон до сих пор еще не предложил ему более важного поста в посольстве. Аша, всегда сдержанный и приветливый, не выражал никакого недовольства; будучи в курсе всех секретов министерства иностранных дел, он понимал, что его час скоро придет.

И все же визит регента удивил его; он тут же осознал свою ошибку. Конечно, это ему следовало поторопиться и самому прийти на поклон к Рамзесу.

— Прими мои извинения, регент Египта.

— К чему это между друзьями?

— Я не исполнил свою обязанность.

— Ты доволен своей работой?

— Более или менее; жизнь на одном месте не слишком привлекает меня.

— И куда бы ты хотел отправиться?

— В Азию. Именно там совсем скоро начнет разыгрываться судьба мира; если в Египте будут плохо информированы об этом, это грозит серьезными последствиями.

— Хочешь сказать, что наша дипломатия отстает?

— Судя по тому, что мне известно, да.

— Что ты предлагаешь?

— Как можно раньше оказаться на месте, попытаться лучше понять образ мыслей наших союзников, как и наших противников, составить реестр их сильных сторон и их слабостей, перестать думать, что мы неуязвимы.

— Ты опасаешься хеттов?

— Столько противоречивых слухов ходит на их счет… Кому, на самом деле, известны объем их вооружения и мощь их армии? До сих пор прямого столкновения удавалось избегать.

— Ты об этом сожалеешь?

— Конечно, нет, но согласись, что мы блуждаем в потемках.

— Разве ты не счастлив в Мемфисе?

— Богатая семья, роскошный дом, предстоящая карьера, две-три любовницы… Это ты называешь счастьем? Я говорю на многих языках, в том числе и на хеттском; отчего же не воспользоваться моими знаниями?

— Я могу помочь тебе.

— Каким образом?

— Как регент я могу предложить правителю назначить тебя в одно из наших посольств в Азии.

— Это было бы чудесно!

— Не радуйся так сразу; решение остается за Сети.

— Благодарю за предложение.

— Будем надеяться, что его примут.

День рождения Долент явился поводом устроить прием, на который приглашались высокие чины государства. Со времени своего коронования Сети больше не участвовал в подобных собраниях. Предоставив Шенару заботиться об устройстве празднеств, Рамзес также надеялся пропустить эту светскую вечеринку, но, по совету Амени, согласился появиться там до начала ужина.

Пузатый и добродушный Сари отстранил назойливых льстецов, донимавших регента своими похвалами и особенно нескромными просьбами.

— Твое присутствие делает нам честь… Как я горд своим учеником! Горд и расстроен в то же время.

— Расстроен?

— Мне же больше не выпадет воспитывать будущего регента! Рядом с тобой все ученики «Капа» будут казаться мне серыми мышками.

— Ты хотел бы сменить должность?

— Признаюсь, что заведование амбарами мне больше бы подошло, к тому же я мог бы уделять больше времени Долент. Не принимай это за одну из тех многочисленных просьб, которые ты вынужден выслушивать каждый день! Но если ты вспомнишь о своем старом наставнике…

Рамзес покачал головой. Тут к ним подбежала сестра. Она была слишком накрашена, отчего казалась старше своего возраста лет на десять. Сари удалился.

— Мой муж говорил с тобой?

— Да.

— Я так счастлива, что ты победил Шенара! Он низкий и подлый, он хотел погубить нас.

— Что он тебе сделал?

— Неважно, ведь теперь ты регент, а не он. Не забывай о своих истинных союзниках.

— Вы с Сари заблуждаетесь насчет моих полномочий.

Долент захлопала ресницами.

— Что значит…

— Я не распоряжаюсь административными постами, я лишь пытаюсь постичь мысль моего отца, понять, как он управляет этой страной, чтобы когда-нибудь взять с него пример, если богам будет это угодно.

— Кладезь замечательных идей! Находясь в непосредственной близости от верховной власти, ты уже думаешь о том, чтобы расширить пределы своей империи и создать свой собственный круг! Мой муж и я хотим принадлежать к нему, поскольку мы этого заслуживаем. Мы тебе очень пригодимся.

— Ты плохо меня знаешь, дорогая сестра, и плохо знаешь нашего отца. Египтом управляют совсем не так, как ты думаешь. Мое положение регента позволяет мне наблюдать за тем, как он работает, и извлекать из этого свои уроки.

— Твое благодушие меня не интересует; здесь, в нашем мире, имеют значение лишь амбиции. Ты такой же, как все, Рамзес; если ты не примешь законы выживания, ты погибнешь.

Только за колоннадой, располагавшейся перед фасадом его особняка, Шенар мог спокойно обдумать доставленные ему сведения и сделать определенные выводы. К счастью, сеть его связей не прервалась, а количество врагов Рамзеса не уменьшилось. Все они наблюдали за его действиями и докладывали об этом Шенару, который, конечно, станет фараоном по смерти Сети. Почти пассивное поведение регента, его безусловная преданность Сети и слепое послушание быстро поставят на нем печать слабохарактерности.

Шенар, впрочем, не разделял этого оптимистического настроя из-за события, которое казалось ему катастрофой: краткое пребывание Рамзеса в Гелиополисе. Именно там преемника объявляли фараоном; так повелось с древних времен, там короновались первые цари Египта.

Таким образом, Сети громогласно объявлял о своих намерениях, тем более что Рамзесу показали весы Гелиополиса, если верить болтливому языку одного из жрецов; царствующий фараон признавал меру справедливости регента и его способность чтить закон Маат. Конечно, этот значительный акт был произведен в тайне и обладал всего лишь магическим значением, однако Сети выразил свою волю вполне определенно, и она не изменится.

Глава протокола… Ловушка! Сети и Рамзес хотели, чтобы он забылся на этом удобном посту и оставил свои помыслы о величии, в то время как регент потихоньку бы взял в свои руки поводья власти.

Рамзес был хитрее, чем казался; за внешней покорностью скрывались жадные притязания. Не доверяя своему старшему брату, он попытался сбить всех с толку, но случай с Гелиополисом явно свидетельствовал о его настоящих намерениях. Шенару следовало сменить стратегию; положиться на время значило для него допустить ошибку, которая неминуемо привела бы к поражению. Значит, нужно было переходить к открытой враждебности и расценивать Рамзеса как опасного конкурента; действовать изнутри было недостаточно. В голове у Шенара пронеслись странные мысли, до того странные, что самого его повергли в дрожь.

Больше всего он хотел взять верх над Рамзесом, оставаться его слугой было для Шенара невыносимо. Какими бы ни были последствия тайного сражения, которое он затевал, он не отступит.